Дмитрий Дегтярев - Ничего cвятого

Где-то на территории Священной Католической Империи.

Штаб-квартира «Детей Виноградаря» и Церкви Суверенного Царя.

Местонахождение – секретно.

Время – секретно.

Данте Пеллегрини нисколько не удивился, выслушав от своего помощника, бывшего католического священника Артуро Гати новость об отсутствии приглашенного на встречу инквизитора в назначенном месте. Собственно, на другой результат было глупо надеяться. Пабло Красс не идиот, и реагировать на любые, пусть и столь нестандартные вызовы не станет. Потому мост Алькантара остался пустым. Что ж, они тоже не вчера родились и приготовили запасной план.

Не хочешь Пабло по-хорошему? Возомнил себя всемогущим? Думаешь, все у тебя под контролем? Ладно. Посмотрим, как ты запоешь завтра… Посмотрим…

Данте оскалился в злобной усмешке и протянул помощнику тонкую папку в бледно-желтой обложке.

– Мы приступаем ко второй фазе, падре. Как ты смотришь на то, чтобы вернуться в родной город?

Священная Католическая Империя.

Архиепископство кельнское.

Кельн.

09:52.

Пабло хмуро взирал на проносящиеся за окнами серые дома, нависающие над узенькой улочкой, точно в непреодолимом желании сомкнуть свои каменные объятия в удушливом захвате. Жуткое ощущение, надо признать. Вообще, ему никогда не нравились города Северных земель, где властвовали серость и монументальность, создавая в совокупности бесконечно депрессивное состояние. При каждом посещении этих земель, будь то бывшие территории Священной Римской Империи, или еще выше на север, хотелось только одного – как можно быстрее помахать им ручкой. Нынешняя поездка исключением не стала. Еще на подлете к городу, в иллюминаторе Пабло увидел плотную серую пелену, укутавшую город непроницаемым покровом. Настроение тут же ухнуло сильно вниз, а сердце сковали холодные стальные тиски. Сейчас же, находясь не наверху в небесах, а вполне себе внизу, на земле и вовсе хотелось совершить смертный грех самоубийства.

Дьявол.

Пабло скривился, когда они свернули на более широкую улицу, где со старыми трехэтажными домами соседствовали современные высотки из стали и стекла, выглядевшие все равно такими же серыми. Сидящий рядом парижский инквизитор понимающе хмыкнул.

– То еще уродство, да?

Пабло не стал отвечать на явно риторический вопрос. Не то настроение. Особенно когда понимаешь, что впереди еще несколько долгих часов нахождения посреди общей серости, и общение с такими же серыми и холодными людьми. Одно хорошо – никто здесь не станет распахивать объятия в притворной радости. Не тот народ. Люди здесь суровые и прямолинейные. Те самые качества, которые Пабло очень ценил.

Автомобиль сделал круговое движение вокруг площади Педро Николаса со стометровой скульптурой святого, держащего в одной руке крест, а в другой горящий факел, и устремились по широкой улице, ведущей к зданию магистрата. Городская ратуша представляла собой двухэтажное здание с примыкающей сбоку башней, где наверху развевался герб Кельнского архиепископства. Само здание обрамлялось арочными колоннами и десятками скульптур святых, которые согласно местному преданию, покровительствовали городу. Портило общее впечатление только одно – ратуша, несмотря на все свое архитектурное великолепие, была такой же серой, как и все в этом городе. Хотя, чего мелочиться – не только городе, но и всей территории. Понятно, почему именно здесь находились истоки Темных Времен, и почему германские земли единственная территория в Империи, где до сих пор, спустя уже полтысячи лет, так и не восстановили хотя бы формально светскую власть: городами по-прежнему управляют священники, а территориями – епископы. И Пабло очень надеялся на отсутствие каких-либо изменений еще пару десятков тысяч лет. Они здесь не нужны. Чуть дай послабление, и свободолюбивый народ начнет требовать большего. Пойдешь на уступки, и неминуемо начнутся брожения, а там и до новой Темной эпохи рукой подать. А, оно надо? Ни разу. Значит, кидаем в огонь любые мысли об изменениях на этих землях. Если же епископы начнут сдавать свои позиции, их место всегда может занять Конгрегация. А, уж Инквизиция спуску точно не даст.

Служебная «Санта-Мария», принадлежащая Кельнскому отделению Конгрегации, чей представитель встречал их в аэропорту, подкатила к главному входу ратуши.

Не дожидаясь от водителя стандартного уведомления о прибытии, Пабло открыл дверцу и выбрался из внедорожника. Его спутник, парижский инквизитор второго ранга Антуан Дюбуа последовал за ним, на ходу поправляя воротник черной сутаны.

– Разве нас не должны встречать? – задал тот вопрос, поднимаясь по ступеням.

Пабло остановился у массивной деревянной двери и широко оскалился.

– Нет, поскольку я предварительно позаботился о невинной дезинформации.

– Да? Какой?

– Очень невинной. В ратуши нашего появления ожидают лишь после обеда.

– Неожиданность – лучший союзник, да?

– Ага. – Пабло толкнул тяжелую дверь, переступая порог ратуши. – Мы ведь всего лишь хотим устроить бургомистру приятный сюрприз…

Внутри царил полумрак: имитирующие старинные факелы- светильники на стенах давали слишком мало света, чтобы полностью разогнать темноту в довольно-таки большом холле, переходящим в широкую лестницу, ведущую на второй этаж ратуши. Путь впереди преграждал турникет, размещенный прямо за прямоугольной рамкой металлоискателя. Справа турникет упирался в каменную стену, а слева находилась кубическая кабина с затемненными стеклами. Не останавливаясь, Пабло прошел арку металлоискателя – та разразилась недовольным писком, после чего замигала красными лампочками, расположенными по контуру. Не обращая внимание на поданный сигнал, инквизитор сделал еще шаг и нетерпеливо толкнул поручень турникета. Тот почему-то не захотел открываться. Пабло дернул еще раз и не получив желаемое, замахал руками перед затемненным стеклом, за которым должен был находиться охранник. И, скорее всего, не один. Долго ждать не пришлось. Спустя всего несколько секунд дверца кабинки открылась и оттуда показался невысокий, однако весьма широкоплечий мужчина в черной форме и висящей за спиной винтовкой. Хмуро оглядев посетителей, он также мрачно поинтересовался:

– Вы куда?

Пабло уставился на него не менее хмурым взглядом. Судя по различительным знакам на рукавах формы, тот относился к городской страже. Обычно ее представители не отличались хорошими умственными способностями. Похоже, этот персонаж к исключениям не относится. Можно не признать его спутника – Антуан Дюбуа, одетого в обычную священническую сутаны, однако сам Пабло был в традиционном для инквизитора темно-бордовом балахоне с капюшоном, черным поясом и свисающим на груди крестом – а так могут одеваться только представители Конгрегации, поскольку если кто-то еще, не имеющий прав вырядится в подобную форму, то самым счастливым исходом можно будет считать сотню плетей, да год каторжных работ где-нибудь на монастырских рудниках. Потому, таких смельчаков обычно не находилось. Сейчас же получается, инквизитор вошел в здание магистрата, а стражник на входе вместо того, чтобы надлежащим образом поприветствовать и пропустить, задает вопросы. Такому поведению есть лишь два объяснения: либо стражник невероятно туп, либо в Кельне перестали бояться Инквизицию. Очень хотелось надеяться на первое.