Вячеслав Егоров-С - Пусть живет тайна

– Простите, – сказал я, – вы произнесли фразу «ресурсы за пределами планеты»; но ведь можно их использовать вечно, не покидая истощённую планету.

– К сожалению, так не получится, – пояснила девушка. – Изначально сложившаяся экосреда на планете, позволившая зародиться биологической жизни, весьма хрупка и чувствительна. Вот хотя бы ископаемые недра – они являются неотъемлемой частью системы поддержания оптимального состава атмосферы. Но жизнедеятельность цивилизации истощает недра, что влечёт изменения в составе атмосферы, и возникает неумолимая точка невозврата. Истощённую растительность можно восстановить, истреблённую фауну можно воссоздать; но запас недр (в нужной пропорции) восполнить невозможно. Меняются состав атмосферы, температура среды обитания, истощается объём живительной воды, гибнет всё живое. Наконец, закономерно исчезает озонная оболочка, являющаяся крышей жизни. Планета становится мертва. Это неизбежный результат издержек цивилизации.

– Какая грустная перспектива! – сказал я. – Вынужденно потерять родину, где создавались твоя история, культура, традиции, где жили и творили твои предки. Такое будущее обрадует разве только космополитов. У нас, конечно, точка невозврата ещё не наступила?

– О, нет-нет, Олег, до необратимой точки невозврата вам ещё жить да жить, – сказала девушка, – ресурсы вашей планеты колоссальны, но всему есть предел. К сожалению, это неумолимый сценарий деятельной жизни: развиваясь, невозможно не потреблять ресурсы, которые невосполнимы. Наши предки покинули родину со скорбью в сердце, взяв с собою всё нажитое и необходимое. Конечно, забрать с собою города и природные памятники мы не могли, но они по-прежнему стоят как крепость и напоминают о великом прошлом нашей цивилизации. Планета сейчас безжизненна, но мы посещаем её в культурных и научных целях. Любой согражданин может посетить свою историческую родину, соприкоснуться с прошлым, узнать (и увидеть), откуда идут его корни. И, конечно, на нашем бывшем обитаемом островке располагаются исследовательские центры, и там кипит жизнь.

Мне что-то стало грустно от мысли, что нашим потомкам придётся когда-то покинуть Землю: обустроенное, нажитое, родное – всё прахом.

– Олег, вам интересна тема нашего разговора? – спросили девушки. – Или мы…

– Интересна, – сказал я. – Это как раз моя стихия. Но, откровенно говоря, мне что-то уже знакомо, например, то, что с истощением ресурсов планета потеряет атмосферу, способную питать жизнь, что придётся когда-то покинуть родную планету в поисках новой родины. Это, наверное, из моих собственных фантазий.

– Вы ещё услышите от нас такое, чего в ваших фантазиях не было, – сказали девушки значительно.

– О чём?

– Всему своё время. Это не что-то мрачное. Честно говоря, это главная цель нашего посещения вас.

– Вы… умнее нас? – спросил я зачем-то.

– Вас это пугает? – спросила улыбчивая инопланетянка. – У нас культ миролюбия, и захватнических целей мы не преследуем. Мы, скорее, технологичнее и немножко мудрее. Ведь и сформировались мы как мыслящие существа раньше, и мозг наш стал развиваться раньше. Но это ни о чём не говорит; физиология мозга у нас одна и нейроны трудятся в одном ритме. Мы и вы – братья, но вы исторически младшие братья. И дом у нас один – Вселенная, и вместе нам легче о нём заботиться.

– Значит, мы соседи, – попытался пошутить я.

– Да, вы очень верно сказали, Олег. Если учесть размеры бесконечности и расстояние между нашими планетами, мы можем считать себя близкими соседями. Но даже не это главное. Мы близки физиологически, у нас единое ДНК. Между нами может быть потомство.

Последней фразе инопланетянки я не придал особого значения, просто принял её как познавательную информацию. И только позже понял её суть. Девушки ещё не раз обращались к теме единого ДНК и как бы невзначай акцентировали на ней моё внимание.

Общение наше носило свободный и непринуждённый характер. Инопланетянки разговаривали со мной так, как будто я всё знаю, но чуть-чуть недопонимаю (или подзабыл). Любую, даже самую невероятную, информацию они преподносили обыденно и просто. Но я видел, насколько они умны и эрудированны. Чувствуя себя в сравнении с ними недорослем, я наивно спросил:

– А мой мозг когда стал развиваться?

От этого вопроса девушки ещё сильнее заулыбались. А я почувствовал себя увереннее и даже как-то злее. Мои собратья, мужчины, по личному опыту знают, как сильно бьёт по самолюбию, когда прекрасные уста милой собеседницы излагают мысли, на порядок превышающие твой ум; а если ещё девушка круто гоняет на автомобиле и в шахматы обыгрывает тебя – тогда вообще хочется в монастырь уйти. Но в данном случае моими собеседницами были высокоразвитые инопланетянки, и моя «слаборазвитость» меня не сильно задевала, а лишь подстрекала жажду знаний.

– Вы, Олег, всегда были разочарованы в себе, – сказала инопланетянка. – Но ваше IQ на высшем уровне, вы ни в чём не уступаете нам, и подтверждение тому: мы искали встречи именно с вами. А если буквально ответить на ваш вопрос, то ваш мозг стал развиваться, вы сами знаете, когда – двадцать пять лет назад, в минуту первого вашего вдоха земной атмосферы. По биологическому возрасту вы, Олег, и мы, ваши гости, – ровесники. Поверьте, всё, о чём мы вам говорим и будем говорить, – чистая правда… Принесите себе, пожалуйста, чаю с мёдом и фильтрованной водой, а то чай может стать холодным.

Я вспомнил про заваренный чай и поспешил на кухню. Вылил из чайника в бокал всю заварку, выжал лимон, насыпал сахару – и уже с бокалом сидел в кресле перед гостьями. Отхлебнул глоток обжигающего напитка, и сразу мозги мои как-то сконцентрировались, напряжённость ушла.

– Вы знаете моё имя, – сказал я, – я этому не удивляюсь. А как мне обращаться к вам?

Девушки уселись поудобнее на стульях, слегка заболтали ножками (которые у них едва доставали до пола) и как бы тоже расслабились.

– Мы обе очень похожи, – сказала одна, – для вас мы очень похожие. Но присмотритесь, и вы увидите, что мы немного разные. Моё имя Лу**, у меня чуть выше приподнята левая бровь.

– А я Си**, – сказала вторая, – у меня чуть выше приподнята правая бровь. Это для вашего зрительного восприятия легкодоступно. Есть ещё много внешних различий, но для вашего восприятия они трудноуловимы. И мы не единогенные родственницы, не сёстры. Мы – коллеги.

Я внимательно разглядывал инопланетянок. Различий не видел, тем более что и одеты они были одинаково. Но всё происходящее было захватывающе интересно. Представьте себе: невзначай откуда-то появились вежливые гуманоиды – и вдруг превратились в красивых и эрудированных девушек. Я старался держать себя достойно. Мне хотелось равняться на них. Помогало мне и то, что я когда-то в своих фантазиях прокручивал подобные сценарии, поэтому и как бы готов был к такому повороту событий в реальной жизни. И ещё немаловажно то, что я всё-таки мужчина. А инопланетянки – девушки. Ни один настоящий мужчина в моём случае не хотел бы ударить лицом в грязь.