Олег Раин - Ретушёр

В силу всего этого объяснять ему про существование загадочных лохмачей из параллельного мира оказалось непросто. Гера и носом своим здоровенным сопел, и глазки потешно щурил, и, комментариями едкими сыпал. Однако Севка сумел выложить все, что хотел, а уж когда экран компьютера высветил первого лохматого гостя – того самого, что разгуливал среди толпы танцующих, Гера и вовсе притих. Он тоже был верным питомцем третьего тысячелетия, вирус преклонения перед всесильными пикселями бродил и в его кровушке. Если говорил человек, пусть даже ближайший друг, это можно было еще высмеивать, но его величество компьютер все расставлял по своим законным местам. А когда вереницей поползли кадры из уличной галереи, да еще проскочил ролик из метро, Геркина физиономия и вовсе переменилась; рот сам собой приоткрылся, глаза округлились, на лбу выступили крапинки пота.

Больше Севка ничего не рассказывал, друг сам придвинулся к клавиатуре, взявшись за изучение фотоматериалов. Снимки во дворе и в квартире он прокрутил несколько раз кряду. Особо задержался на глазах Пушка, поработав с масштабированием, уменьшая кота и вновь увеличивая. А уж добравшись до ролика, снятого в метро, и вовсе разволновался не на шутку – запускал его снова и снова, раз за разом заставляя розового монстра тянуться к горлу Натальи.

– Да-а… – протянул он наконец. – Картинки отпадные.

– Понравилось? – Севка уже немного пришел в себя и теперь сидел в кресле, небрежно забросив ногу на ногу. Роли у них поменялись, теперь хозяином положения был он. Потому и рисовался перед другом. Проще говоря – выделывался. Хотя изображать беззаботность получалось все-таки неважно. Возможно, голос звучал и естественно, а вот покачивающаяся нога время от времени подрагивала. Так уж они жили – сегодняшние школяры, выпендривались друг перед дружкой где нужно и не нужно. И тот же Гера, едва оправившись, отреагировал в том же шалопайском ключе. Порывисто вздохнув, показал большой палец.

– Не то слово! Девочки – на пять баллов? Где таких нарыл?

– Дубина! – разозлился Севка. – Я тебя про другое спрашиваю.

– А я про другое и отвечаю.

– Слушай, ты можешь хоть сейчас говорить серьезно?

– Да ладно, я же ничего такого… – Гера виновато пожал плечами. – Про монстров и говорить нечего – круто! По мозгам бьет крепче любого кирпича.

– Если бы только по мозгам, – пробурчал Севка. – Меня, между прочим, душить пытались. Самым натуральным образом.

Гера пошевелил своим замечательным шнобелем – точно к чему-то принюхивался. Севке показалось, что друг вновь сомневается в его словах.

– Думаешь, вру?

– Ну, не совсем, врешь, а как бы это выразиться поделикатнее…

– Да елы-палы! – Севка даже подскочил в кресле. – Я же тебе толкую: все по чесноку! С чего бы я стал тебе мозги вкручивать?

– Про меня разговору нет, но ты же сам видишь, как народ кругом выделывается, какие фейки да байки про себя придумывает, разве что «кукареку» с экрана не поет.

– Вот же блин! – Севка почувствовал, что его начинает по-настоящему трясти. – Да я на сетевых площадках даже показываться с этим не буду. Что мне там делать – «лайки» собирать да комментарии коллекционировать? А даже если надумал бы вылезти, меня же первого и забросают помидорами.

– Это точно, забросают и кетчупом обольют, – Гера перевел взгляд на японскую камеру. – Интересное кино… Значит, весь фокус в этой электронной фиговине?

– В оптике, – уточнил Севка. – Во всяком случае, я так думаю.

– Да-а-а, – протянул приятель. В голосе его звучали восторженные нотки – тревогами одноклассника он, похоже, так и не проникся. – Выходит, это как замочная скважина. Все, значит, за дверью и ничегошеньки не видят, а ты первый нагнулся и подсмотрел!

– Да на кой мне сдалась эта скважина! Век бы ее не видеть!

– Это ты, брат, зря.

– Ничего не зря! В гробу я видел такую скважину.

– Во дает! – Гера хохотнул, – Да ты везунчик, пойми! Это ж такой «Оскар» сам в руки плывет, а ты бузишь, недовольство проявляешь.

– Издеваешься? Какой еще «Оскар»?

– Ну, не «Оскар», так премия вроде Нобелевской – за открытия, значит. Веспуччи с Колумбом Америку обнаружили, а ты, считай, мир этих гамадрилов открыл. Пойми, дурила, если все грамотно подать да в нужное место статейку забросить – такая движуха по планете пойдет! Наши в школе вообще с ума спрыгнут.

– Во-во! Этого я и боюсь – движухи да сумасшедших.

– Да брось, – Гера возбужденно прилип к экрану, вновь разглядывая проваливающегося в пол лохмача. – Даже если это фейк каких-нибудь горе-шутников, все равно круто! Вон они какие здоровые! Не красавцы, конечно, но тоже ничего. В любом цирке стали бы аттракционом номер один.

– Ты все еще не понял? Эти два красавца меня реально грохнуть хотели!

– Но ведь не смогли, чего ты волнуешься?

– Ага, потому что не успели. Я ведь тоже мякиш не жевал, сопротивлялся, как мог – вот и не получилось. Им, наверное, в нашем мире тоже непросто удержаться. Стоило мне свет врубить, они и драпанули. И вспышки они, скорее всего, тоже боятся.

– Да уж вижу – драпают родимые… – Гера продолжал покадровое изучение. – Только обрати внимание – как-то уж очень плавненько они полетели.

– Я тоже это заметил, – Севка нехотя кивнул. – Судя по всему, в нашем мире они вообще движутся медленнее, чем мы. Это вроде как водолазы на дне. Не с аквалангами, а в громоздких таких скафандрах. Они ведь дико тяжелые. Опять же – сопротивление воды.

– Хмм… Клевая версия. Получается, что наша среда обитания для них вроде вязкого киселя?

– Наверное… Может, и гравитацию нашу они как-то иначе воспринимают.

Гера в раздумье покачал головой.

– Все равно странно. Вон у них какие кувалды, а с тобой почему-то не справились.

– Легко говорить – не справились! Ты по канату пробовал когда-нибудь ходить?

– Смеешься, да?

– Я это для примера говорю. Вот встань на канат и попробуй при этом справиться с каким-нибудь мартышонком. Или просто удержать в руках обычного голубя или болонку вертлявую.

– И что?

– А то, что ни фига у тебя не выйдет. Потому что ты на канате, надо держать равновесие, балансировать, и тебе не до схватки. Короче, это просто не твоя стихия.

– Возможно, ты прав, – Гера откинулся на спинку стула, наполеоновским движением скрестил на груди худые руки. – Но один вывод можно все-таки сделать: если наш мир для них неудобен, значит, не столь уж они и страшны.

Севка поморщился, но возражать не стал.

– Какие еще выводы напрашиваются? – продолжал разглагольствовать одноклассник. – Означенных тварей много – это во-вторых. Но днем их нет, и можно дышать ровно.

– Может, ровно, а может, и не очень.

– В смысле?

– Это я к тому, что есть и другой расклад, – пояснил Севка. – Скажем, днем они также ходят-бродят где-то среди нас, но их попросту не видно. Мало ли – спектр дневной все глушит или еще там что.