Марат Гайнуллин - Странствия Рашида. Тайна Фирюзы

Находясь в «келье», в глубине гор, Рашид, надев специальный цифровой шлём, подсоединённый к монитору компьютера, пытается войти в состояние нирвикальпа самадхи. Однако от этого способа пришлось отказаться, так как не удавалось получить устойчивую обратную связь. Не помогло и использование усовершенствованного медиумоскопа профессора ВЕМЗа В.М, – «ВЕМЗ-2», который должен был послужить мостом для передачи посланий от Рашида, находящегося в нирвикальпа самадхи. Тогда Рашид предложил другой вариант: попытаться спуститься в низлежащие миры через байкитский вещий сон с использованием «Саркофага», изобретённого Петровым три года назад. Камера позволяла контролировать не только биологические жизненно важные процессы, но и ауру и биополе человека, длительное время пребывающего в летаргическом сне.

Рашида поместили в «Саркофаг» с цифровым шлёмом, дополнительно подключив медиумоскоп «ВЕМЗ-2», и начали тестирование. Когда сон привел его в точку лихорадочного поиска вариантов освобождения Муслимы от шипов акации, Рашид, не зная, что делать и как найти выход из возникшей проблемы, машинально взглянул в сторону правого берега. Он увидел двух стражников, одетых в серебристые доспехи с щитами и копьями наперевес, которые выбежали из ворот к ним на помощь. Но обернувшись в сторону левого берега, Рашид также увидел, что от ворот в сторону моста выдвинулись два тёмных пятна. Он стал осознавать, что все происходящее становится слишком реалистичным. Ужас охватил Рашида: он не знал, кто приблизится первым…

Вдруг Рашид услышал крики в два голоса. Первый, незнакомый, громко произнес: «Прекратить эксперимент! Это сон Властелина!», а второй Юрия Михайловича: «Стоп, стоп, стоп! Рашид, срочно возвращайся!»

Рашид открыл глаза, крышка «саркофага» была отодвинута, и он увидел изучающий взгляд Петрова.

– Выбирайся отсюда, – попросил Юрий Михайлович, помогая снять с Рашида цифровой шлем, датчики с рук, ног, грудной клетки и области муладхара-чакры.

Когда они, все вместе, сели за пульт, чтобы проанализировать данные с трёх компьютеров, Рашид начал свой подробный рассказ об увиденном.

– Юрий Михайлович, как вы просили до начала эксперимента, я пытался в подробностях вспомнить все детали и вновь пережить те эмоции и чувства, которые испытал, увидев этот необычный, как мне казалось, вещий сон более десяти лет назад…

– Понятненько… – как-то неопределённо произнёс Юрий Михайлович, когда Рашид закончил рассказ, – датчики это подтвердили.

А потом, как бы разговаривая с самим собой, добавил:

– Ты правильно поступил, что подал нам знак. Медиумоскоп записал твои мыслеформы, и мы получили информацию о прекращении эксперимента. Ситуация была критической, неизвестно, чем бы закончилась эта схватка четырёх стражников Светлых и Тёмных Сил.

Затем, немного подумав, спросил:

– А кто такой, этот Властелин? Ты его видел?

В этот момент Рашид осознал, что он действительно вжился в свой старый сон и увидел его продолжение, ведь двенадцать лет назад не было никаких стражников. А команду о прекращении эксперимента, чуть раньше Петрова, очевидно, подал не один из сотрудников лаборатории, а байкитский фантом из вещего сна, живший на опушке леса по правому берегу необычной реки.

Рашид стал подробно рассказывать коллегам о широкой поляне с необычными цветами и травами, о тропинке, ведущей к домику у опушки леса, где жил его фантом – астральный двойник. Добавил, что ещё раньше фантом говорил, что не участвует в формировании вещих снов, и не знает, кто их посылает в трёхмерный мир. Возможно, за прошедшие годы фантом активно интересовался этим вопросом и каким-то образом узнал, что этот сон был послан неким Властелином, с которым Рашид не был знаком раньше.

Получив важные сведения после первого эксперимента, посовещавшись, решили продолжить тестирование, используя другие вещие сны Рашида, так как продолжение истории на мосту может представлять опасность для испытуемого, о чем свидетельствует табу некоего Властелина, о котором предупредил фантом ангел-хранитель.

Начали с детских снов, когда Рашид будучи десятилетним мальчиком, учась в четвёртом классе, почти каждую ночь летал во сне. Как правило, начало тестирования проходило очень хорошо. Рашид легко и свободно передвигался над домами. Ему казалось, что здания, улицы, деревья и прохожие были словно погружены в прозрачную чистую воду. И небо над ним тоже напоминало какую-то необычную светло-серо-голубую субстанцию. Создавалось ощущение, что он не парил на крыльях, которых у него не было, а просто плавал. Он менял стили, с кроля на груди переходил на брас. Плавая, Рашид выполнял такие же движения, как на поверхности воды в море, с той лишь разницей, что здесь, во сне, границы, разделяющей воду и небо, – не существовало. Если нужно было подняться выше, в небо, то Рашид всплывал, помогая себе обеими руками, плавно протягивая их вверх, а затем резко разводя в стороны, опускал вниз. А когда ему нужно было спуститься ближе к крышам домов, он делал все то же самое, только по направлению вниз. Дополнительно он помогал себе ногами, двигая ими как лягушонок. Плавно сгибал их в коленном и тазобедренном суставах, не забывая вытягивать носки, а затем резко выпрямлял ноги, при этом ступни ставил перпендикулярно щиколоткам, и ему казалось, будто они упираются во что-то твёрдое и отталкиваются от неё.

Одним словом, летая во сне, Рашид делал все, что умеет любой мальчишка, живущий на берегу моря: отлично плавал, нырял с пирса, чтобы освободить зацепившийся крючок удочки от множества буксирных тросов, лежащих теперь на некогда чистом песчаном дне. Хоть леска и крючок не были большим дефицитом, Рашид, как учил его дед, не мог себе позволить оставить их в море.

Заканчивались детские полёты во сне, как правило, ужасной погоней. Люди тыкали пальцем в небо, указывая на Рашида, и о чём-то возбуждённо переговаривались. В руках у них появлялись биты, палки или просто куски штакетников, которые они выламывали тут же из уличных заборов-ограждений. Кто-то просто поднимал с земли камень и бросал в мальчика. Желающих побить дубинками или закидать камнями становилось всё больше и больше. Начиналась настоящая охота. Рашид понемногу уставал и уже не мог свободно парить, а лишь с трудом «перелетал» с крыши одной двухэтажки на другую, работая руками и ногами на пределе своих сил. Тело машинально повторяло движения, которые он делал, играя с друзьями в «казаков-разбойников» в мутной, после шторма, воде. В игре, он с буйком-пенопластом в плавках, украденным у соперников «флагом», кролем с ускорением отрывался от догоняющего «разбойника». Но здесь разбойников-охотников было много, а Рашид – совсем один. Охотники словно передавали друг другу эстафету и, как только мальчик садился на крышу какого-нибудь дома, очередная группа тут же стремительно взбиралась вверх по боковой пожарной лестнице. Рашид был вынужден снова плыть кролем на соседнюю крышу, так и не успев передохнуть.