Андрей Панкратов - Игры смерти

Тут Лион на мгновение призадумался – мысленно погрузился в ситуацию из недавнего прошлого, о которой он почти забыл. В день, когда Мартези пробрался в дом Льюиса и ждал свою жертву, в здание заходил еще один человек. У него был хорошо заметный шрам на лице. Они оба сильно удивились и даже немного испугались друг друга. Человек со шрамом просил передать важное послание для Льюиса Элисона, а Мартези представился другом ученого и обещал незваному гостю «обязательно доставить письмо адресату». На том они и попрощались. Лион вскрыл послание с заголовком «Для Ричарда Чейза» и координатами, понял, что текст разобрать невозможно (это явно был шифр), засунул письмо в карман верхней одежды и забыл о нем.

– Судя по конечному адресу, письмо должно отплыть в Лондон! – прервал воспоминания Лиона барон. – Мне кажется, вы плохо изучали географию, потому что вы в Париже. Это очень похоже на шпионаж!

– Послушайте, вы можете все проверить и найти сами этого Чейза. Для меня ни он, ни письмо не представляют никакой ценности, – искренне оправдывался Лион. – Только не знаю, как вы его найдете, если он живет в мое время – через несколько веков после вашего!

– Но лично я об одном Ричарде Чейзе из Англии слышал. И почему-то уверен, что послание именно для него. Вы что-то не договариваете!

– Ну, раз слышали, доставьте ему письмо – мне не жалко!

– Нет, послание передадите вы, а мои люди организуют встречу с Чейзом и сделают дубликат письма.

– Как скажете! В принципе понимаю вашу подозрительность… Я уверен, что солдаты передали вам еще несколько любопытных вещей.

– Каких же?

– Набор эротических карточек и автоматический револьвер «Webley-Fosbery». У нас на родине нужно иметь большие связи, чтобы достать такую вещь. Это оружие похоже на кремневый пистолет. Оно легко узнается по характерному зигзагообразному рисунку на барабане. Отличная вещь, если вы хотите кого-нибудь убить, – с улыбкой продолжал Лион. – Вы можете выстрелить в ту вазу – нужно всего лишь взвести курок. Это современный боевой револьвер.

Винченцо побледнел и упал на свое кресло, которое оказалось довольно крепким, чтобы выдержать такое массивное тело.

– Неужели ты говоришь правду? – направив описанное ранее оружие на пленника, спросил Винченцо.

– Да вглядитесь же вы в меня! Я ваша молодая копия (Лион указал рукой на огромнейший портрет барона) . Сохраните мне жизнь, и я расскажу вам про будущее. Мои знания сделают вас самым влиятельным человеком в мире.

Барон решил проверить револьвер и выстрелил. Лион с испугом закрыл глаза. что позволило Винченцо разглядеть миниатюрное родимое пятно на его веке.

– Немыслимо! – крикнул барон. – Ваза разлетелась на мелкие осколки!

Винченцо подозвал Эмиля и приказал поместить обоих задержанных под арест, предоставив лучшую комнату, и еще велел не впускать к ним никого, кроме него.

Пока Лион обустраивался в доме барона, смертельно раненому Льюису становилось хуже. Лекарь, присланный Шарлем, не мог ручаться за выздоровление больного и каждый раз перед тем, как войти в его комнату, читал молитву. Льюис наблюдал, как человек невысокого роста, или чуть выше среднего, с маленькими и нежными руками изо дня в день накладывал новую повязку на рану. Еще Элисона мучили почти ежедневные кошмары. Ему снова и снова виделось прошлое своей семьи – как убивали отца, как осудили мать. Льюис не мог сдержать слез, когда вспоминал об этом. Элизабет Элисон не смогла жить с несправедливым обвинением и наложила на себя руки прямо в камере… Изобретатель ловил себя на мысли, что уже хочет к своей семье, готов умереть. Вновь и вновь ему чудилось обезображенное лицо со шрамом. «Существо» во снах молча и пристально смотрело на Льюиса. А больше всего его пугала тишина.

Эта ночь была не такой как остальные, потому что «существо» в капюшоне развернуло голову, и Льюис ощутил на себе пристальный взор. Заглянув в раскалено-красные глаза этому существу, Льюис почувствовал, что начинает задыхаться. Видимо, начался приступ. Влетевшие лекари быстро начали разворачивать чемоданчики со своими приборами и лекарствами. Повозившись с ним около часа, они ушли. Льюис смог дышать, не чувствуя сдавленности во всем теле, и это помогло ему уснуть.

Пробудившись ночью, он ощутил приятное дуновение ветра из приоткрытого окна. Немного оглядевшись, больной обнаружил, что находиться в просторной комнате с маленьким камином, где до сих пор тлели угольки. У большой кровати стоял маленький столик с кувшином воды или вина. Пытаясь найти лампу, Льюис увидел свечу, которая так же стояла на тумбочке около кровати. Осмотрев свою рану, он заметил, что повязка совсем новая, а следов крови почти нет.

– Можешь не беспокоиться о ней, – произнес посторонний голос.

Льюис чуть не упал с кровати, хотя это было трудно (она была просто огромной), и забился в угол комнаты.

– Кто здесь?

– Я все на том же месте, что и до этого, – произнес голос.

– Лион, это ты?

– Не хочешь узнать, почему тебя мучают сны?

Льюис взял свечу и направил ее на неосвещенную часть комнаты. В кресле он увидел «существо» в черном одеянии.

– Спокойно, я сплю, – подбадривал себя Льюис. – Он поднес руку к пламени горевшей свечи и почувствовал жжение от огня.

– Зачем ты преследуешь меня? – обратился испуганный Льюис к «черной твари».

– Прошли столетия, а вопросы у людей одни и те же. Я не преследую, а всего лишь пришел забрать то, что мне положено. Это совсем разные вещи.

– Оставь меня!

– Вставай – пойдешь со мной! – сказало «существо» и махнуло рукой.

Льюис даже не думал пошевелиться, но он все равно встал и пошел, словно покорная кукла. Покосив глаза в бок, он с ужасом заметил, что его тело продолжает лежать на кровати. Ученый стал рассуждать о том, как ему спастись, но мысль, что он умер, начала медленно закрадываться ему в голову.

В следующую минуту Льюис понял, что оказался в кромешной тьме. Всеми силами он пытался запрыгнуть обратно в свое тело, но не получалось. Злобный смех заставил его чувствовать еще больший страх. Тело казалось мертвым, но разум был жив. Обратив свое сознание в сторону окна, он увидел в небе мощнейшую воронку. Сильнейший ветер подул в лицо. Этот порыв подхватил его, как бумажку, и понес прочь.

Льюис проснулся уже в своей кровати: у него сильно кружилась голова. Первая мысль была о воде, вторая – о том, что именно от ее недостатка он сходит с ума. Третья мысль – облегчение, что все оказалось очередным кошмаром. Но оно было не долгим. Льюис снова услышал голос, заставивший сердце ученого выпрыгивать из груди. Это опять было «нечто».