Анастасия Соколовская - Режим Тишины. Маятник

На время своего отсутствия, присмотреть за мелкой сонеподобной фигней Смайл попросил Гюрзу. Да-да, ту самую, от которой у меня сердце ребра выламывает, а мозги вверх тормашками переворачиваются. Даже тут подгадил, зараза чернявая!

Новая наставница довела меня до заикания в первые десять минут и не снижала планку все время, сколько ей было отведено меня мучить. Зато благодаря этой прелести неописуемой, я освоила новейшую технику голодания, когда под носом стоит и ароматно пахнет омлет с беконом – кусок при ней в горло не лез совершенно, бодание стен, которые не замечаешь и потерю ориентации в пространстве. А также, вопли о помощи с дерева, «бесшумное спотыкание» – попытки научить меня бесшумной ходьбе, – купание в озере головой с разгону и ползание в кустах кверху задом в поисках ножей, которые меня заставляли на бегу швырять в мишени. Несомненно, важные и полезные занятия, ага!

Хотя, благодаря Гюрзе я выяснила, что неплохо дружу с холодным метательным оружием. По крайней мере, лучше, чем с автоматом – на личной тренировочной полосе Первого и его Гюльчатай, я всего один раз застряла на дереве, вынимая нож из ствола и лишь пару раз полазила в кустах, разыскивая непокорную железяку.

Чудно время провели, короче!

А на второй день явился Наставник. И, как всегда, зажег, аки пионеры – костер. Вломился в избу под утро, пьяный, как пират после дележа добычи, докопался до сонной меня на предмет того, что он соскучился. Три раза упал с печи, где всегда ночевал, поныл на тему «Ах, как же я одинок!», заполнил перегаром все свободное пространство, был торжественно изгнан в душ, напоен водой и аспирином, после чего завалился спать. Балбес, что с него взять. Но, как я поняла из утренних объяснений его бойцов в столовой, рейд был тяжелый, далекий, однако, без потерь. И вроде как, даже альфа-особь, скакавшая мимо, не обратила на них ни малейшего внимания. Так что, повод выпить у ребят, действительно, был!

Товарищ Первый уже рассказывал мне о них – тех самых тварях, одна из которых едва не скормила меня зомби-браткам, загнав их в мой подъезд. Быстрые, невероятно ловкие и очень сильные, они, по словам Главы, были той самой искусственно созданной европейскими учеными сверхрасой, эксперименты над которой вышли из-под контроля. Одиночки, умеющие каким-то образом управлять основным «стадом», исключительные территориалы, выходящие только по ночам из-за сильной светобоязни.

Позже Смайл рассказал мне и кое-что еще. О том, что лидеров в нашей группировке было три. Третий – ученик, и едва ли не названный сын Первого, погиб в одном из рейдов, напоровшись как раз на особь класса «альфа», разорвавшую его на части. Непонятные существа, в общем. А непонятное страшнее в десятки раз…

Когда Наставник проснулся, он адекватнее себя вести не стал, разве только перегара стало поменьше. Достал меня с огородных работ, допросил по полной программе касаемо прошедших дней и, под занавес, огорошил новостью – Софью Петровну, в моем лице, хотят в рейд. Приехали, блин! А попроще меня прикончить никак нельзя?

Пятый день новой жизни.

В первый рейд меня выгнали ночью, прикрепив так называемым "вторым номером" к прекрасной Гюльчатай-Гюрзе, выступавшей в роли снайпера. Мне полагалась рация, граната на случай, если все будет совсем плохо и придется выбирать между «быть сожранной» или «подорваться нахрен», бинокль с кучей циферок, которые оной Гюрзе нужно было называть в процессе работы, и напутственные звиздюля от Наставника. Набор радовал невероятно – умеют ребята замотивировать, ничего не скажешь!

Вообще, как я успела заметить, они все дико с рейдов прутся, аки пьяница с догона. Бегают, как муравьи, шебуршат, паникуют. В целом, это объяснимо – развлечений в их, ограниченном заборами, мирке очень мало, вот и довольствуются, чем есть. Ладно, меня сие, конечно, не слишком вдохновляет, но с начальством не спорят. Тем более, когда начальство приходит само и читает тебе лекцию о важности общего дела, политических идеалов и строительстве коммунизма в целом. Прониклась. Впечатлилась. Пошла строить!

Да и задача у нас была не то, чтобы сложная. Ну, по мнению Смайла, разумеется. Ребята-сектанты, живущие неподалеку, – о них мне недавно рассказывал Первый, – совсем озверели от собственных идей. И, вследствие этого решили, что приволочь на нашу базу "колотушку", – агрегат, который своим ритмичным грохотом привлекает внимание вездесущих "братков", – идея, преисполненная гениальности и здравого смысла. Получилось хреново. Шпиона страшного наши бойцы взорвали, а шумную штуковину к себе в закрома уволокли, до лучших времен. Наставник лично участвовал.

А потом наши сели, поразмыслили и решили подарочек им вернуть. Во включенном состоянии, со спецэффектами. Мы с Гюрзой, лежа в норке, должны были их прикрывать или как там это называется? Короче, я – наблюдать где цель, сколько ее в штуках, куда ветер дует, насколько далеко находится расходный материал и кучу малопонятной, но нужной фигни. А Гюльчатай, исходя из моих слов, делать в указанном направлении «бабах». И так снова и снова!

Выглядело это странно с самого начала. Мы приехали на машинах в чисто поле, Смайл и товарищество толпой убежали в ночь, вместе с колотушкой, а мы с Гюрзой выкопали ямку на холме, влезли туда, укрывшись дерном, и занимались всем тем, о чем я писала выше.

База у этих сектантов, кстати, одно название. Два с половиной ангара и дом двухэтажный. Тоска зеленая…

Я называла количество силуэтов на крыше здания, а напарница оных дядек по одному отстреливала, чтобы не мешались и кипеш не поднимали. Ничего не понятно, но очень интересно. Потом из темноты появились наши, побегали вокруг дома, установили агрегат в непосредственной близости от стены и, запустив, бросились наутек, как мыши от кота. Мы с Гюрзой, выкопавшись, последовали их примеру, ибо со всех сторон уже слышался многоголосый рев стаи, откликнувшейся на монотонные удары «колотушки».

А на обратном пути до машины, я окончательно убедилась в собственном эльфийском происхождении. Дырка между бровей выскочившему из кустов «братку» очень идет. А нечего на меня из темноты выпрыгивать и орать дурниной. Очень страшно! А я еще в первую вылазку в город выяснила, что пугать меня нельзя – я драться начинаю. Вот и страдай теперь, недоразумение полудохлое. И стрелу отдай!

Глава

5.

Не

уходи

«Я слышал крик и понимал со смехом -

Слова мертвы. Моя душа мертва.»

Сергей Александрович Калугин

Гулкое эхо шагов отдавалось в коридорах Храма ударами набата. В этой обволакивающей тишине практически любой звук становился яростным и истеричным. Старое здание не любило шума, демонстративно делая громче любой шорох и скрип, словно вредная библиотекарша-пенсионерка, считавшая личным оскорблением каждое слово и смешок, прозвучавшие в тишине читального зала. И тот, кто осмелился вдруг разрушить священный полог тишины внутри древних стен, мгновенно заливался краской, чувствуя на себе пристальный взгляд из-за конторки.