Александр Руднев - Заражённые бессмертием

– Странно, – проговорил Торро, – никаких правонарушений у этого Гранта. На работе одни поощрения, жена красавица, дети примерные, каждые выходные на дачу всей семьей, родители на Стексе на социальном пособии, периодически прилетают к сыну по специальной квоте…

– Хватит! – прервал его Коллинз, – Меньше сантиментов! Циклов семь назад я ловил парня, который взорвал лабораторию вместе с сотрудниками. Так он тоже был примерный семьянин, собачку выгуливал по утрам… пока головой не двинулся. Тринадцать трупов, – он поморщился, словно от зубной боли.

Торро лишь понимающе кивнул в ответ и закрыл файлы.

– Все равно непонятно, – сказала Золи, – зачем ему все это?

Фраза так и осталась без ответа. Куда лучше было бы, если на этом сумасшедшем Гранте история закончится. Похоже, Коллинза и Штерн посетила одна и та же мысль, и они переглянулись.

Бен на всякий случай проверил свой плазменный «HY» 8 8 HY – плазменный пистолет, состоящий на вооружении служб правопорядка Табука и скользнул взглядом по фигуре Штерн, которая смотрела в иллюминатор. Коллинз в очередной раз отметил про себя, что она выбрала себе весьма симпатичный биокомплекс. Он раньше всерьез не думал о «процедуре», но с каждым мучительным приступом острых не унимающихся головных болей эта мысль становилась все более осязаемой.

Еще, будучи молодым следователем, Бен услышал о начинающей набирать популярность процедуре извлечения. Сама по себе идея никак не укладывалась у него в голове, и он посвятил немало часов, чтобы узнать об этом побольше. Появилось много рекламы на эту тему, ИМСов представляли, как сверхлюдей с выдающимися способностями, успешными и перспективными. Однако стоимость процедуры была так велика, что оказывалась недосягаемой для подавляющего большинства.

Вскоре «извлечение» получило новый виток популярности ввиду удешевления операции. Сначала это были ненадежные биокомплексы, зачастую контрафактные, но затем, усилили контроль, повысили качество продукции. Все больше и больше людей могли позволить себе «не умирать».

Коллинз воспитывался в семье с консервативными взглядами, и долго не мог принять сам принцип многократного проживания одной сущности в разных телах, считая это вызовом природе. Многие из его круга относились к ИМСам если не враждебно, то настороженно. Однако все нарастающая популяризация «извлечения», интенсивная критика иных точек зрения, основанных на традиционных ценностях, сделали свое дело.

Коллинз в один прекрасный момент отметил про себя, что уже спокойно относится к своему соседу – ИМСу, а потом они появились и на службе, при этом справляясь с работой ничуть не хуже, а то и лучше обычных людей, которых сейчас стало принято называть «рожденные». Кто-то придумал более хлесткое название – «выродки», между тем, такое оскорбление строго каралось по Уголовному Уставу Палладийской Республики.

– Там что-то происходит! – крикнул Торро, указывая на городской квартал, вокруг которого начали появляться заторы из летающих машин.

На биофон Коллинза поступил вызов начальника отдела Керка.

– Слушаю, шеф! – ответил он.

После короткого разговора Бен прервал связь и покачал головой.

– Я так и думал…

– Что там? – спросила Штерн.

– Грант… Он покончил с собой.

– Как? – воскликнул Торро.

– Выбросился с двадцатого этажа, – вымученно произнес Коллинз, – все-таки не успели!

– Зачем ты винишь себя, Бен? – возразила Золи, – Может, так оно и правильно, – пожала она плечами, заметив, странный взгляд коллеги.

– Слишком много непонятного, – произнес он.

Они зависли над местом падения тела Гранта и связались с дежурным следователем, производящим осмотр. Выяснив, что ничего при нем не обнаружено, поднялись на площадку двадцатого этажа и направились в квартиру убийцы.

Бледная женщина примерно в возрасте тридцати циклов сидела сама не своя на стуле напротив Коллинза и смотрела в одну точку, перебирая непослушные пальцы.

– Как Вас зовут? – спросил он.

– Дана… Грант, – тихо ответила она, – где мой муж?

– Мы зададим Вам несколько вопросов о нем. Не возражаете?

– Где он?

– Он в порядке, – Коллинзу пришлось солгать, – расскажите о нем!

– Что я могу рассказать?

– Как он вел себя последнее время?

Женщина сфокусировалась на следователе, однако ее взгляд был похож скорее на взгляд зомби.

– Он… стал другим, – в ее глазах блеснули слезы.

– Как это понимать? – спросила Штерн.

Дана Грант несколько секунд собиралась с мыслями.

– Он перестал разговаривать со мной.

– Где он был вчера ночью?

Женщина вскинула ресницы, будто осознав, что этот вопрос не сулит ничего хорошего.

– Он был дома, – заверила она дрожащим голосом.

– Госпожа Грант! – слегка повысил голос Коллинз, – У нас много способов заставить говорить Вас правду! Не хочу, что бы Вы их испытали.

Он сверлил взглядом собеседницу, словно, хотел прожечь в ней дыру.

Через некоторое время она сдалась.

– Я не знаю. Он ушел около десяти часов.

– Вам известно, что Ваш муж совершил преступление?

По реакции можно было смело сказать, что эта женщина ничего не знает. Она широко раскрыла глаза и привстала со стула.

– О чем Вы? Этого не может быть! Он никогда…

– Мы должны произвести обыск, – резко оборвал ее Коллинз и дал знак напарнику.

Пока тот осматривал комнаты и фиксировал обстановку на видео, Бен следил за женой Гранта, но ничего подозрительного в ее поведении не заметил.

– Вот! – Торро, держа щипчиками, показал металлический предмет, на котором были видны следы крови.

– Что это? – спросил он у женщины.

– Я никогда не видела это раньше, – испуганно ответила она.

– Вам нужно проследовать с нами, чтобы опознать тело, – сухо сказал Коллинз, – где Ваши дети?

– Вы же сказали…, – она закрыла лицо руками и сползла на пол.

– Помогите ей! – попросил он напарника и вышел в коридор.

Бен не пожелал больше продолжать разговор, к тому же они нашли все, что нужно.

– Что ты недоговариваешь? – догнала его Золи.

– О чем ты?

– Не нужно делать из меня идиотку! Ты ведь знал, что парень покончит с жизнью!

Коллинз нахмурился и прислонился к стене.

– Я – не ясновидящий, – резко ответил он, но потом, сменив тон, продолжил – все четверо злодеев пытались наложить на себя руки, но уже будучи за решеткой. Их изолировали и обездвижили. Все обошлось. Грант нас опередил. Это все, что я знаю. Надеюсь, ты довольна, хотя я и не обязан тебе все это говорить.

Коллинз вздохнул, однако вздох получился каким-то неестественным, и следователь, казалось, не особенно скрывал, что испытывает в некотором роде облегчение от такого разрешения ситуации, хотя и несколько трагического. Он уже представлял себе хлесткие и беспощадные заголовки в средствах массового оповещения. Однако Коллинз готов был поклясться, что это не последнее убийство в городе.