Виталий Стасюк - Хроники пепельного мира

– Что такое реагент? – спросил я.

– Это вещество, которое перевозили в самолете, – ответил Данилов. – Мы уже имели с ним дело, но наш проект свернули.

– Что-то полезное есть на видео? – поинтересовался я.

– Нужно будет взять покадрово и смоделировать процесс, – ответил ученый. – Возможно мы что-то вытащим из этой съемки.

– Прекрасно, – резюмировал я и посмотрел на Марину.

Она оторвала взгляд от монитора и посмотрела на меня.

– Что скажешь? – спросил я девушку.

– Ничего, – она покачала головой. – Для меня здесь нет данных. Возможно Андрей что-то найдет.

– А что на счет реагента? – спросил я Марину, но ответил мне Данилов.

– Реагентом мы занимались несколько лет, но недавно нашу программу закрыли и передали военным.

– Делать бомбу? – я нахмурился.

– Возможно, – Данилов пожал плечами. – Нас не посвящали.

– Да, во время вспышек выделялась некоторое количество энергии, – подтвердил другой ученый. – Военные хотели точно знать сколько, и можно ли использовать реагент в качестве оружия.

– А что на счет самого реагента, это взрывчатка? – уточнил я.

– Нет, это вещество другого рода, – Данилов потер подбородок, посмотрел на одного из своих коллег, затем на меня. – Я потом расскажу тебе.

В палатку вошел офицер в чине полковника и резким, громким голосом спросил:

– Кто здесь доброволец?

– Смотря для чего? – я перевел взгляд на гостя.

– Для поездки через туннель, – уточнил полковник.

Вот стою я, посреди военной палатки, вокруг малознакомые мне люди, одну только Марину я знаю давно. А еще здесь военные и этот полковник, как потом я узнал, его фамилия Кальпа. Стою и думаю, о том, что вчера утром моя жизнь изменилась кардинально. Моего дома больше нет, моего города больше нет, я безработный беженец, у которого есть сумка с документами и парой вещей. А теперь я должен ехать через трубу в земле по ту сторону огня. Фраза «выйти из зоны комфорта» наполняется новыми смыслами и красками. Да хоть бы краски были радужными, но нет, сплошь серые тона. Серый цвет пепла, который беспрерывно сыпет из облака над огненной стеной. Я ищу в себе мотивацию не отказаться от глупой затеи, меня ведь никто не осудит, если я откажусь. Страх заложен в нас природой. Марина, так вообще обрадуется, что не отправила меня на верную погибель. Но будь поездка настолько опасной, то отправлять человека не имеет смысла. Я перевожу взгляд на Марину. Ей не хватает материала для анализа. Действительно, доброволец в первую очередь едет для того, чтобы у химика было что исследовать. Марина смотрит на меня, пауза затягивается, и я отвечаю:

– Я доброволец.

– Прекрасно, – Кальпа манит меня жестом руки. – Автомобиль готов.

Автомобиль готов, но не здесь. К нему нужно еще доехать, и мы грузимся в два армейских грузовика. Ко входу в туннель едет группа военных, сам полковник и несколько ученых. Едет и Марина, но села она в другой грузовик. Компанию мне составляет Данилов, который пытается объяснить мне суть реагента:

– Нас тогда пригласили в рабочую группу изучать это вещество: реагент. Нам никто так и не сказал, откуда он взялся. Мы предполагали, что это может быть проектом другой научной группы, которая по каким-то причинам не завершила работу, а может быть природным образованием, которое случайно обнаружили. Были и безумные теории, что это результат работы ученых в другом измерении, вроде бы они там что-то делают у себя, а у нас возникает побочное явление в виде реагента.

– Откуда такая идея? – спросил я.

– Все просто, – продолжал ученый. – Есть два базовых реагента. Первый называется – X, второй – Y. У нас с фантазией не очень, потому названия такие банальные. X-реагент может нарушать структуру пространства, а Y структуру и ход времени. Отсюда идеи о параллельных вселенных.

– Что значит нарушает пространство? – заинтересовался я.

– Например разрывает его, сжимает или растягивает, – ответил ученый. – Это может быть полезно при перемещениях на большие расстояния, или при перемещении в параллельную вселенную. Реагенты – это что-то вроде топлива для звездолета, или машины времени.

– Но вы не знаете откуда он взялся? – уточнил я.

– Нет, только предположения. Версия о природном происхождении самая ненадежная, – ответил Данилов. – В общем, мы даже синтезировать реагент толком не умеем, зато смогли объединить оба вещества в один Z-реагент. Он должен обладать свойствами обеих реагентов, но при этом он крайне нестабилен. Необходимо беспрерывное охлаждение массы.

– Иначе он взорвется? – спросил я.

– Нет, здесь имеет место другой эффект, – Данилов вновь потер подбородок. – Сам по себе реагент безвреден, не токсичен, не горит и не взрывается. Нестабильность связана с тем, что он может самопроизвольно разорвать пространство и время, или изменить его, а вот уже это вызывает самые разные эффекты, порой опасные.

– Какие?

– В фильмах, обычно, если кто-то перемещается из одной параллельной реальности в другую, то это просто портал, в который ты делаешь шаг и вот ты уже в другом мире. Но на самом деле это так не работает. Измерения могут быть совершенно разными, и отличаться может все. Например, состав воздуха и материалы почв, излучение светил и магнитные поля. Миры могут быть настолько другими, что просто не совместимы с нашим. Даже не просто не совместимы, а агрессивны друг по отношению к другу. Мы столкнулись с этим во время изучения реагента. В точке, где возникал разрыв пространства, и где наш мир соприкасался с другим, проявлялись самые невероятные эффекты. Бывало быстрое понижение температуры, образование тумана, конденсация жидкостей или быстрое воспламенение.

– То есть, в Дмитровске огненный факел возник из-за того, что вы соединили наш мир с каким-то другим? – уточнил я.

– А откуда ты об этом знаешь? – удивился ученый.

Похоже Марина не рассказывала ему о нашей встрече возле Дмитровска.

– Я там был прошлым летом, – ответил я, – и видел огненный факел. Марина знает.

– Хм, – теперь Данилов потер лысину. – Да, ты прав. Тогда на стыке миров возникла бурная химическая реакция. Вероятно, наш воздух, смешиваясь с их воздухом, становится похожим на гремучий газ и самовоспламеняется.

– Никто хоть не погиб? – поинтересовался я.

– Нет, мы принимаем меры предосторожности, – в этот момент грузовик подбросило на кочке и ученый схватился за поручень.

– А что там с кольцом огня? – я продолжил расспрос.

– В самолете был Z-реагент, – Данилов поморщил лоб. – Он всегда должен охлаждаться, иначе начинает бурно реагировать. Больше мы ничего о нем не знаем, так как нам не дали провести достаточно опытов над ним. Ну и конечно растущее кольцо огня. Мы не знаем, как этот реагент вызвал эту катастрофу. Может быть они еще что-то с ним делали, может быть мы плохо понимаем физику пространства и то, как оно взаимодействует с реагентом…