Аня Кузнецова - Осколки прошлого

Чёрный асфальт излучал такой жар, что казалось прожигал подошву ботинок. Попав под спасительную тень тента, он ощутил как жар начал медленно стекать от макушки вниз по разгорячённому и обожженному телу. Коснувшись прохладного стекла, человек замер на мгновение и толкнул дверь. Внутри стояла поразительная прохлада и было пусто. Вдоль стен разместились одинаковые столики с такими же одинаковыми бутылками кетчупа, стаканчиками с красными салфетками и цветочными вазочками. В воздухе витал запах кофе, мяса, блинчиков и омлета. Из колонок играла тихая музыка.

Человек попытался что-то сказать, но высохшее горло отозвалось неясными хрипами. Из-за стойки выглянула рыжеволосая девушка. Она похлопала зелёными глазами, а её рот округлился в беззвучном «О-о-о». Человек откинул палку и, сделав всего пару шагов, упал на колени. Прохладный чёрно-белый кафель холодил сквозь штаны. Силы, до того гнавшие по пустоши, оставили его и человек медленно растянулся на полу, впитывая спасительную прохладу.

– Ох ты ж! ― воскликнула девушка, подскакивая к нему. ― Ты откуда такой взялся?

Она с трудом перевернула его. Человек бездумно смотрел на белый, немного грязный потолок и крутящийся посередине вентилятор. Его лопасти медленно шли по кругу, завораживая, затягивая… Он зажмурился и открыл глаза, когда на пересохшие губы пролилась вода. Человек сел и с жадностью выпил весь стакан воды.

– Ты откуда вообще? ― повторила свой вопрос незнакомка.

– Не… знаю… ― собственный голос был совершенно незнакомым, хриплым и тихим. ― Не помню где я.

– Ты в «Остановке на пути». 285 шоссе от Розуэлл до Карлсбад. Встать сможешь? Выглядишь ты конечно, как жертва грабителей. Давай посмотрим, что я смогу найти для тебя. Меня, кстати, зовут Медди.

Откуда-то из закромов Медди принесла ему новую одежду: приличные джинсы, мягкую майку с бравым кличем «Вперёд бобры» и даже почти новые кроссовки в сеточку. Переодевшись, человек вышел из подсобки, озадаченно рассматривая свою старую одежду.

– Как тебя, кстати, зовут, путешественник? ― спросила его Медди.

– Не помню, ― хмуро ответил он и добавил. ― Ничего не помню.

– Да уж. Смотрю ты попал в знатную передрягу. Я позвоню шерифу Джонсу чуть позже. Обычно в это время он дегустирует пироги старушки Брегит и до него не дозвониться, ― она забрала из его рук вещи и рассмотрела их. ― Одно могу сказать ― ты парень не бедный. Рубашка Бриони ― такое простой парниша из задворок не купит. А ботиночки, ботиночки ― Луи Виттон. Да уж, ты, парень, явно из сильных мира сего…

Человек коснулся виска и поморщился. В голове всплыла странная сцена.

***

Мальчик, лет тринадцати, стоял у стены и с трудом сдерживал слёзы. Другие дети бежали мимо на выход. Школа. Конец занятий. Все спешили домой, но не этот. Он со страхом смотрел на выход и сжимал в руках сумку. Когда входная дверь в очередной раз открылась, с улицы ветер бросил горсть снега, холод прошёлся по ногам.

– Ты чего это? ― спросил человек.

– Да, вот, ― он пнул ногой остатки пуховика, лежащие на полу. ― Они куртку того. Порезали.

В этот момент мимо прошла группа ребят и, указав на мальчика, рассмеялись. Тот в свою очередь вжал плечи в себя и постарался сделаться незаметным.

– Ну ладно. Вот, бери, ― человек протянул свою куртку.

Она была синей, с ремешками и нашивками. Явно модная и недешёвая.

– Ты чего?

– А ты? Бери давай или до дома будешь идти в одной майке?

– А ты как?

Человек пожал плечами ― для него это не было проблемой.

– А меня водитель ждёт. Что я до машины не добегу? Бери уже, не прибедняйся.

Мальчишка осторожно надел на себя куртку и благодарно улыбнулся. Он аккуратно пощупал ткань, что вызвало у человека смешок.

– Давай, иди уже.

Он испытывал совершенную радость. Просто потому, что её испытывал, без всяких причин.

Следующее воспоминание, а это были именно они, оказалось полной противоположностью первому. Пожилой мужчина, высокий, прямой, жесткий нависал над ним и был словно гора.

– О чём ты думал?

– Ему не в чем было идти домой.

– Вот в чём дело? Поэтому надо раздавать свои вещи? А ты не подумал, что эта куртка была куплена на мои деньги?

– Отец, я… Я подумал ― у меня таких курток много, а у него…

– У него свои родители есть ― пусть они и разбираются. Ты потворствуешь слабакам. Нельзя связываться со слабаками ― они будут только тормозить тебя. Их надо убирать со своего пути, ― мужчина рубанул ладонью по воздуху.

– Отец, я не согласен…

Глухой удар обрушился на него со всей яростью происходящего.

***

Человек казалось плавал в неясных картинах прошлого: они были так отчаянно знакомы, но в то же время совершенно непонятны и бессвязны.

– Отдай, ― говорил он давнишнему мальчишке. ― Ну же!

– Родители обещали сегодня купить новую и я обязательно тебе верну завтра утром. Или хочешь вечером отвезу, ― его голос дрожал, а руки сжимали злосчастную куртку.

И правда ― слабак. Вместо того, чтобы защищаться, он дрожит и молит о пощаде.

Он ударил. Просто потому, что хотел. Потому что слабаков надо убирать со своего пути. И куртку забрал, хотя у него таких ещё пять или шесть.

Слабаков надо учить.

***

– Ты чего это? ― девушка тронула человека за руку. ― Вот держи, поешь. Ты явно последние пару суток питался не самым лучшим образом.

Человек вяло взглянул на блинчики с беконом и сыром. Они действительно выглядели очень аппетитно. Каким-то образом он уже сидел за стойкой.

– Я кое-что вспомнил и это было…

– М? Расскажешь?

Он и рассказал. Неприятное чувство застряло в глотке и не давало притронуться к еде. Медди слушала его внимательно, иногда кивала, иногда с сарказмом поднимала густую бровь.

– Ты считаешь, что был прав? ― спросила она, когда человек закончил.

– Не знаю.

– Хороший ответ «не знаю». Удобный, чтобы спрятаться, ― буркнула она и пододвинула ему чашку с кофе. ― Не удивительно, что ты попал в такую передрягу. Хотя, сколько тебе было? Тринадцать?

Человек пожал плечами. Тринадцать лет ― достаточный возраст, чтобы понимать, что происходит. А сейчас ему… Сколько?

– На сколько я выгляжу?

– Ну… ― протянула Медди. ― На двадцать-двадцать пять. Ешь давай, а я позвоню шерифу Джонсу.

Она нырнула в раздаточное окошко и вытянула оттуда телефонную трубку на длинном кручёном проводе. Её разговор с шерифом был коротким, деловым, но наполненным тёплым дружественным щебетом, что обычно сопровождает старую добрую дружбу.

У него ведь должны быть друзья. Люди, которым можно позвонить. Которые ищут. Которые придут…

Придут ли? Могут ли быть у такого человека, как он, друзья?

– Я буду звать тебя Кюнтэх, пока не узнаем твоего настоящего имени. Тебе нравится?