Алексей Сидора - К1. Объединенное созвездие

Вот он пол, я приближаюсь к нему всё быстрее, но по-прежнему недостаточно быстро, чтоб удариться. Кажется, будто просто плавно приземляюсь. А нет… Я ударяюсь о металл корабля. Лицо всё плотнее прижимается к полу, и это ужасно больно. Когда падаешь быстро, такую боль даже не всегда удаётся почувствовать. Я же ощущал её в полной мере. Слабую, ноющую, неприлично долго длящуюся боль.

Внезапно нормальное течение времени восстановилось. Я встал, отряхнулся и понял, что законы физики вернули власть над окружающим миром. Необычное ощущение. Ко мне тут же подскочили навигатор Костя и Юля, в момент остановки корабля сидевшие пристёгнутые в своих креслах. Кирк укоризненно поднял на меня взгляд, в котором читалась фраза «а я говорил, что пристёгиваться нужно всегда».

– Всё в норме, занять свои места и доложить обстановку, – скомандовал я.

– Входящий вызов, – зазвучал из динамиков голос бортового компьютера.

– Принять.

На экране терминала появился Женя с явно выраженной ссадиной на лбу.

– Что происходит?! – с раздражением проорал он.

– Уже всё в порядке, – попытался я его успокоить. – Мы остановились в межтактовом пространстве. И застыли на какое-то время. Ощущение необычное, но паниковать причин нет, поскольку ход времени уже возобновился. Вероятней всего это связано с тем, что сейчас нас вытягивают из него корабли Конгломерата. Как долго мы пробыли в межтакте, пока неизвестно, но думаю, скоро это выясним. Как у вас дела? Всё в порядке?

– Пара царапин, несколько мелких ссадин и перелом руки. Один из контейнеров с оборудованием был плохо закреплён и немного придавил техника. В общем – ничего серьёзного, могло быть и хуже. Зато Куб теперь при сильном толчке умеет ругаться матом в многоголосье.

Только сейчас я сообразил, что большинство экипажа, ни о чём не подозревая, занимались своими делами и не были закреплены или усажены в кресла, как это было у нас в командной рубке.

– Евгений Михайлович, выясни по экипажу, всё ли у всех в порядке и организуй команду медиков, если это понадобится.

Женя кивнул и исчез с экрана терминала. Я осмотрелся и увидел удивлённое выражение лица Кирка, который поглядывал то в экран своего терминала, то на меня.

– Игорь, нас не вытаскивают. Мы всё ещё в междутакте.

– В смысле? Но мы ведь движемся?

– Да, но не своими силами. По всей видимости, нас затягивает червоточина. На радарах видна «Бездна-2». Они докладывают, будто тоже идут в том же направлении, что и мы, но двигатели и у нас, и у них потушены, – Кирк несколько раз ткнул пальцем в экран, после чего застучал по клавиатуре и выругался. – Третей «Бездны» вообще нигде не видно. И на запросы они не отвечают.

– Хм… Есть какие-нибудь мысли на этот счёт? – осведомился я.

– Озеров сообщает, что мы идём на приемлемой для входа в аномалию скорости. По всей видимости, войдём в неё прямо из подпространства, – подытожил капитан половинного ранга с разочарованием в голосе.

– Всё плохо? – на всякий случай уточнил я.

– Понятия не имею, но из междутакта прыгать в такую вот штуку, – он указал пальцем на терминал, в котором виднелась приближающаяся аномалия. – Будет обидно, если всё закончится так. Игорь, а давай выпьем?

– Обязательно выпьем, но чуть позже, – задумчиво проговорил я. – А пока свяжи меня со второй «Бездной» и продолжайте искать третью. Исследуйте обычное пространство.

– «Бездна-2» на связи, вывожу на мостик, – тут же ответил Кирк и снова уставился в свой терминал, стуча по клавишам и что-то бормоча себе под нос.

На экране терминала появилось лицо Озерова. Это был силурианец. Откуда ему достались земные имя и фамилия – я так и не понял, но как выяснилось через мгновение, это была не единственная его странность. Он заговорил с экрана на достаточно чистом русском языке практически без акцента:

– Капитан Голиков, рад видеть Вас в добром здравии. Не пострадал ли Ваш корабль? Как экипаж? Все целы после инцидента? Я знаю, что у Вас есть собственная команда медиков, однако если нужна будет помощь – обращайтесь. Силурианские врачи славятся на весь Конгломерат Разумных Цивилизаций, – выпалив эту мини-речь, он застыл в ожидании, глядя на меня. Раньше я уже общался с силурианами и знал об их любви к длинным приветствиям и ничему не обязывающим вопросам и предложениям (даже если это не к месту). Тем не менее это всегда приводило меня в некоторое замешательство.

– Приветствую Вас, Степан. Всё в порядке, спасибо, – ответил я после секундной заминки. – Как дела на Вашем корабле и есть ли у Вас какие-нибудь мысли по поводу происходящего?

– Практически всё, что нам удалось выяснить, я уже передал Вам через капитана Кирка минуту назад. Из свежих данных есть только одно уточнение. Мы зафиксировали след «Бездны-3». Он ведёт в червоточину. Вероятней всего, они либо не стали тормозить, либо остановились слишком близко к ней. Так или иначе – в аномалию они вошли.

– Понял, пусть зонды ищут корабль с той стороны. Вдруг они проскочили.

– Запрос зондам я уже послал, но ответ от них придёт не скоро. Да и наша ситуация оставляет желать лучшего. На исследование аномалии всего один земной месяц. Потом нас затянет в червоточину, а вырваться из междутакта мешает её притяжение.

– Месяц? Я думал речь идёт о нескольких часах, а у нас ещё уйма времени и лучшая команда учёных, которую только можно было собрать в этой части обитаемой вселенной! – моё настроение ощутимо поднялось. Всё-таки осознавать, что до неизвестности не несколько часов, а целых несколько недель, – приятней.

– Могу добавить ещё одну хорошую новость в копилку, – продолжил говорить Озеров. – На нашей текущей скорости мы спокойно и без последствий войдём в аномалию и без потерь вынырнем с другой её стороны. Это всего лишь расчёты, но вероятность того, что они правильные, – не меньше семидесяти восьми процентов. В самом лучшем сценарии – с обратной стороны червоточины мы сразу же застынем в междутакте, но зонды нас вытащат.

Вероятно Степан ждал вопроса, каким образом спасатели поймут, что мы уже на месте и нас пора тащить. И судя по его улыбке, готов был прочесть целую лекцию о том, какой хитрый план он придумал и какие молодцы его умники, что до всего этого могли додуматься, но я не стал вдаваться в подробности, распрощался и отключил терминал.

Новость о том, что в междутакте мы застряли примерно на месяц, экипаж воспринял по-разному. Научный отдел во главе с Женей практически единогласно постановил, что это большая удача и целая гора перспектив, поскольку никто раньше не имел возможности изучить ни одну аномалию в такой близи, да ещё и прямиком из междутакта. Инженеры ремонтной бригады корабля – наоборот расстроились от того, что заняться им было категорически нечем. Сколько-нибудь серьёзных повреждений на судне после экстренного торможения не наблюдалось, а это означало целый месяц праздношатания. Спецназначенцы из ЗЕВСа безразлично пожали плечами и отправились кто в тренажёрный зал, кто в тир, а кто в оружейную.