Роджер Аллен - Инферно

– Прошу прощения? – переспросила Тоня Велтон.

– Контрабанда, – повторил Квеллам. – Мне казалось, что главе поселенцев на Инферно и крупнейшему торговому магнату планеты есть что сказать по этому поводу. Я уверен, что всем нам хотелось бы пресечь незаконный импорт техники поселенцев. Конечно, ведь это в ваших же интересах. Это дестабилизирует нашу экономику, и притом ваше правительство теряет кучу денег из-за нелегальной перепродажи, не правда ли, мадам Велтон? Пошлина и все такое?

– Откровенно говоря, – сказала Тоня, – деньги колонистов имеют такой низкий оборот на планетах поселенцев, что финансовая сторона проблемы едва ли заинтересует контрабандиста. Да и что он может купить за них? Правительство поселенцев было бы не против субсидировать любую крупномасштабную операцию, если бы контрабандисты на это пошли. Я не преувеличиваю. Любая контрабандная торговля товарами поселенцев имеет шанс получить поддержку нашего правительства.

– Помогать контрабандистам? Ради чего вашему правительству идти на такое?

– Кто знает? – покачала головой Тоня. – Возможно, некоторые безответственные деятели среди поселенцев считают, что дестабилизация отжившей, неправильной системы – неплохая идея сама по себе. Простите меня, джентльмены, – закончила она и отошла.

– Ох, Боже мой, боюсь, что я сказал что-то не то! – вздохнул Шелабас Квеллам. – Я даже не думал, что так получится.

Серо Фрост улыбнулся, но ничего не ответил. Квеллам вращался в самом центре общественной жизни, но чаще всего все события вокруг происходили так, как он и не подозревал. Например, он даже не думал, что станет такой значительной – и влиятельной – фигурой.

Шелабас Квеллам был президентом Учредительного Совета. В те времена, когда планета Инферно была тихим и всеми забытым болотом, политическая жизнь на ней еле теплилась, президентская должность предназначалась как раз для таких, как Квеллам. Для добродушных и покладистых людей, желающих представлять собой не больше чем символ.

Но инфернитская политика высоко подняла голову за последний год, и президент Совета превратился в важную фигуру на арене политической борьбы.

Давным-давно даже пост Правителя являлся в основном номинальным. Один за другим бездеятельные деятели отсиживали двадцатилетний срок, занимаясь лишь устроением торжеств перед отставкой или по поводу перехода на другую должность. При этом существовал пост Вице-Правителя, который делал и значил еще меньше.

Но кое-что было предусмотрено на случай внезапной смерти Правителя, его полной несостоятельности или склонности к неограниченной власти. Кроме Вице-Правителя, каждый Правитель обязан выбрать Назначенного Правителя, который мог бы вступить на этот пост в экстренном случае. Традиция требовала, чтобы имя Назначенного хранилось в глубокой тайне и в любое время Правитель мог бы назначить кого-нибудь другого на это место. Многие Правители оперировали Назначением, как кнутом и пряником.

Тем не менее существовали такие обстоятельства, при которых избранник Правителя не смог бы сменить его на посту, поскольку Назначение считалось бы недействительным. В случае низложения Правителя или переизбрания его на выборах, было бы крайне немудро оставлять на таком ответственном посту его преемника. Если Правитель уходил в отставку по одной из вышеперечисленных причин, тогда на пост Правителя назначался президент Совета, который мог, если посчитал бы нужным, созвать новые выборы. Или не созывать. Тогда новый Правитель оставался на этом посту до конца срока своего предшественника. Впереди у Грега было еще чуть больше семнадцати лет правления.

В прежние времена все пункты конституции, связанные с выборами, были не более чем переливанием из пустого в порожнее: эти правила писались чисто из любви к подобного рода правилам. Казалось, мысль о том, что когда-нибудь эти законы будут иметь практическое значение, никогда не приходила в головы тех, кто их писал.

Но теперь, довольно неожиданно, низложение Правителя стало как никогда реальным – а это значило, что Шелабас Квеллам оказывался важной фигурой.

Собственно говоря, его значимость возросла только из-за угрозы отставки Правителя. Все знали, что Грег не любит игр с Назначением и предпочитает иметь преемником человека, который бы устраивал всех, а это было довольно сложно. Потому Назначенным Правителем он избрал Квеллама. Какой-то шутник предположил, что при таком преемнике всем следует печься о здоровье и благополучии Грега.

Фрост выдавил любезную улыбку и обнял Квеллама за плечи.

– Ну-ну, успокойтесь, – сказал он. – Тут не о чем волноваться.

Хотя волноваться-то как раз было о чем. Фрост потратил несколько недель для того, чтобы встретиться с Тоней Велтон, и из-за этого болвана все его планы могли пойти прахом. Но поскольку некоторые из этих планов предполагали использование Шелабаса, Фрост не мог позволить себе высказать ему все, что он о нем думает, особенно на людях.

Хотя Шелабас подошел как раз вовремя. За миг до его появления Фрост и Велтон были близки к ссоре. С самого начала приема нервы гостей были на пределе. В зале витало ожидание, предчувствие, что вскоре должно что-то произойти. Слишком много представителей разных фракций собралось сегодня вместе, слишком много интриг и разномастных замыслов плелось в кулуарах. Что-то грядет. Что-то страшное грядет.

Но когда это случилось, а случилось это спустя несколько мгновений, даже Фрост поразился, как быстро и неожиданно все произошло.

Тоня Велтон отошла подальше от Шелабаса Квеллама, стараясь взять себя в руки. Подумать только! Нет, ну каков идиот! Неужели он и вправду считает, что Тоня заинтересована в том, чтобы ограничить контрабандный ввоз товаров поселенцев? Без сомнения, разведслужба колонистов осведомлена об этой стороне ее деятельности. Читал ли Квеллам их отчеты? Или они не захотели – или побоялись – предоставить информацию президенту Учредительного Совета?

Разве можно быть таким непроходимым дураком? Возможно, все это он говорил намеренно. Но для чего? Зачем Квелламу понадобилось ставить в неловкое положение лидера поселенцев?

– Эй! Это ты командуешь поселенцами? – раздался за ее спиной тонкий голосок.

Тоня резко повернулась и столкнулась нос к носу с невзрачным и пьяненьким человеком в новенькой форме Железноголовых. Черно-серый костюм сидел на незнакомце просто отвратительно, поскольку был на размер меньше, чем следовало. Застежки грозили лопнуть при малейшем движении.

– Да, – ответила Тоня. – Я глава поселенцев Тоня Велтон.

С пьяными иногда лучше говорить вежливо. Если отвечать им слишком грубо, они становятся невменяемы.