Илья Гутман - Неприкаянный. Красный мессия

Наступила самая жестокая эпоха. А значит, этому миру скоро конец. Конфедерация – это царство сатаны. Но, как написано в священных книгах нашего народа, с неба должен спуститься Мессия, Всадник Апокалипсиса, способный раздвигать воды морские, а с ним – легионы ангелов. Мессия устроит над грешниками страшный суд. Затем он скинет их в ад, а для праведников настанет рай на Земле.

Оказалось, Бен так же религиозен, как и Зура. Вернее, Зура стала такой под влиянием отца и, возможно, матери. Но иберы, даже если бывают фанатичными, верят не слепо, а рационально и критически – хотя бы потому, что их народ состоит в основном из интеллектуалов.

– Эл, а вы верите в Мессию? – спросил профессор Ахад, нарезая себе на закуску копчёную рыбу.

– Я верю только в себя, профессор. Также я верю, что пока не стоит ломать работающую систему. Это единый и неделимый организм. Система борется за своё выживание, уничтожая враждебные элементы, и в этом случае лучше быть на её стороне, потому как, если погубить эту структуру, наступит полный хаос.

– Поймите, Эл, если вы не сломаете систему, она сломает вас, – ответил Бен. – Вы человек молодой и многого не видели. Я был мальчишкой во времена революции и гражданской войны. Я хорошо знаком с реалиями Андозы тех лет, а вы выросли, можно сказать, в застойный период.

Наша власть говорит, что самым страшным строем для человека является капиталистический. Если разобраться, наша система – это тот же самый капитализм, только исходящий от государства. Понимаете, Эл? Нет никакой принципиальной разницы между Конфедерацией и Империей! Всё укладывается в теорию исторических формаций, это разные варианты одного строя! Только приход Мессии подвинет мир в следующую формацию, где больше не будет войн и вся планета станет единым рациональным государством, где каждая личность сможет раскрыть свой потенциал, где нет места тирании и эксплуатации.

– У вас интересная философия, профессор Ахад, – ответил Эл. – Возможно, я изучу священные книги вашего народа и ваши труды по гуманизму. Но сейчас мне пора домой.

Пожав руку профессору и поцеловав на прощание Зуру, он покинул квартиру и поехал к себе.

Так прошла ещё неделя. Эл читал лекции, чертил электронные схемы, писал программы, встречался с Зурой, разговаривал по душам с профессором Ахадом, который, казалось, заменил ему отца, погибшего в автокатастрофе много лет назад. Он подбирал коды к двери. За неделю перепробовал варианты от 0042 до 0062. Не подошло. Гоар не унывал. Он испытал меньше процента возможных комбинаций.

Подсказка явилась в одном из снов. Эл сидел в ресторане с девушкой – высокой, стройной, смуглой кучерявой брюнеткой, которая, похоже, была гастанкой, как и сам Эл Гоар. Он чётко помнил, что ему был на тот момент двадцать один год, а девушке – двадцать.

– И по какому поводу ты меня привёл сюда? – спросила она.

– Ты не помнишь, какая сегодня дата, дорогая? – ответил вопросом на вопрос Эл.

– Э-э-э. Сегодня вроде дата нашего знакомства? Обычно девушки парням напоминают такие вещи, но у тебя память на цифры и даты куда лучше моей.

– Ещё бы, я же учусь на программиста, – улыбнулся он. – И да, сегодня годовщина нашего знакомства. Когда мы встретились, ещё в школьные годы, мне было шестнадцать, а тебе пятнадцать. И сейчас я сочинил стихотворение, посвященное этой дате:

– Как красиво! Это чудесно! – произнесла девушка и поцеловала его.

– Милая, я хочу, чтобы эта дата стала для нас двойной годовщиной. – Эл достал из кармана пиджака коробочку, в которой было золотое кольцо с инициалом. – Это кольцо моей мамы, она носила его в юности. Но ей больше оно не понадобится. А зовут вас с моей мамой одинаково, вот и инициал совпал. Дорогая, выходи за меня замуж!

От сильных испытанных эмоций Гоар проснулся. Он обращался к девушке только «дорогая» и «милая», но ни разу по имени. Как же её зовут? И тут ударил себя ладонью по лбу: как и его мать! Её зовут Дара. Что-то в глубине души подсказывало, что имя Дара этой девушке не подходит, но Эл помнил собственное свидетельство о рождении и указанное там имя матери. Дара так Дара.

Эл задумался над концовкой стихотворения. «Покорятся же нам небеса и моря». Только юный наивный восторженный мечтатель мог написать эти строки. «Интересно, – подумал он, – что же за считанные годы превратило меня из романтичного юноши в жёсткого циника, ладящего с компьютерами лучше, чем с людьми? Конечно, циник – это разочаровавшийся романтик. Но как можно было разочароваться так быстро?»

Был и другой вопрос: согласилась ли Дара? Судя по эмоциям, которые испытывал Эл, да. Тогда почему в его паспорте нет штампа о браке? Гоар пытался напрячь память, что было дальше. Событий не вспоминалось. Вспоминались только эмоции. Через пару лет произошло что-то страшное. Если бы Эл пил, он бы ушёл в запой, а так с головой погрузился в работу. И полгода посещал психотерапевта. Он развёлся? Овдовел? И то, и другое объясняет отсутствие штампа в паспорте. Что-то случилось в его двадцать три года. А в двадцать пять он поменял паспорт, и там новых штампов не поставили. Именно из-за того, что он ушёл тогда полностью в работу, Эл и стал сейчас тем, кем стал. Что же случилось с Дарой, женой? Может, и неважно? Меньше знаешь – крепче спишь. Сейчас у него отношения с Зурой.

А вот дата… Она вполне может быть ключом электронному замку. Гоар подошёл к двери во вторую комнату и проговаривал: «Дату помню не зря – день восьмой января». И ввёл код: 0108, до которого бы дошёл за несколько недель перебора. И услышал: «Обработка запроса. Код неверен».

– Чёрт тебя дери, проклятая дверь! Харр̀ада! – гневно выкрикнул Эл, со всей силы ударив по ней кулаком и разбив в кровь пальцы. – Дважды харрада! Почему?! Я эмоционально чувствую! Эта дата была важна для меня!

Гоар сел и отдышался. Рука скоро восстановится. А что же до кода… Эл был в общем свободомыслящим и, хотя обладал умеренным патриотизмом, также интересовался историей и культурой Империи. Если в Новом Свете дату писали в формате «месяц-число», то в Старом Свете – «число-месяц». Оставалось ещё две попытки на сегодня. Он ввёл число 0801 и нажал ввод. Металлический голос залязгал: «Обработка запроса. Код верен. Добро пожаловать». И дверь, на удивление бесшумно для такой махины, открылась.

Эл зашёл внутрь. Несколько полочек. На одной из них лежали две рации из серебристого металла. Они выглядели ультрасовременными, даже футуристичными. На другой – с дюжину бомбочек, явно содержащих электронику, каждая пронумерована. И небольшое устройство, как подсказала память – пульт управления ими размером с записную книжку. Неужели Эл Гоар – не просто вооружённый гражданин, а подрывник? С опаской он вышел из комнаты с пультом в руках и закрыл за собой титановую дверь. Если что и взорвётся, как Эл был уверен, с небольшой мощностью, то дверь выдержит. Он нажал кнопку включения экрана. Появилась надпись: «Введите пароль» и четыре квадрата. Что же, попробуем тот же пароль, 0801. «Доступ получен. Выберите бомбу для активации» – на экране появились изображения двенадцати кнопок в виде бомб с цифрами. Гоар нажал кнопку под номером один. «Внимание, мощь взрыва каждой бомбы в тротиловом эквиваленте триста грамм». Это значит, что одна бомба может уничтожить всё в комнате. «Подтвердите готовность совершить взрыв бомбы и введите время до него. До истечения времени вы можете отменить взрыв». Судя по таймеру, рассчитанному на минуты и секунды, время можно ввести до часа. Эл ввёл пять минут для первой бомбы, и отсчёт пошёл. Через двадцать секунд нажал кнопку «отмена», и появилась надпись «подтвердите отмену». Подтвердил, таймер обнулился. Вновь появился стартовый экран с надписью «Выберите бомбу для активации».