Василий Арсеньев - Родиния. Тайны бытия

Бесплодная рутинная работа утомляет и выматывает, но все меняется, когда тяжкий труд бывает вознагражден.

Наконец, под ногами что-то зачернело. Неужели? – молнией мелькнула мысль в голове Карнаухова. Он сделал еще несколько бросков лопатой. И вот, не осталось сомнения. Да. Это оно, – долгожданное черное золото !

– Мужики, – радостно крикнул он. – Все сюда!

Артельщики тотчас побросали орудия труда и окружили своего бригадира, который первым добрался до угля. Их радости не было предела. Они видели свое сокровище, и его осталось только достать. Теперь они рьяно принялись за дело, – устали как не бывало, и работа закипела. Вскоре обозначились контуры найденной жилы. Это был двадцатиметровый угольный пласт. Все село будет обеспечено углем и не одну зиму!

Грязные, уставшие, но довольные собой артельщики сели передохнуть. Курильщикам хотелось затянуться, – жаль, здесь это категорически запрещено. Теперь вокруг топливо, которое может ненароком воспламениться, – от горячего пепла или непотушенной папиросы. Округу сотрясал грохот работающих машин.

– Сюда бы экскаватор, – вздохнул один мужик, – он бы разом вычерпнул весь этот уголь.

– Неплохо бы, – поддакнул ему другой. Карнаухов только усмехнулся.

– Ладно, мужики, хорош отдыхать. Для себя ведь работаем. Уголь, – вот он, у нас под ногами. Его осталось только перекидать, а самосвал я вам организую. Никто не останется без угля!

Он взял совковую лопату и думал с легкостью воткнуть ее в угольную породу, но лопата обо что-то звонко стукнулась.

– Это еще что? Опять камень? – неприятно удивился Карнаухов. Сельчане переглянулись. Неужели они рано обрадовались, и угольный пласт только с виду кажется крупным?

Карнаухов погрузил лопату на меньшую глубину и сделал несколько бросков. Вскоре черная угольная масса раздвинулась, и блеснуло что-то белое. Лопата снова издала звук, который обычно бывает при ударе о камень.

– Похоже на мрамор, – сказал удивленный Карнаухов, разглядывая находку. – Мужики, это что-то большое…

Артельщики принялись помогать своему бригадиру. И вскоре их взорам открылся некий предмет двухметровой длины, правильной прямоугольной формы и ослепительно белого цвета.

– Что это за… – нецензурно выругался один сельчанин.

– Может, какой-то сундук? – предположил Карнаухов. – Во время революции, говорят, буржуи много всего попрятали в землю…

– Это значит, мы нашли клад? – подхватил другой мужик. У всех артельщиков тотчас в глазах загорелись азартные огоньки.

– Если это клад, мы должны будем сдать его государству, – сухо заметил Карнаухов.

– А я слышал, – сказал третий мужик, – что лицам, нашедшим клад, полагается двадцать пять процентов.

Услышав это, сельчане подумали примерно одно и то же: как несправедливо! – нашли клад они, а получат от него всего четвертую часть, да еще должны будут поделить ее между собой.

– Клад это или не клад, – мы должны его откопать, – мрачно отозвался Карнаухов. – Давай, мужики, пойдем вокруг этой х…

Позабыв о том, зачем собственно собрались в этом месте, они снова принялись за дело и управились менее чем за полчаса. И теперь разглядывали со всех сторон внушительных размеров ларец, явно рукотворного происхождения, сделанный из белого твердого материала, похожего на мрамор.

– Сколько же здесь должно быть сокровищ, – в предвкушении неслыханной удачи говорили меж собой сельчане. Их воображение уже рисовало и золотые монеты, и жемчуга, и самоцветы.

– Давайте его откроем, – предложил один с замиранием сердца. Остальные подхватили его слова. Но это оказалось сделать не так-то просто. Крышка этого ларца не имела замка, но была плотно подогнана к его толстым стенкам. После безуспешных попыток открыть его один из сельчан поспешно сбегал домой и вернулся уже с ломом в руках. Ему, наконец, удалось приподнять крышку и сдвинуть ее с места. Тогда все сельчане дружно навалились и…

Некоторое время никто из них не мог произнести ни слова. В их взглядах можно было прочесть сразу несколько противоречивых чувств, которые они испытали в тот миг, когда была сброшена крышка «этого ларца». И разочарование, и удивление, и смущение, и даже испуг. Такого не ожидал никто!

Машинист экскаватора Александр Александрович Масалыгин, которого в его бригаде уважительно звали Сан Саныч, отрабатывал свою очередную смену. За продолжительное время работы на шагающем экскаваторе он в некотором смысле сроднился с этой машиной и уже не мыслил без нее своей жизни. Привычными, доведенными до автоматизма движениями, он дергал за рычаги, а в это время за кабиной, в которой он находился, тяжелый ковш разбивал породу и поглощал ее в свое ненасытное брюхо, вмещавшее до двадцати кубометров груза. Потом ковш разевал свою пасть над кузовом самосвала и изрыгал все, что перед этим пожрал. После чего стрелой возвращался на прежнее место. Все начиналось сначала.

Ребенок, глядя на все это издалека, мог бы представить, что экскаватор – это такой железный монстр, который зачем-то хочет проникнуть в самое сердце земли, а потому день за днем совершает одни и те же движения. Но это была работа машиниста Масалыгина, который состоял на хорошем счету у начальства, и его такая жизнь вполне устраивала. Может быть, у него не было времени подумать о чем-то другом, а, может, он просто не хотел ни о чем думать…

То утро не предвещало ничего особенного. Масалыгин заметил, как группа его односельчан прошла к своему участку, но вскоре, поглощенный работой, он забыл про них. И вспомнил, только когда увидел бегущего человека, который что-то кричал и почему-то махал в его сторону руками…

Масалыгин выключил двигатель экскаватора и распахнул дверь кабины. Но в угольном разрезе стоял такой шум, что голос бегущего все равно утонул в нем. Тогда Масалыгин прыгнул из кабины наземь. В этот миг к нему подбежал запыленный полуобнаженный человек, в котором машинист экскаватора признал кузнеца Карнаухова. В условиях рева двигателей огромных машин и грохота падающей в кузов самосвала породы разговор проходил на повышенных тонах.

– Что случилось? – кричал Масалыгин.

– Мы нашли кое-что, – орал в ответ Карнаухов.

– Что? – переспрашивал первый.

– Мы нашли… – повторял второй.

– Что вы нашли? – не понимал Масалыгин. Карнаухов смущенно замялся и только рукой показывал в ту сторону, откуда прибежал. Дескать, сам посмотри .

– Саня, мне работать надо, – попытался было отвертеться от назойливого односельчанина Масалыгин и двинулся обратно, к своему железному монстру.

– Но ты же бригадир! – возмущенно прокричал вдогонку Карнаухов. – А дело важное, можно сказать, государственное …