Павел Амнуэль - Что скрылось во тьме? Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 16
- Название:Что скрылось во тьме? Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 16
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:9785005623669
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Павел Амнуэль - Что скрылось во тьме? Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 16 краткое содержание
Что скрылось во тьме? Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 16 - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Купревич поднял сумку и огляделся в поисках Баснера. В холле того не было. Может, его уже вообще не было в этом мире? Склейка закончилась, и слава богу, слава, слава богу, можно вздохнуть спокойно. Нет никакого Баснера и, дай бог, нет и Шауля. Правда, если произошло новое ветвление, он должен помнить, как прилетел, как ехал из аэропорта, и почему он тогда оказался в отеле, а не остался в квартире Ады?
Должен ли он это помнить? А что с памятью о Шауле, Баснере, Лене и совсем недавнем разговоре, который он с Баснером вел, сидя в этом кресле? Свою последнюю фразу про множество вариантов Купревич помнил прекрасно, как и вопрос Баснера: «Вы в это серьезно верите?»
Это было. Подняв взгляд, он увидел Баснера через огромное окно, выходившее на улицу. Баснер склонился к окошку подъехавшего такси и о чем-то договаривался с водителем. «Он же не знает ни слова на иврите», – почему-то подумал Купревич. Баснер сел на переднее сиденье, и машина отъехала, через пару секунд ее было не различить в потоке таких же белых машин.
– Доктор Купревич, доктор Купревич! – Он оглянулся. Девушка за стойкой регистрации махала ему рукой. Он подошел.
– Доктор Купревич, вам звонила Елена Померанц, вас не было в номере, сожалею, что я вас не заметила. Госпожа Померанц просила передать, чтобы вы перезвонили ей при первой возможности, вот номер ее мобильного телефона.
Странно. Почему Лена звонила администратору, у нее же есть его номер. Правда, американский, он пока не поменял сим-карту, надо бы это сделать. Успеется. Надо позвонить Лене, но с американского номера дорого. Воспользоваться телефоном отеля? Девушка разрешит. Успеется. Сейчас нужно…
Мысли не то чтобы путались, они спотыкались и растворялись, всплывали и тонули.
– Спасибо, – сказал он и, подхватив сумку, вышел на улицу.
Жарко было, как в Бостоне в июле. Такси вынырнуло из потока машин, будто дельфин из воды, притормозило у кромки тротуара рядом с Купревичем. Наверно, у него был очень растерянный вид, водитель признал в нем туриста и спросил по-английски:
– Нужно такси, сэр?
Сэр, надо же! Посреди Тель-Авива! Как на иврите «господин»? Вместо этого спросил по-русски:
– Вы могли бы отвезти меня на кладбище Яркон?
Водитель кивнул, открыл перед ним дверцу и, когда Купревич опустился на сиденье, сказал на чистом русском, даже, пожалуй, с московским выговором, который был Купревичу знаком с детства:
– Это будет стоить шестьдесят шекелей.
Будто сомневался, есть ли у клиента деньги. Неужели он похож на бомжа? Растерян, да, обескуражен, но все-таки…
– Далеко отсюда?
Он не помнил, как долго они с Леной вчера ехали с кладбища.
– Если не будет пробок, доедем минут за двадцать.
Купревич кивнул, сел удобнее, пристегнулся.
– У вас там…
Водитель тактично не закончил фразу, хотя мог бы тактично промолчать.
– Жена, – сказал Купревич.
Ада. Кладбище. Слова, которые невозможно поставить рядом.
– Соболезную…
У Купревича не было желания разговаривать, но слова возникли, видимо, в подсознании и обратились в звук помимо его желания.
– С вами когда-нибудь бывало такое? – спросил он, когда такси влилось в нескончаемый поток машин, откуда, как ему показалось, невозможно было выбраться. – С вами бывало такое, что вы встречаете человека, которого не знаете, а он уверяет, что знаком с вами с детства, показывает фотографии, где вы с ним в обнимку, и рассказывает о вас истории, которые, как вам кажется, никому, кроме вас не известны?
Какая длинная и ладно скроенная фраза, будто подготовленная заранее. Водитель, наверно, так и подумал, бросил на Купревича взгляд в зеркальце, оценил состояние – нет, не псих вроде – и ответил не сразу. Купревич подумал, что водитель сейчас сочиняет в уме достаточно правдоподобную историю, способную удовлетворить любопытство клиента.
– Интересно, что вы это спросили, – сказал водитель, не отрывая больше взгляда от дороги, где машины постоянно перестраивались из ряда в ряд. – В детстве со мной случалось сплошь и рядом.
Выговор московского интеллигента.
– Я и сейчас так думаю, но давно уже не спрашиваю, потому что… В общем, вляпался как-то в неприятную историю и решил больше не задавать неудобных вопросов. Если вы спрашиваете, значит, с вами тоже происходило? В общем, лет десять назад, мы с Милой… Мила – моя жена… мы были уже здесь, недавно приехали, я как-то возвращаюсь домой с работы, а работал я тогда ночным сторожем, хотя в Москве был старшим научным в НИИ, мы ледоколы проектировали, кому в Израиле нужны ледоколы, охохо… Обычная история. А вы давно приехали?
Вопрос прозвучал неожиданно, и Купревич не сразу сориентировался.
– Вчера.
Брови водителя поползли вверх.
– Вчера? – поразился он. – Но… Вы сказали, что ваша жена… простите…
– А! – Купревич наконец понял вопрос правильно. – Нет, я в Израиль приехал вчера, а из Москвы мы уехали в Штаты четверть века назад.
– Понятно, – с сомнением произнес таксист, вряд ли что-то понявший из слов Купревича. Дополнительных объяснений не последовало, и водитель вернулся к собственному рассказу. – Да, так я возвращался домой с ночи, захожу, смотрю в салоне неизвестная женщина, ухоженная, седая, лет шестидесяти примерно, сидят они с Милой на диване и в чем-то друг друга убеждают очень эмоционально. Когда я вошел, женщина прямо-таки просияла. Встала и говорит: «Мишенька… господи, как ты вырос, я ведь тебя помню вот таким!» И показывает от горшка два вершка. Мила смотрит на меня и крутит пальцем у виска, чтобы женщина не увидела. Я тоже понимаю, что она не в себе. Не знал я ее никогда, точно – не знал. И спать хотелось ужасно. Ну, думаю, какая-то шарлатанка, мало ли что ей нужно. Я ее беру под руку и говорю: «Да-да, вырос, извините, я после смены, ничего не соображаю, вы не могли бы прийти в другой раз?». Понимаете, просто выставить женщину я не мог… Интеллигентная такая. Подумал: если воровка или что-то такое, то больше не придет. А если явится опять, я ее в два счета выведу на чистую воду. «Всего, – говорю, – хорошего». Она посмотрела на меня грустно так, вздохнула, полезла в сумочку, достала фотографию и мне под нос – посмотри, мол. Я посмотрел, и у меня внутри все ухнуло. Там мы с ней были сфотографированы. Давно, мне лет восемь. Я-то себя узнал, и костюмчик узнал сразу: мама мне его купила, когда я во второй класс перешел. И женщину узнал, хотя на фото она была на тридцать лет моложе. Стоим мы с ней на фоне памятника Пушкину, на заднем плане кино «Россия», видна афиша: «Жестокий романс». Я крепко держу женщину за руку – заметьте, я ее держу, не она меня, – и смотрю на нее с обожанием, это даже на фото видно. Я так на маму редко смотрел, мне кажется.
«Узнал, значит?» – спрашивает женщина.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: