Роман Онищенко - Забытые на Земле. «AirZon»

Лишь проснувшись в своей малюсенькой комнате, унылые стены которой были обклеены поверх постерами тёплого и солнечного пляжа Окинавы и джунглей, Трэвис первым делом поцеловал любимое фото мамы, и, вернув его на полку, сразу же метнулся в гараж. Это было его наилюбимейшее место на всей планете. В нём он был именно самим собой – тем мечтателем по жизни, в голове которого постоянно мелькали кадры супер опасных путешествий и новых открытий. Здесь он представлял себе, каково это было жить раньше – когда все двери были в твоей жизни открыты, океан был не замёрзший, а тёплый, можно было спокойно передвигаться по земле и воде, и не опасаться замёрзнуть. Свобода передвижения – это настоящий рай, – думал он, – зачем тогда было людям воевать, а не просто жить, наслаждаясь каждой минутой такого фантастического красочного окружения? Быть прикованным к «столбу» так грустно, что каждой клеточкой тела жалеешь, что родился на свет. Удастся ли пережить этот ледниковый период, вопрос риторический для всех. Вот бы сейчас просто плыть на лодке в одних шортиках с удочкой, можно смело и жизнь отдать за один день такого, – улыбнулся парень печалью.

Трэв тут же запустил ускоренный прогрев гаража, и приблизившись к траку, погладил спящую машину, словно пожелав ей доброго утра. Ему не верилось, что отец и вправду может того продать. Для Трэвиса трак являлся полноправным членом семьи, ведь он ещё маму при жизни возил. И все дальнейшие секретные планы на следующее лето были связаны именно с траком. Парень очень ловко обыскал десяток одинаковых ржавых консервных банок из-под пищи с оранжевыми маркировками «AirZon Corp.» поверх чёрных этикеток, внутри которых были разнообразнейшие болтики и гаечки. Найдя особый и одинокий ключ на дне одной из банок, юноша ловко открыл им верхний шкафчик рабочего стола, взяв оттуда толстенный блокнот, на обложке которого красовалась надпись «Записки Трэвиса», и сунул его к себе в рюкзак. Вернувшись в свою спальню, парень с уютным удовольствием заправил кровать, и усевшись поудобнее, записал в блокнот: «170/8/2. Следует срочно выдвигаться вперёд, иначе все планы могут рухнуть. Жаль, но мне не у кого спросить совет. Считаю нынешнюю ситуацию своим последним шансом, и прямо чувствую своей тонкой кожей, что стоит непременно рискнуть собой во славу своего долга…»

На минуту мысли парня зависли в невесомости на слове «долг», а глаза начали перебирать всё, что находилось в комнате: футбольный мяч, древний деревянный скейт, бесполезный голубой глобус, большой пластиковый динозавр и куча книг про них же. Не у многих детей было столько разнообразных игрушек. Трэв уловил мысль, что он будет сильно скучать за всем этим, когда придётся покинуть дом и отца… И вдруг навсегда. Хотя, на счёт отца не всё так красочно, как кажется.

– Пап, я скоро к Эдвину в гости!

– Ну, уж нет, побудь со мной дома, ты чего? Пусть он к нам придет лучше, – словно огорчился старик.

– Эммм, нет, мы же договорились с ним! А завтра он придёт уже к нам.

– Ясно, значит, вот так ты меня любишь… – Укоризненно замотал головой старик.

Мальчик выдавил глупую улыбку, ничего не ответил, и, выйдя на улицу, вдохнул мятный морозный воздух всей грудью. Взору красовался безветренный, и возможно, один из самых тёплых дней в году, температура на градуснике всего минус сорок три по цельсию. К дому Эдвина предстояло около пятнадцати минут неспешной ходьбы.

– Есть новость! – Обратился Трэвис к своему лучшему другу, доставая блокнот из рюкзака.

– Говори же, что за новость, – ответил Эдвин, удобно усаживаясь в кресло в углу своей комнаты, что была раза в три больше, нежеле комната Марксонза младшего.

– И она плохая! Отец решил избавиться от трака, – нервно подчеркнул тот.

– Ого, ну и ничего, у многих нет трака…

– Ну, уж нет! Ты тупой? Я от своей цели не отойду. Значит, я уеду уже в этом месяце, пока трак есть, – гордо вознёс вверх свой блокнот мальчишка.

– Что? Как в этом месяце? Ты с ума сошёл? Ты решил просто так умереть? Я не верю, что это происходит сейчас со мной, – растеряно забегали глаза Эдвина.

– Смотри, – спешно затрепетал бумажные странички своими тонкими пальцами Трэвис, – вот расчёты по батареям, насколько максимум хватит энергии у трака, вот запасы продуктов расписаны – сколько мне минимум нужно в сутки пищи, вот всевозможные карты из библиотеки, срисованные древние схемы. Я готовлюсь к этому всю свою сознательную жизнь, и поклялся ещё в семь лет сам себе в том, что найду ЭирЗон, чего бы мне это не стоило.

– Тогда и я с тобой поеду, – предложил светловолосый мальчик.

– Ну, уж это точно нет! У меня на тебя нет ни расчетов, ни свободной еды, прости, но я не возьму на себя такую ответственность, – очень серьёзно возразил Марксонз.

– Что тобой движет? Зачем тебе всё это? Почему ты не хочешь жить как все вокруг? Вдруг в ЭирЗон одни скелеты остались? На полу валяются там, в паутине, а учёные сменили ту базу на иную, к примеру, – развёл руками Эд.

– Возможно и такое, – пожимал плечами Трэв, подумав в то мгновенье о матери, тело которой так и не обнаружено до сих пор, – в общем-то, мне всё же никак без твоей помощи! Отец сказал, что некто Росси из погодного центра, когда-то давно украл там спасательный трак, полностью оборудованный. Очевидно, в нём был мощный нави-компас, который хоть как-то работал в современном магнитном поле, плюс карты, локации «столбов», от их своевременного нахождения зависит вся экспедиция. Ведь в ЭирЗон всего одна дорога, по тропе столбов так сказать. Так что я лишь всего-навсего исчезну отсюда, и вуаля – уже в дальней дороге совсем один! За таким беглецом власти не станут гнаться это точно, да и не успеют.

– И ты тоже хочешь что-то украсть, верно? И предлагаешь мне отдуваться потом за это? – Предугадал Эдвин.

– Не будет нам ничего, пока нам по шестнадцать лет, – возразил Трэв, – и воровать не нужно, трак я возьму из своего гаража, он принадлежит и маме, и мне, и отцу поровну, так что это не воровство. А то, что я возьму из погодного центра, потом непременно же верну. Эта экспедиция определённо пойдёт на пользу всему нашему поселению и расширит границы сознания всех вокруг. Мне от тебя нужна следующая помощь – всего лишь открыть дверь ангара, отключив грамотно её питание на десять минут. Мне не осилить электрику настолько деликатно, как это сделают твои длинные и умелые пальцы.

– Не знаю, я подумаю. Покидать поселение запрещено же! Тебя казнят… – мотал в стороны головой Эд, а после закрыл глазницы ладонями.

– Думать уже времени особе и нет. Всё решено, и пока тепло, я буду выдвигаться на неделе, – корчил умное лицо Трэвис.

Вернувшись домой поздно вечером, Трэв застал отца на кухне: