Йен Уотсон - Внедрение

- Который венчает бродягу побитого…

- Ну, дальше, Крис, - ухмыльнулся Цвинглер.

По счастью, мальчик Соул поймал выпавшую строку и не сбился:

- Который целует девицу нестрогую…

Но взрослый человек в нем насторожился. Ричард, Сэм, Дороти, пучеглазый Фридман - все они казались частью той ухмыляющейся публики - пап и мам, дедов и бабок, теть и дядь, - что пялилась на него.

Однако американец торопил, выплеснув сразу две строки:

- Которая доит корову безрогую,

Лягнувшую старого пса без хвоста…

- Который за шиворот треплет кота, - подкинул дров в костер Соул.

- Который гоняет за мышью #8209;девицей, - со сноровкой теннисиста откликнулся Цвинглер.

- Которая солода есть не боится, - улыбнулся Соул.

- Который в том темном амбаре хранится,

В том доме, который построил наш Джек!

Цвинглер закончил с триумфом. Его рубины исполнили танец победы. Он перехватил инициативу. Игра закончилась - и он выиграл.

«Проклятье, - подумал Соул. - Надо было сосчитать наперед».

Покосившись на Дженниса, он понял, что того просто тошнит. Капкан был поставлен хитроумным охотником, и он угодил в него. А все эта память, будь она неладна. И языковая ловушка - он должен был знать.

- Любой четырехлетний ребенок может продолжить этот детский стишок, - заявил Соул с побагровевшим лицом. - А представьте такой случай, когда вы вставляете одинаковые фразы: «Вот солод, который крыса, которую кот, которого пес, боится - убивает - ест». Что скажете? Грамматически правильно - но едва ли понятно. Проникните в имбеддинг чуть дальше - и вы закончите поэмой Русселя. Сюрреалисты пытались даже построить специальные машины для ее чтения. Но самое чувствительное, самое подходящее устройство для языковой переработки, известное нам - наш мозг. И он загнан в угол.

- Почему же, Крис?

Казалось, Цвинглер смотрит с хитрецой, но голос американца звучал искренне. Соул сбивчиво стал объяснять, заметив, однако, что Сэм ответил на это благодарным взглядом.

- Ну, давайте вспомним, что речевые процессы зависят от объема информации, которую мозг может сохранять в краткосрочной памяти…

- А общий итог зависит от времени, которое понадобится, чтобы работа краткосрочной памяти стала перманентным и химически связанным процессом - перейдя с электрического уровня на химический?

- Совершенно справедливо. Но перманентная форма непрактична для каждого слова - нам важно запомнить базовое обозначение. Так мы выходим на один уровень информации: это актуальные слова, которые мы используем на поверхности сознания. Другой перманентный уровень, заложенный глубже, содержит абстрактные концепты - ассоциации идей, связанных между собой одной нитью. Между этими двумя уровнями информации залегает план сознания - для создания предложений или мыслей, идей. Этот план содержит правила того, что мы называем «универсальной грамматикой». Универсальной потому, что этот план - часть базовой структуры сознания и те же самые правила могут переводить идеи в любой человеческий язык.

- Другими словами, внутри мозга все языки - двоюродные братья?

- Опять #8209;таки верно. Они относятся друг к другу как члены одной семьи. Но в каждом кузене, сородиче - своя индивидуальная точка зрения на реальность. Если бы мы сложили все эти «лица», «физиономии» языков, одно на другое в пирамиду, чтобы выработать таким образом правила универсальной грамматики, то получили бы карту всей возможной территории человеческой мысли - все, что может доступно выразить наш биологический вид.

- Но разве такое возможно - собрать все языки воедино? Ведь некоторые уже умерли, исчезли…

- А многие - и таких еще больше - еще не открыты и не придуманы.

- И поэтому вы используете искусственные языки для зондирования?

- Точно. Прямое попадание.

- Но послушайте, Крис. Вы применяете эти галлюциногены ПСС в процессе обучения. Почему вы думаете, что это нормальная ситуация? И наши мозги могли бы обучаться с такой высокой скоростью, если бы это было предусмотрено природой.

- Ага - и Бог дал бы нам крылья, если бы он предназначил нас для полета! Давайте обойдемся без этой устаревшей морали. ПСС - «просто старинное средство», что заложено в его названии.

- Хм. И как долго вы проводите предварительные тесты на животных?

- Но это же совершенно разные вещи! - запальчиво воскликнул Соул. - Вы же не можете обучить языку обезьяну или морскую свинку.

- О'кей, вам, как специалисту, видней, - Цвинглер пожал плечами. - И они схватывают эту внедренную речь в любом случае?

Соул с коротким смешком взглянул на Россона.

- Это можно назвать обещанием, Лайонел?

- Более чем, - кивнул Россон, довольно ухмыляясь. Он также был неравнодушен к детям из подвала.

Цвинглер посмотрел на часы. Раздался странный звук - это Дженнис с досады хлопнул себя по лбу.

- Слушай, Сэм, если наш гость спешит, он может посмотреть на детей из соседней комнаты!

- Не утомляй, Ричард, - вздохнул исполнительный директор. - Мы уже решили: Том не станет посещать миров внутри. Ограничимся наблюдением.

- Очень, черт возьми, хотелось бы надеяться, - рявкнул Дженнис.

Директор в замешательстве тронул Цвинглера за локоть.

- Если вы зайдете внутрь, это будет вроде заражения клеточной культуры инородным телом. Том, одно #8209;единственное слово из внешнего мира может оказаться опасным.

- Звучит как фраза дня, - нахмурился Дженнис. Однако американец только замахал на него рубинами.

- Не берите в голову, мистер Дженнис. Фраза дня, если не всей этой чертовой декады, это шутка Сэма. Насчет эмиссара…

Запонка подмигнула. Сигнал к отступлению. Он сказал слишком много. Но слишком много - о чем? Когда они поднимались из #8209;за стола, на лице Дженниса промелькнула презрительная усмешка.

Вашильки только что зашла в лабиринт - прекрасно видимая сквозь прозрачную стену. Рама и Гюльшен болтали на другой стороне у входа. Видья угрюмо слонялся по детской.

- Так они пакистанцы! Беженцы? Или жертвы стихийного бедствия? Черт возьми, но ведь вы спасли их!

- Совершенно с вами согласна, мистер Цвинглер, - защебетала Дороти, как член женсовета во время посещения сиротского дома. - Какая жизнь их ожидала, кроме лишений и скорой гибели? Я всегда говорила Крису.

По мере того как Вашильки углублялась в коридор, стены понемногу обесцвечивали контуры ее тела - они наливались желтушным цветом, и вскоре силуэт девочки четко обозначился в сознании Соула. Ока продиралась сквозь лабиринт иссохших до костей ног, выпученных от голода животов и мертвенно #8209;пустых глаз миллионов и миллионов детей, выброшенных на свалку истории двадцатого века. Но разве спасти четверых - здравый довод для оправдания существования этого «дна» стран третьего мира - привычного понятия широких масс прогрессивной общественности? Почему бы, кажется, не набрести на эту мысль и Пьеру? Забрать четверых детей, говорящих на языке шемахоя, в надежное место вроде этого?