Анастасия Соколовская - Режим Тишины. Маятник

Он запомнит Ее целиком и в деталях, каждый жест и взгляд. Пронесет память о ней через годы. Будет искать в подземных храмовых архивах и продолжит, когда Храму дадут дозволение подняться на поверхность и присоединиться к восстановительным работам. И однажды вспомнит еще один разговор:

– Его сознание спокойно, лишь когда он рядом с тобой, Соня. Однако, стоит тебе выйти, как воспоминания не дают ему покоя, – голос говорившего спокоен и мягок, но у Себастиана все же бегут по рукам холодные, липкие мурашки, – А он не дает покоя нам. Избавь его от страданий, в конце концов…

– Твою мать, это же не монстр какой-то! Это подросток. Переживший и совершивший ужасные вещи, я не спорю, командир, но…

– Смайл, выйди!

– Есть!

Шум шагов, стук металла о металл. Легкое звяканье, словно осколок стекла уронили в эмалированный таз. Какое-то шипение. И вновь голоса:

– Софья, не игнорируй меня. Кажется, я отдал приказ?

– Я не стану его убивать!

Короткий смех и вновь шаги. Голос становится ближе и мягче, словно говоривший склонился над ним, разглядывая и изучая:

– А я разве прошу тебя его убить? Смерть не избавляет от мучений. Кому, как не нам об этом знать. Я прошу тебя помочь ему забыть боль. Ты знаешь, о чем я.

– Знаю, товарищ Первый. Это займет время, мозг еще не встал в фазу восприятия. Но он забудет. Все забудет.

– И тебя?

– И меня, разумеется…

Отец Себастиан бережно открывает замки, ловко не касаясь отравленных подарков на ручках. Узкая ладонь с двумя поперечными шрамами медленно достает из стопки фотографий внутри ту, что сверху. Они стоят на ней рядом, словно на параде, и только один сидит в инвалидном кресле. Его имя священнику неизвестно, мужчина умер незадолго до того, как Себастиан узнал о «Пределе» что-то, кроме названия. Зато остальных святой отец знает, как ему кажется, едва ли не лучше себя самого.

Крепкий, широкоплечий мужчина с седыми волосами и внимательными серыми глазами – основатель и Глава Общины «Предел». Полковник Святослав Владимирович Сергеев, позывной «Первый». Именно он сумел подготовить базу и наладить снабжение еще до начала пандемии и, в момент ее кульминации, был готов к борьбе и выживанию. Подготовленные бойцы, разведка, электричество и вода, транспорт, и многое другое – полностью его заслуга. Его побаивались, но уважали и любили все без исключения обитатели Общины, а некоторые даже ласково, за глаза, звали «батей».

Майор Станичников Григорий Матвеевич, он же «Второй» – коренастый, невысокий, со шрамом, по диагонали рассекающем лысый череп. Правая рука Главы, разведчик, чьими силами была провернута не одна сложнейшая операция. О нем известно немного, но информация интересная – борьба с сектантами, добыча ресурсов, участие в первых экспериментах Салемской. Каких? Зачем? Неизвестно…

Две девушки, постарше и помоложе, стоят рядом, как сестры. Высокая блондинка весьма выдающихся форм, со строгим лицом и усталыми глазами – доктор Ксения Андреевна Филатова, вирусолог. Учитель Салемской, о которой та неоднократно и тепло отзывалась в своих многочисленных интервью. Рядом с ней, прижимая к груди какие-то бумаги и растерянно глядя мимо объектива камеры, стоит сама Софья. Кажется, что вот-вот, еще секунда, и она сорвется с места и убежит, торопясь по своим незримым делам. Она никогда не любила фотографироваться, по ее собственным словам. Видимо и здесь до последнего старалась улизнуть от неприятной процедуры.

Вот только рука в темной беспалой перчатке, едва заметно не то обнимающая, не то придерживающая девушку за плечи, не дает ей сбежать из кадра. Капитан Дмитрий Николаевич Некотов, заслуженно носивший позывной «Смайл». Наставник и тренер Салемской, командир разведывательно-диверсионной группы, участник многочисленных боевых действий, самый молодой из основателей «Предела» и ученик Сергеева. Глаза с веселым прищуром смотрят в камеру, губы чуть кривятся в усмешке. Интересная личность. Софья часто шутила насчет него, называя парня ангелом-хранителем по вызову. И Некотов, не обижаясь, весело скалился в ответ.

Дневник Сонькиных измышлений

(приписка ниже: «Бойцы бывают двух видов – умные и мертвые» Ю. Л. Нестеренко)

Начало большого рейда

После первого рейда музыка моей свободы играла недолго, около пары недель. Первый в очередной раз вспомнил про мою персону, когда возникла необходимость сопроводить местного вирусолога к её предыдущему месту работы – лаборатории, где одно время изучали ядерную физику и, как раз-таки мутагенные формы жизни. Там, вроде, реактор ядерный в миниатюре есть и документов кучка, важных и нужных.

Причем тут я, понять так и не удалось. Товарищ Первый всерьез сообщил мне о роли телохранителя для Дока и порадовал, что в случае её смерти мне будет неприятно. В случае моей гибели, впрочем, тоже. Кто в море утонет – больше купаться не будет, одним словом.

Путешествие нам предстояло в лабораторию Б, на окраине города с красивым названием, которое я вам не скажу. Далековато, но весело. Насчет "весело", я не пошутила! На старых проторенных тропинках, где все уже изъезжено вдоль и поперек, было ещё ничего, а вот в окрестностях незнакомого города – сущий ад. И начался он прямо с КПП, где нас встретили ребята из нейтрально-дружественной группировки, и, коротко переговорив о чем-то с командирами, пропустили внутрь.

Когда подъезжали, – а нас было много: два Тайфуна, БТР, любимый мною Гамельнский крысолов и даже БМП, – от взрывов, стрельбы и общего шума уши заложило наглухо. Сидела, молилась про себя, чтобы совсем не оглохнуть. Зомби выскакивали из каждой мало-мальской щели, прыгали с крыш и деревьев, по-моему, даже из-под земли выкапывались, мать их за ногу!

И их было чудовищно, просто невероятно много. И больших, под два метра, и обычных, и быстрых, и медленных. Такое чувство, что этот город стал музеем мутаций, столько типов оной я увидела в окно автомобиля. А под занавес, когда мы, взрезая тяжелым носом БМП толпу, вломились в город, откуда-то издалека раздался пронзительный визг.

– Там, где-то на подступах, сразу пятеро альф гнезда свили, – вспомнился вдруг короткий комментарий Смайла и я вздрогнула, осознавая его слова, – Их мы на себя возьмем, ваша задача – лаборатория. Не дрейфь, Ведьма!

Не дрейфить? Как? В голове, помимо воли, возникла картинка – здоровенная туша с диким криком прыгает вперед, погребая под собой кажущуюся хрупкой на ее фоне фигуру в камуфляже. Брызги крови, взлетающие вверх алым фонтаном. Победный крик альфы, подхваченный со всех сторон стаей. Тишина.

Руки мертвой хваткой вцепились в гладкое дерево лука. Нет, нет, пожалуйста, не надо… Я тряхнула головой. Хватит, Софья. Хватит!