Искандар Бурнашев - Икам. Случайный визит. Четвертая книга романа «Икам – легенда легиона»

Но, тогда объединения мастеров, просто стали тайными. Посторонних людей туда не пускали, и мастера, брали со своих подмастерий и учеников клятву верности себе и своей корпорации.

Но, когда пришли тюрки, эти неграмотные пастухи, решили, что с мастеров можно получать больше, чем с селянина. Можно, если дать ему спокойно работать и определить размер налога с дохода.

Чтобы сделать простое седло нужны доски, клей, краски, кожа и многое другое. Над седлом трудится несколько мастеров, и в результате получается седло, которое стоит тридцать дирхемов. Налог с одного седла не должен быть больше трех дирхемов. Но умные тюрки решили, что могут и должны получать по три дирхема с каждого мастера, приложившего руку к его производству.

Ослепленные своей жадностью, они раздали все мастерские своим тюркам в собственность, чтобы они могли кормить своих вечно голодных жен и детей. Тюрки считают себя собственниками не только мастерских, но всех мастеров и всех членов их семей, и обращаются с ними, как со своей собственностью. Так в одночасье, свободные мастера со своими домочадцами угодили в рабство к дикарям-чабанам и табунщикам.

Стоит ли удивляться, что люди здесь живут не очень богато, и, что у властей нет желания и возможностей ухаживать за каналами и дорогами.

– Я многое понял, из твоего рассказа, но мне все-таки непонятно, почему мастер продает свою продукцию дороже, чем городской купец?

– Все очень просто. Мастер просит за товар столько, сколько она стоит, то есть сколько он затратил на материал и во сколько оценивает свой труд. А купец в городе – торговец крадеными товарами. Он торгует продуктами, которые «иктадары» силой отобрали у своих людей и привезли купцам для продажи. Купцу нужно быстрее сбыть краденный товар, пока он не испортился у него на складе, поэтому он готов продавать его за пол цены. Все равно этих денег хватит и тюрку-иктадару, и купцу-мародеру.

– Ты я вижу, не очень жалуешь тюрков?

– А за что я должен их любить? Я откровенен стобой, потому, что ты не стал скрывать своего отношения к тюркам. Кстати, выстрел был великолепным. При случае сможешь повторить?

– При случае – смогу. Если, на это будет воля Аллаха.

При этих словах, Бехнам добродушно и понимающе улыбнулся.

* * *

Некоторое время друзья ехали молча. Икам задумавшись, подумал о том, что попал не в самое удачное время. Напрягая все свои познания в истории, он пытался вспомнить, какие еще «сюрпризы» готовит ему путешествие по этой неласковой и негостеприимной земле в это лихое время. Но, жить здесь ему, явно, не хотелось. Наконец, он решил снова нарушить молчание.

– Извини, за мои расспросы, но объясни, куда мы едем и зачем.

– Ты слышал что-нибудь о низаритах?

– Мне очень стыдно, но я о них ничего не знаю

– Тогда, я расскажу тебе о них позже, когда мы придем в наши земли. Про нас говорят всякие небылицы, а я хочу, чтобы ты увидел все своими глазами. Пока я могу сказать только, что мы едем на южное побережье Мазендаранского моря, где находится наша столица. Сейчас дела складываются так, что нас ждут великие потрясения, и все истинные низариты должны вернуться в свои земли, для их защиты.

– После того, что ты рассказал мне, я не могу себе представить, что можно назвать «великими потрясениями».

– Двадцать пять лет назад в наши земли пришли новые завоеватели. Это был союз племен, которые взяли себе общее название «монголы». Народа с таким именем нет. По крайней мере раньше не было. Это имя стало общим для нескольких племен, названия которых я не знаю. Эти племена собрал в единый союз их вождь Чингиз-хан. Все мелкие тюркские султаны тут же бросились к ногам монгольского Правителя. Они стали верными слугами монголов. Один иранский полководец Джелал-ад-дин пытался противостоять армии Чингиз-хана. Но после его смерти, монголы истребили остатки его отрядов и завоевали Азербайджан, Арран, Ширван, Грузию и Армению. Тогда монгольскому разгрому подверглись города Мосул, Нисибин, Мардин, Дийарбекр, Бидлис. Теперь все эти земли относятся к владениям монголов. Восемнадцать лет назад ими был взят и опустошен Исфахан. Тогда же была завоевана Джазира (Верхняя Месопотамия). Монгольские войска ограбили и опустошили соседние области и государства и на Западе;

Двенадцать лет назад в битве у Кёсе-дага был разбит сельджукский султан Рума – Гийас-ад-дин Кейкубад II, который попытался воспротивиться монголам. Но после поражения, говорят, что Султан заключил с монголами мир с условием вносить в виде дани ежегодно 1000 динаров, коня, невольника, невольницу и охотничью собаку. Изъявил покорность великому хану и Хетум, царь Киликийской Армении – государства, основанного у юго-восточного побережья Средиземного моря армянами, которые эмигрировали из Армении под натиском тюрков-сельджуков.

Но все это было давно. Некоторое время мы жили, надеясь, что монголы останутся на своих и покоренных землях. Но, донас дошли слухи, что монголы снова собирают свои войска в поход. В этих краях непокоренными монголами остались только Земли низаритов, земли Сирии и Египта. Говорят, что франки-христиане, носящие на своих плащах кресты, стали союзниками монголов, которые считаются христианами. Над землями низаритов нависла угроза большой войны. Мы не боимся её. У нас много укрепленных замков, много запасов и наши люди не боятся никого. Но дело в том, что в последний день месяца шаввала 653 года Хиджры, в местечке Шир-кух был убит наш Правитель Ала ад-дин. Подробности мне неизвестны. Но, до меня дошли слухи, что монгольский полководец Хуллагу-хан со своими войсками пересек реку Окс-Джейхун, что в Туране. Знающие люди говорят, что монголы идут войной на наши земли. Сейчас многое, если не все будет зависеть от того, кто станет во главе нашего государства. Поэтому, мы и покинули караван, который шел в Багдад. Видимо, что и до калифа Багдадского уже дошли слухи о монголах. Так что можно, со всей серьёзностью, говорить о «великих потрясениях».

Новость о появлении монголов вблизи этих земель повергла нашего героя в глубокое раздумье.

* * *

После окончания Общего Приёма, Менгу и Хуллагу прошли в соседнюю юрту, где для них был накрыт столик и все было готово для ужина наедине. Все важные вопросы, которые не касались чужих ушей, Менгу предпочитал решать наедине. В этот раз, по особому приказу Каана, стража – была выставлена снаружи юрты.

– Ну, что, брат. Могу сказать, что твоё время пришло. Гонцы принесли весть о смерти нашего славного родича, Старейшину нашего рода, достопочтенного багатура Сайин хана Бату. Ты знаешь, что в силу определённых обстоятельств, я имел перед ним некие обязательства. Те земли, которые ты включишь в свой Улус, он считал своими, потому, что их получил его отец по завету нашего Деда. И хоть Джучиды уже давно не контролируют Хорасан и Иран, ведь еще Угедей хан прислал в Хорасан и Иран для управления ими своего полководца Бачу-нойона, он не хотел появления там твоих войск.