Ник Стром - Обезличенность. Книга первая

Перехват импульса и его отправка на передачу, хорошо. Но концепция, предложенная мной, слишком проста, невозможно уместить столько информации в ограниченный разрядами сигнал. Придётся делать адаптивную систему с возможностью обрабатывать сигналы в различных форматах…

– Хей, Ник, я с Чипом иду перекусить, ты с нами? – спросил Гюнтер.

– Да, заодно переговорим. Вопросы есть, а вашего шефа я напрягать ими не хочу, боюсь, он подумает, что они не стоят такого пристального внимания с его стороны, – ответил я ему.

– О'кей, пошли. Мы хотим японской еды.

– Я не прочь. Витёк, пойдём, поедим?

– Давай, умираю с голоду.

С этим мы вышли из кабинета. Вообще, может, мне и стоило пойти одному, только ну их к чёрту с их экспериментами, ведь ненароком ещё какой-нибудь имплант засадят. Поэтому, лучше взять с собой кого-нибудь.

Мы вышли на улицу, смрад нагревшегося асфальта ударил в нос раскалённым запахом битума, где-то рядом зашумела упавшая от ветра пустая бутылка. Ничего не меняется, такими темпами скоро на звезде Спасской башни будет висеть пакет из пятерочкоподобного магазина. В отличие от Макса, Чип водил Теслу синего цвета.

Экология и технологии, очередная веха прогресса, хотя люди до сих пор любят моторы, топливом для которых служат различные жидкости нефтяного происхождения. Кажется, готовится ракета на ионных носителях, для передвижения в вакууме, писали на каком-то портале. Мы мерно катились в сторону Нагатинского затона, где теперь располагался азиатский квартал с кучей забегаловок. Остановились возле кафе "Дом-Удон". Хозяином был низкорослый японец, который, узнав Чипа, проводил нас в отдельную ложу. В углу стоял большой аквариум с красными карпами, двери ложи были выполнены традиционными раздвижными с бумажными вставками, есть предполагалось сидя на подушках за низким столом. Мы быстро заказали еду. Пару лет назад сегрегация достигла невиданных темпов, все нации перемешались. Раньше мы думали, что узбеки и таджики организуют свои общины, а по факту вышло иначе. В каждом мегаполисе произошёл глобальный культурный сдвиг, приведший к миграции людей из различных стран. Глобальные корпорации, появившиеся в двадцать втором году, за пару лет начали конкурировать с правительствами и пилить мир, как им угодно, согласно своим интересам. К слову, в филиале одной из таких мы и работаем. Нельзя сказать, что массовые единовременные переезды людей не оставили следа на карте мира, но к нынешнему времени всё устаканилось.

Я задумался, ведь на одной чаше весов посёлок и дом, где даже и интернета толком нет, а на другой – мегаполис, превратившийся в межнациональную свалку, культурную в том числе. Вот они – колориты современной России в две тысячи двадцатых годах.

– Итак, – начал Гюнтер, – Кит, ты хотел нас о чём-то спросить?

– Да, вы как наиболее приближённые люди, сможете помочь мне с Виктором разработать кодировку для данных?

– Это будет очень сложно, если не невозможно, – начал Чип, – Как ты это представляешь?

– Представит человек чёрный квадрат, к примеру. А мы снимаем, какие импульсы проходят у него в голове, обрабатываем, и этот квадрат появляется при помощи устройства в пространстве. Как-то так.

– Если вы и правда хотите транслировать что-то из мозга человека, то вам стоит держаться Фараона. Для того, чтобы вывести даже просто чёрный квадрат, точку, изображение полового органа… Что угодно, недостаточно понимать, какие импульсы проходят, каждый человек будет для этого задействовать различные участки мозга.

– Даже если вы однояйцевые близнецы, – добавил Гюнтер.

– Чёрт. И каковы ваши предположения?

– Фараон, – ответил Чип.

– Что Фараон? – переспросил Витька.

– Смотри, он умеет уже сейчас работать с любым мозгом. В общем, чтобы вводить импланты, которые действуют не на спинной мозг, тоже нужны схожие механики, а он умеет это делать. Думаю, вряд ли он откажет вам в помощи.

– А в чём его интерес? – спросил я.

– Я не знаю, но насколько могу судить, ему необходимо легализоваться, а это возможно только при наличии больших денежных сумм, так что сейчас он их зарабатывает, – объяснил Гюнтер.

– Ведь он много где в розыске, а наша контора взяла его под крыло, – добавил Чип.

– Судя по всему, не зря взяли под крыло, раз он настолько гениален, – ответил я.

– А может быть, пожрём? – спросил Витя.

– Да, само собой, здесь сакэ – высший пилотаж. Просто что-то, – добавил Чип и заказал каждому по стопке.

– Ухх, прям… Красиво-то как! – восхитился Витёк принесённой едой, да, всё время разговора мы сидели голодные и холодные. Но все заказали различные вариации мисо, супа и лапши. Роллы оставили девочкам, ведь нам ещё работать, а значит, нужно плотно пообедать.

Мы выпили, поели и вернулись на работу. Интересно всё-таки, каким образом Фараон разгадал тайну мозга?… При случае – спрошу его обязательно. Хотя, думаю, всё равно не пойму, для этого нужно изучать само строение мозга, а это мне не дано. Я обучен другому.

Оставшееся время мы пытались изобразить подобие сложной системы обработки. Вообще, трудно разрабатывать что-то, когда нет параметров всех компонентов системы. Путём довольно методичных проб и таких же ошибок, мы пытались вывести нечто обобщённое, только усилия наши бесполезны, ибо каждый человек будет размышлять собственными величинами.

– Эй, ты на часы-то смотрел? – спросил Витька.

– А чего с ними не так?

– Так уже время к десяти подползает. Может, ну их в задницу, эти опыты? Завтра со свежей головой продолжим?

– Думаю, ты прав, валим.

В двадцать четвёртом году метро перенесли из-под земли. Казалось бы, шутка больного воображения, но расслоение населения достигло своего пика, и в то время, как одни жили в огороженных жилых комплексах, всвязи с повышением этажности застройки, бюджетные квартиры практически изжили себя. Теперь бюджетным жильём назывались квартиры на этажах с первого по пятый, поскольку на уровне второго-третьего проходили новые ветки надземного метро. По сути, те клочки земли, которые занимали подземные станции и их входы-выходы, теперь активно застраивались со сносом сопутствующих построек. Метро подземное начало считать дни до его исчезновения, хотя безусловно, в том же центре города его планировали сохранить. Это было бы невозможно без привлечения гигантских транснациональных корпораций. Вообще, как я упоминал ранее, власть начала носить символический характер. Я говорю не о пожарных, медиках, полицейских и прочих, а именно о градостроительной её части. За взятку можно вырубить парк и заложить огромный фундамент жилой башни, какая, к слову строится в районе Соколиной горы, там же на ВДНХ, и ещё в паре районов. Подобные проекты уже реализовывались в Нью-Йорке, Токио, Лос-Анджелесе. По площади и глубине заложения эти башни уделывали Бурдж-Халифу. Шутка ли, почти весь громадный парк укатали в монолитный бетон, насколько высоким будет это здание – остаётся только гадать, но я уверен, что там внутри будет город в городе. "Вверх к небу" – новый слоган градостроительной политики города Москва.