Григорий Ведерников - Грёзы

Уже целый месяц абитуриенты проходили подготовку в скалистых горах. Палаточный городок находился почти у самой вершины, и свысока открывался отличный вид на горные массивы. Однако жизнь на высоте была для них настоящим испытанием. Здесь о них некому было позаботиться, рассчитывать приходилось только на себя. Скалы, на которых они расположились, были красивы, но совершенно безжизненны. Воздуха на высоте было мало, кандидаты почти не разговаривали и только слонялись без дела, распинывая камни по округе. Все ждали вертолет с продовольствием, который раз в неделю пролетал над ними и сбрасывал груз с провиантом. На каждого абитуриента был рассчитан контейнер с недельным продовольствием, которое он должен был правильно распределить на все дни и не остаться голодным.

Не такого отношения к себе ждали поступающие, когда ехали в столицу. После приезда в город наивные парни надумали себе красивой жизни, любуясь сводами столичного вокзала и улыбающимися вокруг людьми. Казалось, что счастье и свобода от запретов действительно близки. Ты молодой, энергичный, и весь город у твоих ног. Распахнутые от мечтаний взгляды затмила фигура в полицейской форме под два метра ростом, интересующаяся целью их прибытия. Взгляд у полицейского был суровый и пронзительный. Когда он смотрел на них сверху вниз своим взглядом, то они по-настоящему начали думать, а не совершили ли они чего дурного. Местные органы власти работали правильно, как и должно быть, но этот сотрудник больше напоминал палача, нежели патрульного.

Коул вышел вперед и хвастливо стал рассказывать за всех, кто они такие и зачем здесь. Грозный властитель закона покосился на них, пробурчал что-то в свою рацию и сопроводил их до пункта сбора поступающих. Это было небольшое, одноэтажное помещение, где около входа толпились молодые лица, а люди в штатском распределяли их по группам. На этом моменте и треснули розовые очки.

Седой старик в засаленном камуфляже выдал всем потертую песчаную полевую форму со склада и подобрал обувь по размеру. Далее всех наголо остригли в местной цирюльне, а затем отвели в столовую. Еда оставляла приятное послевкусие и была единственным, что подняло настроение друзей в тот день. Ведь мамины пирожки они умяли еще в первый день дороги, а потом питались лишь сухими завтраками, да консервами.

После был короткий перекур, где толпы наголо бритых юнцов присматривались друг к другу, знакомились, сбивались в небольшие группы. Потом все забирались в кузова грузовых машин, битком забивая их настолько, что некоторым приходилось располагаться на полу. Куда везли и для чего, никто толком не говорил, лишь изредка давая понять, что все идет по плану.

Спустя час дороги показался аэродром с транспортными самолетами. Виды стальных птиц изумляли и заставляли друзей чувствовать себя мальчишками где-то внутри. Подобные виды провинциальный парень мог увидеть только в кино. Выгрузив из машин, их построили перед кучей различных палаток, в каждой из которых находились члены приемной комиссии. Они проводили психологические тесты, телесные осмотры, принимали документы, дипломы об образовании и др.

Вечером был остывший ужин, настолько отвратительный, что некоторые из поступающих просто бросали свои тарелки на столах, даже не притронувшись к ним, но, когда толстый повар за стойкой сказал, что на сегодня это последний прием пищи, то волей-неволей несколько ложек недовольные все равно протолкнули себе в рот.

После ужина снова было построение, на котором им отчетливо дали понять, что после подписания выданных им бланков «О добровольном соглашении на пребывании в полевом лагере», всех отправят на испытательный срок в горы, где будут настойчиво подвергать их различным трудностям военной службы. Те, кто еще в чем-либо сомневался, оставались на аэродроме до утра, пока за ними не приезжал автобус, увозя их обратно домой. Подписавшихся же считали по головам, и на рассвете их ждал транспортный самолет. Каждый понимал, что его будут проверять на прочность, но они и представить себе не могли, что именно их ожидало. Следующим утром винтовые двигатели запустились, самолет поднялся в воздух, и виды столицы скрылись за облаками, их мечты о красивой жизни развеялись по ветру. Где-то в глубине души им очень сильно захотелось обратно домой.

***

– Не сломают, гады. Пусть стараются, сколько им угодно. Меня не сломают, – нашептывал себе под нос Коул.

– Сколько мы уже тут? Счет дням совсем потерял, – тихо сказал Фред.

– Уже как две недели кочуем, словно бедуины. Жара еще эта днем, а ночью холод собачий. Скорее бы уже вертушка прилетела, – отозвался чей-то голос из палатки.

– Вода совсем закончилась. Похоже жажда нас и погубит, – утомительно проговорил Полл.

– Прилетит. Куда она денется? – сказал кто-то из толпы.

– Ага, от обезвоживания уже дохнем тут. Они там внизу сидят себе, да обжираются и пьют столько, сколько захотят, хохочут еще, наверное, над нами, – сказал парень, сидевший на камне.

– Так! Чего расселись!? Заняться нечем!? Сейчас найдем! – сердито проговорил сержант.

Старший начальник, ничего не поделаешь. Выполняй приказы, либо езжай домой. Он прекрасно это понимал и пользовался своим положением. Даже маленькая власть начинает развращать таких людей. Тип был раздражительным и слишком уж дотошным до мелочей. Всегда знал, чем озадачить народ. В первые дни на этой скале он только и успевал тыкать указательным пальцем в собравшихся, планируя работы и распределяя обязанности. Кто-то ставил палатки, другие носили имущество, третьи рыли ямы для исправления нужды, а самые хитрые просто ходили от места к месту, создавая вид бурной деятельности.

Палаточный городок вырос на скале, как грибы после дождя. Начальник ликовал, а все остальные скрыто точили на него зуб. По мнению большинства, он вел себя слишком вызывающе и обращался с остальными, как со стадом баранов.

Сержант еще не успел озадачить собравшихся, как в округе послышался гул вертолета. Все радостно вскочили приветствовать долгожданных пришельцев, позабыв о мозолившем глаза командире. Вертушка отцепила груз, и несколько ящиков с продовольствием плавно спустились в низину горы. Восхищение прекратилось, и на лицах собравшихся померкла улыбка, появилось недоумение и разочарование. Сержант же довольный произошедшим прокричал:

– Построение! Бегом все из палаток!

Толпа молодых наголо побритых юнцов выскочила из палаток и построилась. Лица были хмурые, уставшие и даже измученные.

– Ну ща заведет свою шарманку, – проговорил Фред и сплюнул.

– Да чтоб у него ком в горле встал! – сказал Коул.

Сержант заулыбался и неторопливо начал расхаживать вдоль строя, собрав руки за спиной и выпятив небольшой живот вперед. Он отчетливо дал всем понять, что груз был сброшен заранее по его инициативе, и теперь всем присутствующим нужно будет спуститься вниз, взвалить на себя баулы с припасами и вернуться обратно к вершине. Он оглянул всех вокруг, закинул руки за голову, потянулся и загоготал от смеха.