Александр Руднев - Заражённые бессмертием

– Н-н-наверное, я хочу здесь работать, – заикаясь, начал он, заметив сомнение на лице собеседника, – я обладаю нужными качествами и уверяю, что не подведу.

– Довольно пространный ответ, юноша! – служащий уже не улыбался, а скорее, размышлял.

Максимов понял, что его заверения откровенно слабые, но он просто не мог упустить это место.

– У Вас есть мечта? – вдруг спросил он.

– Наверное, я бы хотел побольше выходных, – отшутился мужчина.

– П-п-простите, но это трудно назвать мечтой.

– Возможно, – согласился тот, показывая своим видом, что тема эта ему не особо интересна.

– Я с детства хотел стать кем-то значительным, – с дрожью в голосе проговорил Дмитрий, проведя рукой по волосам, – х-х-хотел, чтобы меня уважали, чтобы гордились родители, чтобы моя жизнь не прошла в рабочем квартале, и не закончилась бы где-нибудь в пансионате для престарелых. Я чувствую, что должен сделать что-то большее. У меня диплом аналитика, и только здесь могу получить самый ценный опыт. Я г-г-готов работать день и ночь, без выходных.

Он запнулся.

– Извините!

– Все нормально, – сказал служащий, – Вы можете подождать в коридоре. Вас пригласят.

За дверью Максимов, теребя ремень сумки, просидел около двух часов, пока не закончили собеседование с другими кандидатами. Когда коридор опустел, его пригласили в другую комнату, в которой за массивным столом сидели пятеро мужчин и две женщины примерно одного возраста – лет тридцати.

– Господин Максимов! Вы прошли отбор. Готовы приступить к обязанностям аналитика первой категории? – безучастным голосом спросил мужчина, сидевший в центре.

Дмитрий, хоть и ожидал подобного вопроса, все же растерялся, еще до конца не осознав, что его мечта начинает сбываться.

– Да, готов, – наконец ответил он.

– Вам необходимо получить пропуск и прибыть завтра в девять часов в четвертый офис на десятом уровне, – проинструктировала его одна из женщин, – и если нет вопросов, Вы можете идти.

– Ясно.

Как это обычно бывает после напряженного испытания, Дмитрий почувствовал сильную усталость. Мысль о том, что все закончилось, и он принят на службу, наконец, дошла до него окончательно. В приподнятом настроении полон планов, он поспешил домой в нетерпении поделиться радостью с родными. По дороге Дмитрий позвонил брату и сообщил новость. Артем поздравил его и пожелал удачи, посетовав, что не сможет прийти сегодня вечером из-за ночной смены.

Брат нередко заменял ему отца, когда тот пропадал на службе, не давал в обиду и делился всем, что у него было. Потом Артем вырос и стал жить отдельно, хотя продолжал помогать родителям и брату с сестрой, время от времени покупая им вещи и подкидывая карманных денег.

Как-то Дмитрий нагрубил преподавателю кафедры прикладной астрофизики из-за того, что тот назвал его при всех идиотом. Ему объявили о возможном отчислении, но Артем поговорил с преподавателем, и инцидент был исчерпан. Брат не рассказывал о том разговоре, но физик заметно изменил свое отношение к Дмитрию, да и к другим ученикам. С тех пор он не только гордился Артемом, но и старался на него походить.

Дома была мама, которая, узнав о его трудоустройстве, крепко обняла его и пообещала приготовить на ужин что-нибудь вкусненькое.

– Отец будет гордиться тобой, – сказала она, доставая упаковки продуктов из ячейки, спустившейся с потолочной ниши, – совсем взрослый стал.

Весь остаток дня Дмитрий не находил себе места от жгучего желания поделиться своими успехами с отцом. Однако тот так и не появился, а на звонок матери сказал, что у него срочные дела.

Первый рабочий день прошел не так занимательно, как он ожидал. После всех формальных процедур и заполнения анкеты Максимову определили рабочее место в углу большой комнаты, в которой трудился еще с десяток таких же молодых аналитиков.

Первым заданием было определение возможных колебаний курса активов энергетических компаний Стекса. На составление графиков у него ушло полдня, и, конечно же, задачу он решил с ошибками.

Руководитель отдела Пол Норманн принял Дмитрия без энтузиазма по вполне понятным причинам. Учить сотрудника практически с нуля – не самая завидная роль начальника, когда с тебя требуют результат без скидки на неопытность персонала.

Через неделю Максимов уже весьма достойно выполнял поручения, готовя обстоятельные и качественные заключения. Между тем, задания не представляли особой сложности, и он даже слегка заскучал. Видя, что молодой сотрудник неплохо справляется, Норманн стал давать ему более сложные материалы, собранные несколькими группами наблюдателей в различных уголках планеты.

Однажды Дмитрий, открыв электронные папки, увидел перед собой данные о протестных акциях, направленных против политики властей. Неожиданным было не только то, что ему доверили закрытую информацию. Максимов и не предполагал раньше, насколько серьезно обстоят дела в отдельных кварталах и даже городах. Недовольных было достаточно много, в основном – снижением заработной платы, сокращениями, упразднением различных социальных выплат и пособий. Столкновения с полицией происходили практически ежедневно, только по каналам информирования населения они или не упоминались вообще, или освещались, как нападения уличных банд.

Он всю ночь просидел за изучением файлов, и к утру пытался собрать воедино полученные выводы. Основной поставленный перед ним вопрос звучал примерно так: определить центры управления силами протестующих и установить неформальных лидеров.

Данных было много, но чаще всего они представляли сведения о времени, месте уже проведенных акций, количестве групп, именах задержанных, которые, как правило, контактировали с какими-то лицами, получали от них инструкции, но эти организаторы в итоге оказывались фантомами. Нужна была дополнительная информация. Об этом он и доложил Норманну. Тот внимательно выслушал его соображения и отослал домой выспаться.

Отец в последнее время целыми днями где-то пропадал. Он сильно изменился, стал более замкнутым, на вопросы отвечал неохотно, хотя и пытался улыбаться, но улыбка получалась вымученная и грустная. Дмитрий пару раз поинтересовался, куда тот уходит, но отец только отмахивался и каждый раз менял тему разговора.

Своими тревогами Дмитрий поделился с братом, но Артем предположил, что тот просто хочет побыть один. Может, так оно и было, но на отца это не походило. Обычно он не замыкался в себе и охотно рассказывал обо всем, что происходило в его жизни. Вполне жизнерадостный и общительный человек, старший Максимов превратился в угрюмого и задумчивого, даже лицо осунулось и стало каким-то угловатым и вытянутым.