Елена Хмура - Элвис Пресли. Возвращение

Наташа ласково кивнула в ответ. Переведя взгляд, улыбнулась Элвису и склонилась к малышам.

– Поздоровайтесь с нашим гостем, – сказала она вполголоса.

Вежливое по-английски «Здравствуйте, сэр!» прозвучало почти хором.

– Это наши дети. Андрей и Сережа, – представил Альнов.

Элвис едва сдержался, чтобы не издать какой-нибудь изумленный возглас.

Двух более непохожих детей трудно было себе представить. Андрей, светловолосый, с серыми глазами, казался точной копией Дмитрия, но вот второй… Смуглый, с непокорной волной аккуратно причесанных черных волос и пытливым темно-карим взглядом, Сергей ничем не напоминал ни Дмитрия, ни Наталью. При этом оба ребенка были явно одного возраста. Но хотя в чертах лица и прослеживалось нечто общее, все же никак нельзя было предположить, что это – родные братья.

– Здравствуйте.

– Вы уже обедали?

– Нет, я только собирался, – Дима показал на телефонную трубку. – Мы сами вернулись вот только что.

– Ладно, не надо. Я сама. Извините нас, – Наташа бросила на гостя быстрый взгляд и увела детей из комнаты.

Когда шаги затихли за пределами холла, Дмитрий негромко сказал вдруг без вступлений:

– На самом деле Сергей нам не родной сын. И он об этом знает. Это ребенок Наташиной сестры, Виктории. Они разбились вместе с мужем. На машине. Почти сразу после того, как Сережа родился. Но для нас, – голос Димы стал твердым, – нет никакой разницы. Мы любим обоих одинаково.

Элвис увидел их снова за обедом. Детей в семье сажали за стол вместе со взрослыми. Не покидая завязавшейся ни к чему не обязывающей беседы, Наташа время от времени ласково обращалась к сыновьям по-английски.

Около четырех часов позвонил Марченко – согласен ли господин Пресли обсудить с ним условия договора? – и обещал быть к пяти. До тех пор Дмитрий предложил Элвису располагаться в правой гостиной, где его и застал Марченко, приехавший точно к назначенному часу. Альнов сбежал по лестнице второго этажа встретить его, на звук прокатившегося по дому звонка. И проводил в комнату, в которой Элвис, предоставленный самому себе, снова и снова возвращался к отпечатанным убористым шрифтом страницам контракта.

Марченко вошел первым и на секунду задержался на пороге. Он успел сменить деловой костюм на другой, более свободного покроя. Расстегнутый, без галстука, ворот рубашки обнажал мускулистую шею. Марченко был крупный, но не грузный. Ему сравнялось сорок, и густые волосы на низко посаженной голове уже кое-где тронуло сединой. Волевой квадратный подбородок и прямой взгляд светлых глаз выдавали человека уверенного в себе и привыкшего делать то, что считает нужным.

Выпростав заложенную руку из кармана брюк, он направился прямо к Элвису, протянул ему ладонь и поставил кейс на журнальный столик.

– Где мы можем поговорить? – Марченко обернулся к появившемуся следом Альнову. Голос у него был под стать мощному телу: глубокий, с хрипотцой.

– Хотите – здесь.

Марченко кивнул и щелкнул замками кейса.

– Принести вам кофе?

– Да, если не затруднит.

Дмитрий исчез из комнаты, и Элвис сел на диван рядом с Марченко, пока тот раскладывал на столе принесенные бумаги. Кроме них в портфеле оказался еще портативный компьютер.

– Вы посмотрели контракт?

– Да.

– Что думаете?

– Мне он кажется вполне разумным, – Элвис ответил после небольшой паузы. – Хотелось бы узнать ваше мнение.

– Мое мнение, что это, в общем, самый выгодный контракт, какой я когда-либо видел у ММК, – Марченко откинул компьютерную панель и посмотрел Элвису в глаза. – Но есть некоторые шероховатости.

– Я вас внимательно слушаю.

– Тогда начнем с главного. Во-первых, я бы предложил вам разбить весь договор на два. Сделать его не на три, а по полтора года. Если в первую половину вам что-то не понравится, мы потом сможем это скорректировать. И заодно одернем ММК. Дадим им понять, что не так уж доверяем. Скорее всего, они не рискнут слишком брать вас в оборот, чтобы сразу не потерять. Вот это принципиально. Ну, и есть еще несколько моментов, которые тоже лучше не оставлять так, как есть.

– Какие именно?

Марченко взял со стола свою копию контракта и начал листать ее. Каждая страница была сплошь испещрена разными цветами сделанных пометок. Найдя нужный лист, Марченко повернул его к Элвису.

– Пункт пять-а. Здесь сказано о том, что ММК участвует в подборе музыкального репертуара, записи и аранжировках.

– Но, по-моему, довольно логично. Разве нет?

– Да, но в той формулировке, как тут записано, это означает, что ММК может вам диктовать, какие песни вы должны будете исполнять. А отказаться, по этому пункту, вы права не имеете. И наоборот, по своему желанию, в обход корпорации, не вставите ни одной ноты. Это нужно переписывать. Участие корпорации, конечно, оставим, но так, чтобы оно носило только рекомендательный характер.

Элвис придвинулся ближе.

– Что еще?

– Дальше… – Марченко энергично прокрутил пару листов. – Вот – «о смежной деятельности». Здесь, в общем, то же самое. Опять выходит, что вам без визы ММК запрещено заниматься чем бы то ни было.

– Это?..

– Это съемки в фильмах, реклама, телешоу, фотосессии, интервью. Что угодно. Но я, честно говоря, думаю, тут просто ход ва-банк. Вряд ли ММК серьезно рассчитывает, что вы согласитесь. Так что, если мы откажемся, никого это особенно не расстроит.

Элвис нахмурился и, скрестив на груди руки, откинулся на спинку дивана.

– Гм, а с виду безобидно… Где будут другие подводные камни?

– Это основные. С остальным не так страшно, хотя все-таки… Но прежде вот что. Насчет денег, – Марченко с сомнением чуть сомкнул брови. – В принципе, то, что вам сейчас предлагает платить ММК, очень приличная ставка. Может быть, теоретически, потом получится ее увеличить. Но пока я бы вам не советовал требовать. Они наверняка захотят что-нибудь взамен, а…

– Меня эти проценты устраивают.

– Тем лучше. Тогда о возможных неустойках, – Марченко сразу переменил тему. – Вот тут, Элвис, боюсь, мы ничего не сможем сделать. ММК в вас вложила слишком много, и они хотят иметь гарантии. А единственная гарантия в данном случае – деньги. Если вам, не дай бог, придется выплачивать неустойку, это вас разорит. Элвис, я почему сейчас специально об этом говорю, – голос Марченко зазвучал с особым напором, – очень важно, чтобы вы понимали: если подпишете контракт и не выполните его, – окажетесь нищим, в буквальном смысле без гроша за душой. Но соглашаясь на это условие, я уверен, мы сумеем выправить все остальное.

Он вопросительно посмотрел на Элвиса. Наступило молчание.

– Что ж, на их месте мы поступили бы точно так же, верно? – Элвис взглянул на контракт. И вскинул голову. – Значит, говорите, нужно исправить?