Сергей Зайцев - Салех

– Как в тридцатом аду Ван-ло Яня, – сплюнул, скривившись, Большой Тэн. Снайпер присел над ближайшей кочкой и пытался разглядеть хоть что-то в туманной дымке. – Пустыня, туман и ничего живого.

Сигизмунд с высокомерным выражением превосходства на лице вскинул свою штурмовую винтовку, и всмотрелся в небольшой экранчик прицела, светившийся синим. Рэнфри, вложив револьвер в кобуру, и доставший фляжку, с улыбкой наблюдал за заносчивым северянином. Ваза начал тыкать пальцами в многочисленные кнопки на своём оружии. Терпение Доусона было вознаграждено выражением ярости и изумления на лице аристократа, опустившего винтовку, и озадаченно нахмурившегося:

– Ничего не видно. Пятьдесят футов, дальше дальномер не работает. Никаких сигналов. Проклятый туман!

– Ничего, ничего, – хихикнул Джейми, – это с каждым бывает. Ты батарейки в своей дуре железной менял?

– Цыц, – стерев улыбку с лица, скомандовал Рэнфри, прекрасно зная, что Сиг вспыхивает от любого намёка на свою несостоятельность, – ждём указаний.

Нима, подошедший вместе со своими амазонками к группе наёмников, рассматривавших безрадостную пустошь, держал в руках небольшую коробочку, обтянутую тканью, и карту. Сверившись с показаниями упрятанного в чёрный контейнер, размером примерно с табакерку, прибора, он захлопнул щёлкнувшую крышку, и спрятал его в карман.

– Прямо, – рука в тёмной перчатке указала точно в середину туманного поля, а голос, доносившийся из-под маски, показался Рэнфри излишне скрипучим. – Далеко не отходите, здесь очень легко потеряться. Дальше начнутся предместья Салеха, где можно идти по карте.

Говард вспомнил ту карту, и ему стало грустно. Искажённый снимок, сделанный с большой высоты, на котором можно было разобрать только крупные объекты, и нарисованные выцветшими чернилами корявые кроки с замысловатыми значками. Даже ему удалось разобрать только отметки высоты и базовых стоянок. Остальные звёздочки, цифры и коды казались тарабарщиной. Но, видимо, их любезный наниматель владел расшифровкой всей этой наукообразной чуши, и следовал какому-то своему плану действий. Если бы Нима ещё и поделился им с наёмниками, было бы совсем замечательно. Однако наниматель всегда прав, пока его люди не гибнут. Если ему хочется играть в таинственного исследователя руин – пусть играет. До первого несчастного случая. А в том, что они будут, Рэнфри не сомневался. Что-то словно кусало его за сердце, беспокоя и зудя на границе сознания. Предчувствие, сдобренное толикой страха.

– Двинулись, – сказал он, отхлебнув из фляжки, чтобы смыть странный привкус во рту. – Пехтура – вперёд, стрелкам не отходить в стороны. Компактно, аккуратно, быстро.

– Принято, – прогудели наёмники, выстроив своеобразную «коробочку» вокруг Нима с его закованными в металл телохранителями, и пошагав в указанном им направлении.

Вскоре, хотя время тут получалось определять очень относительно, туман стал уплотняться, и его сгустки наливались темнотой. Первое такое скопление оказалось деревом – старым, покрытым отслаивавшейся корой, серым и сухим. Когда-то это, возможно, была яблоня или что-то подобное, но сейчас растение представляло из себя высохшее закаменевшее образование вроде тех, что находят археологи при раскопках. Листьев на острых чернеющих осколках ветвей не было, а земля вокруг ствола казалась потемневшей и обожжённой. Отряд обогнул памятник яблоне по широкой дуге, и двинулся дальше. Туман постепенно редел, отступая прочь, и видимость начала улучшаться. Земля стала влажной и неприятно засасывала ботинки. Ряды мёртвых от рождения деревьев тянулись вдаль, едва заметно изгибаясь.

Это она увидела первой. Её рост как раз оказался таким, чтобы заметить среди густых веток сбоку раскрытые человеческие глаза. Они смотрели, не мигая, прямо на Нима, и от этого, несомненно, мёртвого взгляда остекленевших зрачков стало настолько жутко, что Нима встала, как вкопанная, не в силах отвести взгляда от мертвеца. Он стоял, вытянув одну руку в сторону, словно пытался на что-то опереться, но ничего не оказалось. Смерть настигла его внезапно, он бежал или просто старался успеть за кем-то впереди, и умер. Из груди торчало окровавленное древко копья. Такими до сих пор пользовались странствующие монахи и рыцари нескольких старых орденов, обитавших в дальних пределах пустынных земель на восточных границах Соединённого Королевства. Но вместо стального или бронзового наконечника копьё было оснащено каменным остриём, и это казалось странным. Вышедшее из груди на пару дюймов, оно до сих пор было окрашено алым, и на одежде мертвеца ещё можно было различить бурое пятно крови. Небольшое, впрочем – кровь не успела толчками выплеснуться из раны до того, как жизнь оставила этого человека.

Нима смотрела в глаза мертвеца до тех пор, пока позади не появилась одна из её амазонок. Кажется, Двадцатая или Сорок Восьмая. Нима до сих пор не различала этих молчаливых женщин-воинов.

Амазонка тронула её за плечо, кивая на тропу, где уже заметили остановку нанимателя и поспешили к ней.

Кто-то грубо толкнул в плечо Нима, и ей пришлось посторониться. К ней уже подошли Джейми, командир наёмников и мрачный Тукк. Теперь и они видели то, что привлекло внимание Нима. Татуированный Тукк протянул ствол своего ружья и попытался толкнуть тело впереди, но лишь провёл оружием поблизости. Расстояние не позволило ему пересечь невидимую черту и толкнуть мертвеца.

– Да не так надо, – сказал Джейми и, подобрав длинную срубленную ветку, попытался достать тело. В этот момент Нима развернулась к амазонкам, и чья-то рука в перчатке, метившая ей в плечо, скользнула мимо и сильно толкнула Джейми в спину. Стукач полетел вперёд, чертыхаясь, выронил палку и влетел боком в стоящее посреди леса тело.

– Куда?! – крикнул Рэнфри, бросаясь следом. В волне суматохи никто не заметил того, кто толкнул Стукача.

– Нет! – попыталась крикнуть в ответ Нима, но её голос оказался таким тихим, словно она пыталась докричаться издалека. Но Рэнфри остановился сам. В спину ему ткнулись остальные. Когда Нима подошла поближе, растолкав наёмников, она увидела Стукача. Половина его тела была так близко от покойника, что он едва не тыкался носом ему в поясную пряжку ремня. Задница Стукача, приподнятая в игривой позе, выпирала из едва видимо поблёскивающего пузыря, переливавшегося разными цветами радуги. Взгляд Джейми был прикован к восковому лицу покойника, глаза в ужасе расширились, а рот так и остался приоткрытым в молчаливом крике. Нелепо расставленные руки и скрюченные в падении ноги делали его похожим на гипсовую птичку на проволочном каркасе, какими иногда украшают подарочные корзинки с цветами и фруктами.