Елена Долгова - Геония. Центурион. Мастер Миража. Предсказатели

– Я ждал тебя. Где ты была?

– Спала. Видела сон – плохой сон.

– Опять серые нити? Оставь, пока я жив и у руля, тебе некого бояться.

– Я боюсь не Оркуса, а того, что мы натворили.

Аналитик сжал кулаки так, что побелели костяшки.

– Ты опять за свое? Пойми, есть дела, которые делают, не оглядываясь. Если боишься, не следует браться, если взялся – делай это до конца. Ты пошла за мной по доброй воле, так не отступай же теперь. Не предавай меня, Рита.

Женщина села в глубокое кожаное кресло Фантома, подобрала ноги, обтянув колени подолом синего платья.

– Хорошо. Я не предам. Если надо, я умру ради тебя, но ты уверен, что мы не совершили ошибку?

Аналитик встал, прошелся туда-сюда, бессознательно копируя любимую привычку Фантома.

– Нет, я уверен в нашей правоте. Эта уверенность – не фанатизм, она основана на фактах. В те дни, когда из-за диверсии иллирианцев «растаял» Калассиановский Центр там пропали многие данные. Многие, но не все. Тогда был шок на государственном уровне, все это уцелевшее богатство без разбору свалили в Систему… Ты слушаешь?

– Да.

– Спустя годы, когда я стал своим человеком в Департаменте, мне удалось добраться до той, старой информации. Выводы не лежали на поверхности, но ты не забывай – я Аналитик. Прирожденный, предназначенный для этого судьбой, Аналитик от бога, как говорили древние. Я работал, использовал Систему, сделал это втайне от внутренней безопасности и теперь уверен на все сто процентов…

– В чем?

Аналитик резко повернулся к женщине, казалось, он вот-вот ударит ее, но вместе этого новый хозяин Департамента только взял узкое лицо Риты в свои ладони и повернул так, чтобы она не могла отвести взгляд. Уголок широкого рта Ролана задергался.

– Мы умираем. Ты знаешь, Рита, мы умираем – медленно, но верно. Подойди к зеркалу – посмотри на себя…

Он ласково, осторожно провел ладонями по плавному контуру плеч псионички, за руку выдернул ее из кресла и подтолкнул к блестящей стене кабинета. Женщина, сжавшись, заворожено смотрела в зеленоватую глубину зеркала.

– Сколько тебе лет? Не отвечай, я копался в архивах Системы – тебе двадцать один. Это для архивов, а на вид тридцать пять. Ты слишком быстрым шагом спешишь к смерти, моя милая.

– Можно реже пользоваться нашим даром. Старение – это только плата.

Аналитик коротко рассмеялся.

– Ты веришь… Слепо веришь в эту чушь. А можешь ли ты вспомнить хоть одного псионика Геонии, которого спас совет насчет ментального воздержания? Ну, попытайся… Пусть не сейчас, ну хоть один за всю историю должен быть? Что, не можешь вспомнить?! А ты знаешь, почему? Потому что их нет! Нет и не было никогда, нас обманули, Рита…

Женщина, ни говоря ни слова, пыталась освободится – Аналитик, забывшись, больно стиснул ее плечи.

– Нам лгали, псиоников убивает не дар. Нас убивают лишенные этого дара, «тупицы» – пусть без злобы, без желания причинить вред… Природа – великий выравниватель, жизнь, сила, энергия и сами наши души уходят им, Рита. А за что? Пока жив, пока дышит рядом хоть один «тупица», ты будешь умирать заживо…

– Разве обязательно их убивать?

Аналитик выпустил плечи псионички.

– Нет. Достаточно сломить их сопротивление. Выживших можно изолировать… Я говорил тебе об этом, и не раз. Ты веришь мне?

Девушка отстранилась, смоляные волосы растрепались,. Аналитик взял безжизненную руку псионички и добавил почти умоляюще.

– Мне противна бессмысленная жестокость. Я просто хочу спасения – для тебя, для себя, для таких, как мы. Не молчи – скажи что-нибудь. Ты мне веришь?

– Да.

– Ты меня не предашь?

– Нет.

– Рита…

Он гладил упругие черные волосы, поцеловал висок возле уха. Девушка положила узкие ладони на плечи Аналитика, в этот момент его лягушачья улыбка казалась почти красивой.

– Не тревожься. Мы как дети, заблудившиеся в темноте, нас пугает крик птицы, ветер свистит в скалах, и облака закрыли луну… Но это – только сон, все пройдет. Перетерпи этот ужас, Рита, и он отступит. Придет другой порядок вещей – это будет прекрасный мир равных… Убери пси-барьер… Убери! – я хочу прикоснуться к твоим мыслям…

Он говорил и говорил, обнимая девушку, легко роняя то ласковые слова без смысла, то обещания, в которые сам наполовину верил. Пуговиц на синем вязаном платье не оказалось, потом они обнаружились на спине, одна перламутровая пуговка отлетела и звонко заскакала по полу.

Необъятное кресло Фантома подвернулось очень кстати.

– Ролан, откройте!

Дверь громыхала под нетерпеливыми ударами. Женщина в синем платье, изогнувшись, пыталась найти на спине недостающую пуговицу. Рваные шелковые трусики валялись возле ножки стола, прежде чем отворить посетителю, Аналитик подобрал их и сунул в карман.

Вошедший улыбался уголками глаз – но не губами, физиономия сенса оставалась невозмутимой.

– У меня для вас сюрприз, Ролан. Охрана взяла Фантома.

– Что? Откуда он взялся?

– Старик удрал из плена. Не знаю, как, но его выпустили два сообщника. Втроем они лезли из подвала наверх, используя технологические пустоты в стенах. Всех троих взяла охрана яруса, трупов нет, крови нет, потери – несколько синяков. Хотите поговорить или сразу ликвидировать?

Аналитик заколебался. Женщина подошла сзади и положила тонкие пальцы на плечо любовника.

– Давай выслушаем их. В конце концов, эти люди никого из наших не убили

Аналитик отстранился, убирая руку Риты.

– Я не склонен щадить Фантома. Кто двое других?

– Наш старый знакомый Егерь и некто Кравич.

– Про Кравича раньше не слышал.

– Он из охраны, к тому же, пусть слабенький, но псионик.

– Псионик? Псионик спасал Фантома? Приведите их, Луциан. Хочу видеть эту троицу…

Среди блестящего интерьера троица беглецов казалась инородным предметом: Фантом с плотно сжатыми губами, мрачный Егерь со свежим кровоподтеком и Кравич в такой бессильной ярости, что веснушки, казалось, выцвели на покрасневшем лице.

На пленников уже надели наручники. От запястья бывшего шефа Департамента, кроме того, тянулась длинная стальная цепочка, к другому концу которой был прикован толстый безобразный кибер.

– Что за техника?

– Она сломана. Мы не смогли по-быстрому отцепить машину, Ролан. Эта штука наглухо прикована к Старику, пришлось бы отрубить ему руку.

– С этим пока не стоит торопиться… Садитесь, господа. Я хочу знать, что позвало вас в дорогу. Технологические пустоты в стенах крайне неуютны.

Фантом смерил мятежного подчиненного взглядом.

– Я не хочу разговаривать с изменником. Впрочем, кое-что все-таки скажу – тебе не много осталось, Ролан. В конечном счете ты проиграешь и отправишься в Холодную Пустоту. Тебя мне не жаль, жаль тех, кто влез в кровавую кашу, поверив демагогу.