Сергей Журавлев - Контакты

– Да, против, если это событие будет сегодня!

– Но именно сегодня они нас ждут, и приготовили на стол всё, что только можно съесть. Они будут очень обижаться, если их кулинарные труды пропадут, ты уж оправдай их старания и не сердись на меня, пожалуйста, я, правда, не знал, как тебе сказать об этом.

– И как ты меня представишь? – поинтересовалась Надя.

– Как самую добрую и лучшую подругу.

– Скажи откровенно: сколько у тебя было знакомых и подруг, с которыми ты, скажем мягко, крутил любовь?

– Только две – Ирина и ты больше у меня никого не было.

– А твои родители, они какие из себя? Я имею в виду характер.

– Прогрессивные. Они в каждом человеке видят, прежде всего, человека. Добродушные, милы, внимательны к чужой беде. Что я могу ещё сказать? Придёшь – сама увидишь, только не подводи меня сегодня. А?

– Ну, и далеко твой родительский дом?

– Десять минут вокруг него крутимся. Согласись, Надь, пожалуйста!

Надя долго думала и кусала губы, наконец, решилась, и верх взяло то, что она сильно захотела по маленькой нужде. Она сказала:

– Ладно, заглянем, но только на два-три часа. А водитель приедет за мною через три часа?

– Как будет сказано, так и сделаю, – мягко сказал шеф «Вольвы», останавливая машину около второго подъезда девятиэтажного дома. – Вам помочь?

– Нет, спасибо, мы всё сделаем сами и должны делать сами! – сказал Борис, доставая из багажника коляску. – Шеф, значит, приезжай, как договорились! Спасибо тебе огромное!

– Естественно приеду…

Надя хотела сама пересесть из машины в коляску, но сильные и ловкие руки Бориса подхватили её, как маленькую девочку и бережно опустили в коляску, да так, что ей не пришлось поправляться на сидении. Машина тронулась. Через несколько секунд её уже не было видно. Они въехали в подъезд. Лифт был внизу, как бы поджидал их. Надя в полголоса сказала Борису:

– Всё это я могу делать сама, а, если твои увидят меня такой беспомощной, что они могут подумать и потом скажут тебе?

– Пусть говорят себе, что угодно, а я тебя никогда не оставлю! Я люблю тебя! Люблю!! Люблю!!! И это слово я готов повторять всегда и везде: я люблю тебя! – В лифт коляска вошла свободно, хотя он не был «грузовым». Борис нежно поцеловал её в губы. Она не отстранила Бориса, ей было приятно его лобзание. Кабина лифта подняла их на шестой этаж, он подвёз её к дверям своей квартиры и нажал кнопку звонка. Ждать почти не пришлось. Дверь открыла мама.

– Мама, вот познакомься, это Надя, о которой я тебе говорил. Надя, а это моя мама – Зоя Петровна – добрейшей души человек, познакомьтесь.

– Очень приятно, – сказала Зоя Петровна и несколько смутилась. Ей было необычно видеть девушку на инвалидной коляске. Конечно, она видела инвалидов по телевизору, знала об их существовании, а так, живьём, да ещё в собственной квартире… «Неужели мой сын влюбился в такую..? Ничего, я из него быстро эту дурь выколочу, будет знать», – молниеносная мысль промелькнула у неё в голове.

– И мне тоже очень приятно, – сказала Надя и вежливо пожала руку.

– Проходите, пожалуйста, в гостиную, там мой супруг телевизор смотрит, ну, а я в кухню сбегаю, на плите подгорает… – и она ушла.

– Надюш, мы уже давно гуляем, может тебе нужно по нужде?

– С большим удовольствием, чем быстрее, тем лучше! Только с этим я целиком справлюсь сама.

– Хорошо, – ответил Борис, – но коляску я поставлю вот так и приоткрою дверь, чтобы тебе было максимально удобно. А где тормоза? Вот, теперь всё. Я буду в гостиной, подъезжай сама, дверь прямо.

Надя встала с коляски, на полусогнутых в коленях ногах и слегка вывернутых вовнутрь стопах проковыляла в туалет и закрыла за собой дверь. Было видно, что ей это даётся с трудом, но она научилась преодолевать трудности. Борис сел на диван рядом с отцом и тот спросил сына:

– Ну, как, привёз подругу?

– Да, – ответил Борис, – она сейчас в туалете, скоро подъедет.

– Хоть в туалет сама ходит и то ладно, – как-то странно сказал отец.

– Папа, у меня вся надежда на тебя – не дай маме сразу «заклевать» Надю! Она это может сделать прямо за столом. Молю тебя – немного придержи её. Ты верующий человек, а она нет…

– Вот только поэтому, сынок, в нашей семье идут раздоры. Постараюсь…

Через некоторое время Надя медленно въехала в гостиную. Боря встал:

– Вот, папа, познакомься, это Надя. Надя, а это мой папа, Василий Петрович, он работает в литейном цехе, большой специалист своего дела. Папа, а это Надя, о которой я тебе рассказывал.

– Очень приятно познакомиться с таким милейшим созданием, – сказал Василий Петрович, привставая с дивана, и пожал маленькую ладошку Нади. Он подумал: «Ради чего такое милейшее создание должно быть так сурово наказано природой? А, быть может, это несчастный случай покалечил цветущую жизнь?», – и ему стало зябко от такой мысли. А Надя, стараясь заполнить наступившую паузу, спросила:

– Василий Петрович, вот вы работаете в литейном цехе, довольно тяжелое производство, наверно сильно устаете за смену? А как жару там переносите?

– И да, и нет, – ответил тот. – Сейчас у нас всё автоматизировано, люди отделены от основного процесса и только наблюдают за показаниями аппаратов, иногда вносят изменения в режим работы, но такой усталости, которая была при первых домнах и мартенах, сейчас нет. Устаёшь лишь от сидячего образа жизни и от наблюдения за аппаратурой. Ой, прости, дорогая, я не хотел вас обижать!

– А я привыкла, вы на меня не очень-то внимания обращайте. Можно и на «ты» со мной общаться – так даже проще…

– Надя, простите, а родители у вас есть?

– Мать, как узнала, что я инвалид и останусь такой навсегда, просто отдала меня в интернат. А отца я не помню…

Василия Петровича всего передёрнуло от такого откровения Нади.

В гостиную вошла Зоя Петровна и спросила:

– Надя, вы долго гуляли с Борисом и, наверно, проголодались? Я вам сюда принесу ужин, и мы все вместе поужинаем. Вы не против?

– Я, как все, обо мне особо не беспокойтесь.

– Тогда я несу.

– Мам, я помогу тебе, – сказал Борис и пошёл в кухню помогать.

Ужин был скромный, но на столе было много угощения. За ужином шла беседа на общую тему, но, примерно, к середине пошёл уклон в сторону заболевания Нади. Борис уже сделал замечание, что это ужин, а не консилиум врачей, но Надя его перебила и спокойно сказала:

– Людям же интересно узнать, пусть спрашивают, что знаю – отвечу.

– Надя, скажи, а ты болеешь с рождения? – задала вопрос мать Бориса.

– Да, с самого рождения, сколько себя помню.

– А причина заболевания?

– Детский церебральный паралич, вернее его последствие, он происходит из-за того, что ребёнок рождается мёртвым и врачи его долго, более положенного времени, оживляли, а за это время клетки головного мозга постепенно умирали и это отражается, прежде всего, на двигательные функции, речь.