Виктор Ананишнов - Реликтовая популяция. Книга 2

Здесь Свим не кривил душой, так как никаких посвященных Знаков не имел, поскольку с гитами накоротке был незнаком до встречи с Гелиной.

– О, Свим! Вы с честью понесёте этот Первый Знак, прославляющий Гамарнаков. Я рада за вас и за себя… И за вас, Клоуда.

– Спасибо, шейна, – пролепетала Клоуда и потупилась.

Могла ли она мечтать ещё месяц назад, что станет ауной, будет общаться с самой Гелиной и присутствовать при намерении посвящения в Знак гитов… Она покраснела и крепче вцепилась в руку Свима,

– Пусть свершится это, шейна! – Свим склонил голову. – Но мы уходим. Прощайте, шейна! Да, Харан, если К”ньюша захочет меня нагнать, отпусти его. И пусть это будет между нами… Так мы пойдём?

– До встречи, Свим!

– До встречи!

Свим и его спутники направились вверх по откосу, чтобы покинуть руины через лаз, облюбованный енотовидными выродками для нападения в недавней схватке. Выходить по полуразрушенному пандусу с площадки прямо они не рискнули по причине практической непроходимости его от свежих куч испражнений вупертоков. Оставшимся в руинах ещё предстояли неприятные работы по очистке территории, если они не захотят задохнуться.

Последним поднимался Камрат, едва вырвавшийся из цепких рук девчонок.

– Ты будешь моим другом навсегда! – заверила его Грения. – Храбрым и славным, как Белудин. А я буду твоей Гераной навсегда!.. Ты верь мне!

– Грения, успокойся, – остановила Гелина девочку, картинно вытянувшей руки вслед будущему другу навсегда.

Они отошли от руин почти на полусвидж и только тогда оглянулись. Оглядываться раньше после проводов – дороги не будет, так говаривали те, кто много ходил.

На полу рухнувших стенах можно было видеть разноцветные одежды провожающих, им не надоело ждать, когда ушедшие оглянуться, и они смогут им ещё помахать рукой и увидеть ответный прощальный взмах кого-либо из команды Свима.

Люди и торн постояли, помахали, переглянулись.

– Там у них… хорошо… Но в пути, – Свим засмеялся, – свободнее, веселее и лучше!

– Да, хорошо, что мы, наконец, оттуда ушли, – поддержала его Клоуда.

Свим ласково посмотрел на неё. Он думал, что Клоуда радуется лишь тому, что он взял её с собой. И в этом предположении был недалёк от истины. Однако было нечто и другое, от чего Клоуда могла считать себя счастливой, покидая руины, хотя сама себе о причине подобного чувства не сознавалась. Впрочем, всё было куда проще и в то же самое время глубже, чем она думала.

А мысли её совпадали с опасениями Гелины.

Получилось так, что с Гелиной пришли женщины, каждая из которых, по крайней мере, была не менее чем стоимённой. Они имели за плечами домашнее образование для служения в окружении правителя бандеки. Это и кодекс поведения, и манера держаться, и наука подать себя в выгодном свете. По сравнению с ними Клоуда чувствовала себя серым существом. Да, она выгодно отличалась от большинства из них лучшей фигурой и глазами, в которые любят смотреться мужчины, она выглядела моложе и свежее. В её движениях ощущалась плавность не от изнеженности в праздности покоящегося тела, а врожденная грация. Всё было так, но для них она была лишь трёхимённая, незначительная инега, способная не на многое. Только один Свим, его отношение к ней, поднимало её в глазах пришлых, в том числе и путров. Посмотри Свим на кого-нибудь из них, дав повод усомниться в его лояльности к ней, и она – никто и ничто на их фоне.

Оставив за собой женщин, выше её именами и положением в обществе, но временно переживающих неурядицы, Клоуда почувствовала себя свободной и принадлежащей только одному Свиму, но и он сейчас принадлежал только ей одной.

Никто не видел, а кто, может быть, и видел, да не обратил внимания, как праузами двумя позже руины покинул К”ньец и, прячась в редких кустах и высокой прошлогодней траве, сделал большую дугу с тем, чтобы к концу дня выйти на след своих друзей, так предательски бросивших его во временном пристанище.

Его следы ещё не остыли, когда по ним из руин двинулось ещё одно существо…

Глава 8

Раннее утро застало команду Свима в пути.

Дул ровный южный ветер, несущий тепло и запах гари. Запах не раздражал, а напротив, словно добавлял в каждый вдох бодрости. Набравшая силу весна ощущалась во всём. Стебли старой травы ломались или путались под ногами, стряхивали обильную пыль, но ни то и ни другое не могло скрыть стрелки новой зелени, стремительно пробивающейся к солнцу, едва осветившему в этот час мутный горизонт нового дня.

Ночёвку путники провели без костра. Торн к огню был равнодушен, а люди поленились – вчера шли так долго, пока не наступила тьма, в которой искать сушняк показалось делом бесперспективным.

– Так переночуем, – вяло заявил Свим, набрасывая на голову капюшон. – Не замёрзнем. А замёрзнем, раньше проснёмся… И выйдем в дорогу пораньше.

К утру все почувствовали зябкость, так что сейчас двигались ускоренным шагом, чтобы согреться. Долгий вынужденный отдых в руинах прибавил сил, ноги как будто сами несли спутников, давая при этом возможность поговорить на ходу. Чем безраздельно воспользовалась Клоуда

В противоположность своей подруге Свим всё утро шагал с насупленным видом – думал. Ночью ему внезапно пришла идея, как незаметно пройти в Примето. После того, конечно, как он побывает в Сохе и всё для себя выяснит.

Пока что со своей идеей он ни с кем не делился, а мысленно прокатывал возможные варианты лучшего осуществления задуманного.

За Свимом, возглавляющим команду, часто переставляя ноги, чтобы успеть за ведущим, бок о бок ступали Камрат и Клоуда, которая выливала на мальчика нескончаемый поток слов; от них у Камрата вспухала голова, и он стал думать, что взрослые могут наговорить значительно больше, чем оставленные в руинах девочки.

За ними, отстав на десяток берметов, топал торн.

Команда шла не таясь. После случая с вупертоками надеялись, что тескомовцы, видевшие их нашествие, оставили мысль продолжать охоту на Камрата и его окружающих – для Тескома они перестали существовать.

Так хотелось думать. Так, по всему, было на самом деле. Ни шары тескомовцев, ни сами они вблизи руин больше не появлялись.

Но, как там было на самом деле, они не знали и, по правде, знать не хотели.

Пересекаемая ими местность мало изменилась по сравнению с той, которая обступала руины. Может быть, слегка стала понижаться к далекой ещё долине Ренцы, да слева тёмными сгущениями в мглистой дали наметились высокие холмы, длинной цепочкой протянувшиеся от Примето почти до самого Заповедника Выродков.

Шли быстро, договорились, что так они будут идти весь день с тем, чтобы к вечеру подойти вплотную к дороге Фост-Примето, а ближе к ночи перейти её, только потом остановиться на отдых.