Кристи Лоовус - Архетипы вечности

Из положительных моментов этого процесса мне, конечно, было интересно наблюдать, как работает мой костюм, а работал он круто. Я не чувствовал никаких стеснений движений или недостатка кислорода, тело хорошо вентилировалось, подошвы не скользили и не утомляли ноги. Чисто ради теста я пару раз запрашивал данные о температуре и составе окружающей среды, а также разобрал на молекулы листок вьющегося под ногами растения.

Другие члены команды также привыкали к костюмам, и кажется, были ими вполне довольны. Кроме, пожалуй, Ангелики. Конечно, ведь вместо кричащего о своей значимости и тщательно прорисованного лучшими дизайнерами образа БДП ей приходилось представать перед нашей узкой аудиторией в своём настоящем теле, далёком от идеала.

Чтобы не тратить энергию на разогрев пищи, мы обошлись холодным безвкусным ужином и легли спать практически с закатом солнца. Стемнело моментально. Я пытался остаться хотя бы на входе в хижину, послушать пугающие и манящие звуки ночного леса, посмотреть на настоящие ночные звёзды, просто посидеть на границе двух миров безо всякой суматохи, но в целях безопасности меня загнали внутрь. Я успел заметить россыпь загорающихся огоньков в небе, но не смог их толком рассмотреть и составить своё впечатление. Макс запер хижину на ночь. Неужели я за этим летел в такую даль?

Едва дождавшись, пока состав воздуха внутри хижины будет соответствовать требуемым показателям, я стащил защитный костюм, выпил последнюю воду на сегодня и с лёгким недовольством полез на верхнюю полку левой койки. Внизу устроилась сестра. Макс залез на второй этаж соседней койки, Ангелика ещё что-то шуршала, шуршала, вздыхала и поправляла снятый костюм, потом также долго поправляла свой ортопедический матрас и одноразовое жёсткое постельное бельё, пока наконец не осела на спальном месте и не затихла. Все мы вымотались за этот день, поработав физически и получив уйму впечатлений, которые вертелись в головном мозге каруселью цветных образов. На удивление я быстро заснул, чувствуя, как молочная кислота даёт сладко-болезненные ощущения в мышцах, не привыкших пробираться по густым зарослям, расчищать лесные поляны и использовать для получения энергии воздух с поверхности, пусть даже профильтрованный нашими костюмами.

Видимо, дикари пришли на рассвете. Пока мы проснулись, позавтракали в полумраке хижины, влезли в наши хайтечные костюмы и вышли наружу, солнце уже встало и рассеяло рассветную дымку. Солнце было небольшое, но очень яркое. Свет обжигал сетчатку глаз, даже затемнение костюма не могло скрыть всю мощь этих мчащихся фотонов, пробивающихся сквозь космос и попадающих прямо на нас. Кажется, ночью шёл дождь или же просто выпала очень обильная роса: земля и трава были влажными, капли воды на ветках отражали преломлённые лучи солнца, и лес сверкал круче, чем самые современные визуализации в клубах Россо и Моссо. Воздух был свежий, прозрачный, пьянящий. Казалось, я улавливаю его аромат даже через фильтр – а может, так и было, ведь фильтр должен был отделять только вредоносные соединения, а испарения свежих цветов и сырой почвы, по идее, были безопасны. Я бы хотел просто постоять немного и подышать, прочувствовать чистоту и вкус вдыхаемых запахов. Но обстоятельства требовали внимания и действий.

На расстоянии метров трёх от хижины стояли аборигены. Их было пятеро: трое мужчин находились в первом ряду к нам и две женщины – позади. Они расположились в шахматном порядке, поэтому мы могли видеть лица всех. А это было занимательное зрелище.

По центру стоял явно главарь банды, высоченный великан средних лет, минимум на голову выше Макса. У него был высокий лоб, проницательные светлые глаза, узкие сжатые губы и светло-русые волнистые волосы, убранные в какую-то гульку, но всё равно непослушно выбивающиеся на висках и создающие будто бы светящийся ореол вокруг его головы. Да уж, впечатляет – и такие внешние данные безо всякого блока дополненной реальности. Одет он был практично и неброско: тёмные штаны и свободная рубаха светло-бежевого тона с вкраплениями зелёного, плотная коричневая жилетка из материала, похожего на натуральную кожу, и украшенная нашитым орнаментом. На ногах у него была необычного вида обувь – что-то типа очень плотных носков с пятью пальцами, также сделанными из кожи или очень плотной ткани, возможно, пропитанной чем-то для лучшей износостойкости. Он был собран и спокоен и непринуждённо стоял на земле, сын этой земли, сильный и свободный дух. В руках дикарь держал суму неопределённого цвета, заношенную и засаленную, и хотелось верить, что без оружия.

По его левую руку стоял персонаж не менее интересный. Предполагаю, что это был шаман племени. Ещё не старик, но уже скорее пожилой, чем зрелый мужчина. Смуглый, среднего роста, с чуть раскосыми прищуренными глазами, с чёрными волосами, убранными в длинный блестящий хвост, словно стекающий по спине, он будто бы сканировал каждого из нас с расстояния, оставаясь при этом невозмутимым и недоступным для взаимного контакта. Одет он был в какие-то неопределённые лохмотья, тёмные штаны и тёмный же балдахин синевато-зеленоватого оттенка, всё слепленное из асимметричных кусков тканей, шерсти, меха, кожи (рассматривая его наряд, я всё больше уверялся, что дикари используют натуральную кожу), перьев и будто бы даже кусков зеленоватого мха. Его ноги были босые, но покрытые таким слоем влажной грязи, что я не сразу это понял. В руках он держал деревянный посох, искусно украшенный орнаментами, какими-то значками, закорючками и множеством волнистых линий. Шаман вызвал во мне необъяснимое чувство неприязни, хотя и не казался физически опасным. Я уверен, что его мнение оказывало решающее влияние на дикарей и, в частности, на их героически выглядящего предводителя.

По правую руку от главаря стоял охранник, ну или воин, если использовать более древний термин. Он был очень темнокожий, но всё же не негроидной расы (видимо, истинных представителей чёрной элиты было мало и среди дикарей). Его лысый череп сверкал как клинок холодного оружия, высокие скулы, густые брови, тяжёлый подбородок, жилистая шея, широченные плечи – я не был уверен, что смог бы противостоять его нападению, даже будучи вооружённым шокером или чем посерьёзнее. Мощная грудь вздымалась, а ноздри широко раздувались при каждом вдохе, но всё же мне было понятно, что пока он настроен скорее нейтрально, чем агрессивно. Его торс едва прикрывал кожаный жилет, на ногах были узкие тёмные штаны длиной чуть ниже колена. Он тоже был бос, но это смотрелось гармонично, будто он собрался выступать на спортивном состязании. Вся его поза, широко расставленные ноги, лёгкое напряжение мышц напоминали какую-то боевую стойку. Я не заметил у него никакого оружия, но, думаю, оно ему и не требовалось для того, чтобы быть машиной смерти. От правого плеча под жилетку уходил рваный шрам, общую площадь и глубину которого мне было страшно представить.