Александр Вер - Падение: Новый Хранитель

Ната вспомнила о своей пантере. Вот бы Бесси им отдать!.. Будет бегать по парку и ломать кости нарушителям. Ловить воздух разинутой пастью, как эти волки на эмблемах.

Вокруг Славного Правительства громоздились два крупных здания корпораций и с десяток поменьше. Первый повыше – это “Чон”, а второй пошире – “Антония”, торгующая животными. Оба смотрели в сторону Правительства своими входами с собственной охраной. Её составляли такие же броневики, около десятка у каждой, как и у ТНН, но усиленные орудиями. Солдаты частных армий уверенно прохаживались туда-сюда вокруг чёрных стволов. Но пока орудия молча смотрели в сторону правительственного монолита. Лишь пока.

Правительственное здание не отставало в гонке тщеславия, на склонах окрестного холма, зеленели кустарники и били фонтаны. Но фонтаны были не совсем фонтанами, а кустарники не зеленели просто так. В чашах скрывались встроенные орудийно-ракетные турели, заросли обволакивали бронетехнику “Волков” и с десяток танков, уже заряженных и готовых сорваться в любой момент, по приказу накинуться и разорвать того, кто нарушит спокойствие Власти.

В центре – в сердце Топала, две стороны большой политики, ощетинившись, злобно смотрели друг на друга, готовые вцепиться в глотку при первых признаках слабины. И так уже четыреста лет истории Союза.

Нату о состоянии дел инструктировали каждый год. Она знала о каждом спрятанном орудии. Его расположение, калибр, боезапас. А вдруг выпадет момент ввязаться в драку? Но – пока тихо. Поэтому рядовым гражданам не нужно знать о возможных противоречиях, и никто не смел рассказывать об этом. Кто смел, тот пропадал бесследно.

Здание “Антонии” замелькало яркими буквами бегущих рекламных строк: “Антония” любит вас и ваших питомцев”. Чуть ниже: “Мы любим ваших котиков, а вы любите нас!”

Ната вспомнила, какие эксперименты ставила “Антония” на животных. Иван, кажется, видел своими глазами, и с побелевшим лицом рассказывал об экзекуциях, вскрытиях, отрезанных суставах и пришитых… Нет. Не стоит… Она поморщилась и хотела забыть слова коллеги. От омерзения накатила едкая мысль:

“Котиков… они любят!..”

В негодовании Ната сжала поручень, заставив металл, жалко заскрипеть.

Как назло, следом выросли ядовито-жёлтый фасад Министерства Порядка и мрачная пирамида “Марул”. Нату всегда воротило при её виде. В тёмно-синей пирамиде корпорации “Марул”, торгующей человеческими органами, в бездонных километровых шахтах-подвалах, в бесчисленных холодильных камерах, в ячейке под номером 80006245734 в герметичном футляре лежали живые клетки с наклейкой “Катя Танина”. Последнее живое, что оставляли от человека перед тем, как сознание вселяли в матрицу. Бесконечно долго хранящаяся в холоде протоплазма. Набор хромосом. Гены Наты.

Ната отвернулась. Этот номер она помнила наизусть. Это имя она почти забыла.

Она очнулась, только когда вагон вошёл в промышленную зону. Под заводскими трубами ходили понурые, почерневшие от копоти люди. На вялых ногах они тащились от цехов и зданий, устало переговариваясь, и с обречённым видом садились в ржавые автобусы. Автобусы двигались нескончаемым потоком, перевозя массы грязных работяг, неспособных воспользоваться дорогим супервагоном. Из продолговатых транспортов выходили под хмурое от дыма небо другие люди, чуть более жизнерадостные, но сутулые. Они хлопали друг друга по плечам и, болтая, с вялыми улыбками шли к воротам цехов. Это были те, на чьих плечах лежала промышленность Топала.

Можно, конечно, внедрять роботов и андроидов и некоторые, кто так делал, разорялись. Если под ногами ходят миллиарды тех, кто за банку дешёвой синтетической жрачки готов делать что угодно, то какие к чёрту роботы? С роботами давно экспериментировать перестали. Вон Ирт 7 7 Ирт – название Земли после катаклизма. лежит в руинах после таких экспериментов. Земля – колыбель человечества покрылась мазутом и отказывалась родить. Те, кто там жили – выживали. Жевали скудные урожаи, кору и существовали, умирая от жажды и голода, цепляясь за Родину, отказываясь переехать на благодатные другие планеты.

При виде местных трудяг Ната каждый раз убеждала себя, что исполняет свою страшную работу, ради их же блага. Чтобы не допустить повторения того, что случилось с Иртом! Чтобы, о них продолжали заботиться корпорации, и не было бунтов. А Правительство, в свою очередь, не допустит, чтобы их зацепила эта зараза пропагандной лжи с других планет. Чтобы они не сомневались в том, как нужны своим компаниям-работодателям и своему Славному Правительству.

Сейчас, внезапно для самой себя, она задумалась: а почему правительство, собственно, звалось “Славным”? Альб же сам говорил, что эти “прохиндеи”, как он их назвал, уже лет двести сдают позиции, уступая чужим желаниям и прихотям. Год за годом они теряли одни за другими колонии, спутники, астероиды в руки финансистам, компаниям и всяческим проходимцам в Союзе. Теряли финансовые потоки, лишаясь активов за бесценок. “Давно потеряли не только хватку, но и гордость”, – так Альб говорил, кажется. Мол, Правительство давно забыло собственное уважение и величие. Странно! Альб ругался, но не пояснял, почему тогда правительство продолжали называть “Славным”. Спросить его?

Ната осеклась очень быстро, вспомнив, что бывает за такие вопросы. Начни спрашивать, лезть не в своё дело, строить догадки, предположения, делать выводы о политике Славного Правительства и тут же можно быть уверенным, что тебя взяли на внимание, в деле поставили оранжевую галочку: “ненадёжен”. Создатель абсолютно прав, отказываясь снять ей блокировку, боясь связываться с машиной правосудия. Мудрый старик за свои сто тридцать лет, наверное, испытал на себе эти галочки. Личное дело с такой галочкой подводило под подозрение, что ты недоволен и суёшь нос. Если будешь болтать больше, то галочка станет красная: “опасен”, и ты очутишься на допросе следователей Министерства Порядка, или прочих служб. А если докажут, что ты связан с радикалами – такие связи обязательно найдут, если захочет следователь, значит, ты болтун, мешающий процветать финансовым институтам и власти.

Куда могут завести такие вопросы, люди понимали уже поздно, когда под палками подписывали документы о признании вины. С поломанными костями, залитые соплями и кровью, сами признавались, что стали на скользкий путь. Путь в никуда. К утрате всех привилегий, работы, ипотечного жилья.

Преступников пытали, судили, высылали на каторжные астероиды и спутники, где глоток воздуха они отрабатывали в обязательном порядке. Иначе – тебе не дадут его! Наконец, самых опасных предателей уничтожали. А с Натой никто церемониться не станет. После короткого суда ей просто выжгут матрицу сознания. До конца… До полного выгорания личности.