Павел Амнуэль - Странные приключения Ионы Шекета. Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 9

– У меня не вопрос, а требование, – заявил я, и мне показалось, что дух Федермана издал звук, похожий на гневное восклицание.

– Я требую, – продолжал я, – чтобы ты не вмешивался в судьбу Израиля зимой 1991 года.

– Ха! – нагло заявил дух этого антисемита. – Плевать я хотел на твое требование. Что ты мне сделаешь?

– Сейчас – ничего, – вынужден был признать я. – Но ведь я не вечно буду коптить небо. Придет время, я тоже умру, и мы с тобой встретимся. И уж тогда я тебе…

Должно быть, вид мой был в тот момент достаточно красноречив, и дух Федермана призадумался, поняв, что я действительно когда-нибудь доставлю ему немало пренеприятных тысячелетий. Он, правда, попытался хорохориться, утверждая, что не может отменить уже совершенного, но я-то, уже изучивший все мыслимые оккультные науки, прекрасно знал, что ментальному телу ничего не стоит переместиться во времени куда угодно!

– Ну, хорошо, – утробно вздохнул дух Федермана. – Я сделаю это, чтоб ты был здоров и подольше не появлялся в нашем мире!

– Проверю! – угрожающе сказал я. – Завтра вечером устрою сеанс, вызову тебя опять и…

– Не нужно! – поспешно заявил дух. – Мое слово твердо.

Он собрался было уже покинуть нашу компанию, когда я задал последний вопрос:

– Скажи-ка, а что, собственно, ты натворил в девяносто первом?

– Э… Направил несколько ракет Саддама Хусейна прямо на здание израильского кнессета, когда там шло заседание правительства. Трудновато пришлось, но я смог…

В голосе его звучало торжество!

– Ясно, – сказал я. – Теперь тебе придется сделать так, чтобы эти ракеты упали куда попало. Скажем, в пустыню Негев – вполне приличное место для любой уважающей себя ракеты. Понял?

Дух промолчал, а медиум раскрыл глаза и спросил на своем варварском наречии:

– Ну что, получилось?

Я вспомнил, что ракеты, запущенные Саддамом Хусейном во время Войны в заливе, действительно не причинили Израилю вреда, и сказал:

– Получилось, получилось, ты молодец! Теперь бы еще успеть работу закончить, – добавил я и распрощался с приятелями.

Работу я закончил в срок, правда, пришлось изменить заголовок. Тот текст, что я представил на защиту, назывался: «Открытие способа составления натальных карт для духов по дате смерти физического тела».

Кстати, вы знаете, что Оккультный университет я окончил с отличием? А составление гороскопов для покойников стало одной из важных областей современной альтернативной астрологии.

У меня нет коммерческих способностей. В наши дни, конечно, это не так важно, как в прошлом веке, но все равно – не обладая творческой жилкой в области коммерции, лучше не открывать своего дела, не идти в генеральные директоры больших концернов и не покупать товаров широкого потребления у уличных торговцев. С последним я всегда справлялся без проблем, поскольку очень редко ходил по улицам пешком – вы же знаете, какой сейчас ритм жизни, да, к тому же, большую часть времени, в том числе и свободного, я проводил либо в межзвездных странствиях, либо мотаясь взад-вперед по времени. Что касается генеральных директоров, то этой должности мне никто не предлагал, а однажды, когда я в какой-то компании высказал чисто гипотетическую желание возглавить некий концерн по производству корма для марсианских друфаев, то поднялся такой гомерический хохот, что я никогда больше не заговаривал ни о чем подобном.

А вот хозяином собственного дела мне довелось побывать. Когда я закончил Оккультный университет на Камбикорне, то считал себя единственным во Вселенной специалистом по составлению гороскопов для умерших представителей человечества. Опыт с господином Федерманом меня буквально окрылил, а когда на защите моей докторской диссертации члены Ученого совета единогласно проголосовали «за», то я воспарил в горние выси и парил там до тех пор, пока злая судьба в лице…

Господи, что я несу? Прошу меня простить, но, когда я вспоминаю господина Закариаса, то немедленно впадаю в экстаз и начинаю говорить либо ямбом, либо хореем, либо и вовсе амфибрахием, который никогда не мог отличить от анапеста.

Итак, я открыл свой офис и дал во все телекоммуникаторы объявление следующего содержания:

«Фирма „Жизнь после смерти“. Подающий надежды выпускник Оккультного университета (красный диплом) производит все виды астрологических работ для людей, желающих узнать о судьбе умерших родственников или знакомых. Предсказание посмертной судьбы. Новые инкарнации. Перемена участи. Полная гарантия. Соблюдение секретности».

Первым ко мне пришел на прием мальчишка-камбикорнец, пробегавший по улице и решивший, что иной мир – это третья планета в системе Жвал Скорпиона, куда он собирался съездить на каникулы. Я потратил битый час, чтобы объяснить клиенту разницу между иными мирами в бытовом и оккультном понимании. Парнишка ушел разочарованный и не заплатил мне, утверждая, что в жизни не пользовался никакой валютой, предпочитая натуральный обмен.

Вторым ко мне явился сам гениальный поэт Виктор Закариас. Не говорите мне, что вам не известно это имя! Вы легко можете найти его в файле Мировой поэтической энциклопедии между именами Задонского Ю. С. и Заходера Б. Л. Там сказано: «Закариас, Виктор Мария Бакара – род. 2054, член Союза поэтов Соединенных Штатов Земли, урож. Греч. провинции. Опубликовал две электронные книги стихов „Буря в навозе“ и „Вся глубина кошмара“. Количество зарегистрированных читателей – 17. Количество проданных экземпляров на дисках – 0».

Ясно, что поэтом Закариас был гениальным, ибо только гениев могут так не понимать современники. Но я-то ничего этого не знал и потому, когда Виктор Мария Бакара появился в моем кабинете, был несколько ошарашен. Если бы господин Закариас родился во врема Гейне, он несомненно примкнул бы к течению «штурм унд дранг» – хотя бы в силу своего бунтарского характера.

– Я! – воскликнул он, бросившись в кресло так, будто собирался в нем поселиться. – Поэт! Я! Мои произведения! О! Вы их не читали! Они опережают время!

– Да? – вежливо сказал я, желая все-таки понять, чего хочет посетитель. – Если они опережают время, то вы пришли не по адресу. Рядом есть часовщик, он вам все, что нужно, переставит, и время пойдет так, как оно…

– Тупица! – с сожалением констатировал посетитель. – Стихи! Вы понимаете? Речь идет о стихах! Равных которым нет в…

– Только не нужно читать вслух, – быстро сказал я. – Я совершенно не воспринимаю на слух какие бы то ни было тексты.

– Одну строфу! – понизив тон, заявил поэт. – И вы поймете! С кем имеете дело!

Он действительно ограничился одной строфой. Состояла эта строфа, однако, из трехсот пятидесяти шести строк, так что мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы не заснуть и не удариться лбом о стол. Запомнилось мне только нечто вроде «затхлой сути плюмажных фениксов» и «инкунабул раздетые букли». Сильно, конечно, но не в моем вкусе.