Людмила Лазарева - Время Индиго

Дизайнер обложки Людмила Клонингер

Иллюстратор Людмила Клонингер

© Людмила Лазарева, 2021

© Людмила Клонингер, дизайн обложки, 2021

© Людмила Клонингер, иллюстрации, 2021

ISBN 978-5-0055-1841-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Согласно подсчетам ученых, «Пятое Солнце» взошло 13 августа 3113 года до нашей эры.

Почему именно тогда? С каким конкретным событием это было связано? Никто не знает.

С момента сотворения рода людского минуло уже четыре цикла, или «Солнца».

Сменились четыре человеческие расы, которые погибли во время великих катаклизмов.

И лишь немногие остались в живых, поведав о том, что произошло.

«Первое Солнце» длилось 4008 лет, и было разрушено землетрясениями.

«Второе Солнце» длилось 4010 лет, и было уничтожено ураганами.

«Третье Солнце» длилось 4081 год и пало под огненным дождем, пролившимся и кратеров огромных вулканов.

«Четвертое Солнце» (5026 лет) уничтожил потоп.

Сейчас мы живем на границе перехода Пятой Эпохи Сотворения, или «Пятого Солнца». Оно известно еще и как «Солнце Движения». Древние Майя и их предки полагали, по завершении нынешнего, 5126-летнего цикла произойдет некое движение Земли, что повлечет за собой рождение «Шестой Эпохи Сотворения», или «Шестого Солнца».

Он чувствовал себя елочной игрушкой, которую забыли снять после новогодних праздников. Игрушка вцепилась в облысевшую ветку без иголок, потому как очень боялась упасть и разбиться. Вдребезги! Сознание, как заезженная пластинка застревало на одном и том же вопросе: «Почему? По-че-му тааак?». Окружающие звуки впитывались, соединяясь в единое: «дверизакрываются а-а-а-а-а-следующаястацияяяяяаа. Осторожно двери открываютсяцацаца…».

– Дядь, – толкнул мужчину чумазый паренек. – А ты чаво такой? Присядь. Вона, место рядом освободилось. Тоже не местный?

– Местный, – человек послушно сел. Взгляд был пустым, как и голос. – Можно сказать коренной. Не видно?

– Не-а. Врешь, коренные на «меринах» и «поршаках» в пробках стоят.

– Поршак. Это что?

– Машина хранзуская. Тебе, верняк, память отшибло. Сильно били? Кровь на затылке спеклася.

– Надо же… – дрожащая рука прикоснулась к корке слипшихся волос. – Спеклась.

– Хочешь, домой провожу. Адрес помнишь?

– Нет.

– Как зовут?

– Нет.

– Лет то сколько тебе, дядь?

– Нет.

– Чаво нет? Годов? Так не бывает. Зубы покажи.

– Зачем?

– Открой, – мальчишка нажал на подбородок соседа, заглянул в открытый рот. – Во!!! По зубам лет сорок дам. Стоматолог был, что надо! Коронки золотые целы. Значит, недавно шандарахнуло. Выбить никто не успел.

– Ущипни меня.

– Зачем?

– Я проснусь. Игры воображения – странная штука.

Мальчишка рассмеялся и мстительно ущипнул за руку, глядя прямо в глаза.

– Поосторожней! Больно.

– Это ты осторожней, – у собеседника вдруг исчез не только деревенский говор, но и интонация голоса. – Фантазия штука особенная. Не успеешь подумать, а она шасть! И исполняется. Веришь?

– Знаю.

– Зна-а-а-ешь? А вокруг людей что-нибудь видишь?

– Облака разные.

– Давно?

– Не помню.

– Расскажи подробно. Я тоже посмотрю. Проверю, какой ты, знающий.

Люди в метро отличаются бронированными опустошенными взглядами. Человеки-невидимки, думающие только о себе. Жизнь сверкающего подземелья из года в год, от станции к станции превратила горожан мегаполиса в лицедеев. В часы пик или в редкие минуты сравнительного отсутствия толпы, каждый (или почти каждый) норовит найти место ближе к выходу, причем сидячее. Нашел? Необходимо плюхнуться и обратить взгляд вовнутрь себя любимого. А лучше прикинуться спящим.

– Дырявых много. Красные, зеленые, белесые, желтенькие. Цветник из одуванчиков! Младенец у женщины в фиолетовом сиянии, и форма странная бриллиантовой огранки.

Словесный бред, который несли два попутчика, никого не интересовал. Обыкновенное словоблудие.

– А мой цвет?

– Васильково-синий, – руки сами потянулись к голове парня, но не коснулись волос, остановились в сантиметрах тридцати от растрепанной шевелюры. – Всполохи золотые по краю.

– Наш, – прошептал мальчишка. – Пошли, горемышный. Я тебя одного не оставлю.

Чердак был теплый и сухой.

Бродяга голубь без страха прогуливался по спящему мужчине, как по неодушевленному предмету.

– Петюнь, зачем нам лысый «зеленый» с проблесками индиго, который себя не помнит? Его учить и учить, а лучше сразу в дурку.

– Выучу. Хорошо, что он память потерял. Старый жизненный опыт, как старый чемодан без ручки. На свалку выкинуть не проблема, но лучше ручку крепкую заменить. Все! Берем дядьку с собой.

– Ха! Зачем тебе долгосрочные инвестиции? Забыл? Мы на море едем. Шесть месяцев по станциям милостыньку собирали, машины на морозе драили. А его на халяву? Я спонсором не буду.

– Будешь. Ты берешь с собой младшего братишку. А я – дядьку. Поровну на каждого получается.

– Прижал, значит? Он тебе кто?

– В него как в ребенка вложиться можно. Феномен! Чтобы аура на моих глазах цвет меняла?! Я такого еще не видел. Знаменитый мужик, писатель.

– Докаж!

Парень демонстративно вытащил из-за пазухи книжку в мягком переплете. Повертел в воздухе, как знамя или билет на Луну:

– В его кармане нашел. Книженция. И фотка на обложке. Узнаешь?

– Ёёёршики, детский сад! Один малец, другой блаженный писака.

– На крыше поезда больше не поедем, опасно. Скажемся племянниками, этот подтвердит. На «дядьку» же откликается.

– У писателя паспорта нет.

– Билеты по его книге купим. Как его там?

– Рябина О. В.

– Явно псевдоним. А пропустят?

– Обязательно. Знаменитым все можно.

Этот довод оказался существенным. За последние два года ребята привыкли всё делать самостоятельно и прекрасно знали, как можно извлечь выгоду из казалось-бы, патовой ситуации.

– Приодеть бы сие растение. Знаешь, сходи в сэконд хэнд к тете Зине. Она должна за разгрузку тюков из Европы, – собеседник нехотя встал. – Только стоящее выбирай.

– Не маленький. Ты его что? Без меня лечить собрался, может ну его?

– Забомжует или в психушку попадет, это в лучшем случае, – жалость, как ни странно, достаточно часто соседствует с холодным расчетом. – А я на ноги поставлю. Со временем, правда.

– Разреши посмотреть?

– Нет, – с металлом в голосе отказал Петр. – Это требует особенной концентрации. А у тебя чувства грани пока нет, когда можно гипнозом пользоваться. А когда опасно.