Александр Лютиков - Млечные истории I

– Необъяснимое списывать. Как-то не по-научному.

– Это в твоё время так кажется, мол, в науке всё должно быть твёрдо и чётко. Соблюдая такой принцип можно просто в стену упереться и дальше не двигаться. Само понятие «по-научному» в будущем чуть изменится по смысловому содержанию.

– Хорошо, а вот допустим… Пример необъяснимого. Сходу на ум пришло и, может быть, вы ещё не успели узнать, о чём я подумал.

– Успел, говори.

– «Феномен вернувшегося солдата». После больших войн мальчиков рождалось больше, чем девочек. Статистика есть, и с ней не поспоришь, объяснений нет. Ваша работа?

– Я не терплю перекосов. Кстати о войнах. Посмотри. Две армии сошлись и готовы скопом поубивать друг друга. А причина-то смехотворна по вселенскому разумению. У царя и императора, видите ли, мысли не сходятся по некоторым вопросам. Тысячи человек должны теперь за это свои жизни отдать. Вот это не моё! Государства, правители, войны – это вы сами себе придумываете.

– Не знаю что сказать.

– Причины войны никогда не стоят количества загубленных жизней. Вам надо на лбу это написать.

– Согласен. Любой спор можно разрулить без крови, – выразил я солидарность собеседнику.

Пыль над местом посадки частично осела, частично развеялась. На земле, на равных расстояниях от войск, стоял чёрный космический аппарат. Размеры у него приблизительно… ну вот если тот человек-гора встанет рядом, по высоте как раз будут вровень.

Всякие шевеления на равнине на некоторое время прекратились. Видимо, настал черёд обоим войскам тоже побывать в психологическом ступоре.

С другой стороны, какая у них сейчас может быть тактика? Вначале лучше всего подождать и не предпринимать никаких действий. Посмотреть, что будет дальше, и будет ли вообще.

– Что же здесь всё-таки происходит? – пробубнил я себе под нос.

– Они, – старичок тыкнул пальцем вертикально вверх, – те, которые сюда это отправили, – указал на приземлившийся модуль, – и они, – теперь он обеими руками проделал оригинальный такой жест, как бы собирающий воедино оба войска и всех кто может быть вокруг, – друг другу приходятся братьями. А вы, – кивнул головой на меня, – их родители.

– Потрясающе. Только как же такое может быть, чтоб я это видел?

– Один ваш учёный, специализировавшийся на квантовой механике, когда-то выразился замечательными словами. Он сказал: «Я не знаю, как это происходит, но это происходит».

– Ёмко, – тут я даже улыбнулся.

– Мне тоже нравится, – собеседник улыбнулся в ответ.

– Значит, сегодняшний запуск будет плодотворным?

– Да. Только никому об этом не говори. При твоей-то должности заявлять подобное – можно эту должность и потерять. А она у тебя такая праведная, плюс влиятельная. И очень хорошо, что эту должность занимает человек, часто задумывающийся на вечные темы. Учти, далеко не перед каждым я появляюсь. Совсем далеко не перед каждым. Ещё один важный момент – я никогда не являюсь дважды. Данная встреча у нас единственная в твоей жизни. На этом я тебя покидаю. Понимаю, вопросов ещё уйма. Но, согласись, они у тебя никогда не кончатся. Поэтому давай в завершение что-нибудь ещё спроси и подведём на этом черту. Основное я до тебя донёс.

– Как жаль, – выскочило с некоторой грустью, оттого что знакомство неожиданно прекращается. Начинать разговор с ним было страшно, а теперь заканчивать не хочется. В сей момент, считай, от меня уходит неисчерпаемый источник информации и больше никогда не будет возможности ещё что-нибудь от него узнать.

– Быстро выбрать из всего неизвестного… задачка не из лёгких, – я в темпе стал вспоминать и сбивчиво перебирать в голове все загадки нерешённые человечеством.

– Думай, а я пока пойду. Успеешь – хорошо, не успеешь – извини. Провожать не надо. Следить за тем, куда я уйду, не стоит. Прощаться не будем, потому как, хоть ты и видел меня первый и последний раз, я всегда и везде.

Старичок повернулся к каменной гряде и пошёл неторопливым шагом.

– Придумал! – воскликнул я.

– Валяй, – обернувшись, он глянул на меня.

– Разумных форм жизни во Вселенной много разных бывает?

– А электричеств разных ты много знаешь?

– Нет, только одно.

– Отвечу так: отличия есть, но они не так чтобы уж очень кардинальны. По крайней мере, в вашей галактике.

– Спасибо вам.

– Не за что. Да, и вот ещё… у той серебряной медали золотой ободок появился.

После этих слов он ещё раз улыбнулся и ушёл за ту каменную глыбу, из-за которой не так давно и вышел.

Ни тревоги, ни растерянности уже не было, а всетелесная приятность угасала по мере того, как он от меня удалялся.

«Запомни на всю жизнь: это точно был он… Или как теперь сказать? Это точно была та сила, на которой всё и стоит. Основополагающая и образующая. При этом, как ни странно, физическая и даже какие-то законы со временем будут по ней сформулированы. И не смей никогда в этом сомневаться. Просто заруби у себя в голове. Сейчас ведь ты чётко отдаёшь себе отчёт, что находишься в полной ясности ума. Вспомни об этом, когда сомнения полезут».

На переднем крае правого войска начались кое-какие перемещения. К тем двум всадникам, коими были титулованные двоюродные дядя с племянником, с дальнего фланга прибыли две колесницы и где-то с два десятка конных воинов. После недолгого совещания, выстроившись в ряд, неспешно двинулись к космическому аппарату. Колесницы по бокам, император с генералом чуть позади.

В левом войске, завидев действия противника, решили не отставать, но получилось совсем без признаков каких-либо построений. Толпой в полусотню пехотинцев двинулись быстрым шагом. Впереди шёл человек-гора со своей секирой. Верхом на лошадях только трое: царь, полководец и парень со склона.

«Редкостный случай – в составе разведгрупп присутствуют верховные главнокомандующие», – подумалось мне, и как стало вдруг выясняться, напоследок. Я почувствовал, что время моего пребывания здесь заканчивается.

Основные войска оставались стоять на местах, гудеть только продолжали.

Два враждебных друг другу, и не очень-то обстоятельно сколоченных, воинских спецподразделения двигались с разных сторон к прилетевшей с неба неизвестной штуковине.

Таймер отсчитал последние секунды очередного этапа полёта.

В «бесчисленный» уже раз подошло к концу ещё одно его дежурство. О чём порадоваться или посожалеть сам таймер, конечно же, не мог. Мозгов для этого маловато, и они электронные. Такова судьба. Произвели на свет когда-то очень-очень давно в искусственном исполнении, с конкретным лимитом ума и усадили отдельно от основной операционной системы, всего-навсего в соответствии с отведённой задачей, которая всю жизнь будет повторяться. Лишь считать, считать, считать… необратимо текущее в бездонную вечность время. При этом не спать. Бдеть, не снижая тонуса, зиждясь на своём мизерном энергопотреблении. В отличие от более умных, коим пребывать в спящем режиме положено.