Андрей Мартьянов - Эпоха бедствий

Поначалу Драйбен думал, что парень тоскует по своим и жалеет о несостоявшейся героической смерти на поле битвы, но вскоре уяснил: это обычная манера поведения. Двое северян, изредка заглядывавшие в лагерь "сизых беркутов" до битвы при Аласоре, удивлялись только гостеприимству, железной дисциплине, принятой в отряде, и необычным традициям аэтосийского легиона, не замечая мелочей: "беркутам" было не о чем разговаривать между собой, они оживлялись, только когда получали приказы вышестоящих и когда подступало "настоящее дело" - бой, обнаженное оружие, несущийся на тебя враг, торжествующий вой боевых рогов... Вне маленького мирка своего легиона "беркут" становился чужим, не зная, как себя вести.

Когда Драйбену стало ясно, что Безымянный исполнит любое его распоряжение (аррант признал более старшего возрастом и опытного нардарца начальником), он начал проводить маленькие опыты, отдавая зачастую бессмысленные, а то и откровенно глупые приказы. Сходи на самый высокий бархан и до заката следи за горизонтом, не появятся ли всадники мергейтов. Расчеши гривы лошадей. Проверь, нет ли под седлами паразитов. Палатку на ночь поставь обязательно так, чтобы выход смотрел точно на полночь. Разбуди, когда солнце встанет точно на два пальца над равниной. Более всего Драйбена поразил случай, когда он наполовину в шутку, наполовину ради опыта попросил (а точнее, не без насмешки приказал) аэтосий-ца добыть свежего мяса. В пустыне, к закату от Аласора, животных не встречалось на протяжении многих дней пути, но Безымянный только наклонил голову, забрал метательные ножи (из-за раненой руки он не мог использовать лук) и ушел в темноту. Вернулся под утро, ничуть не выглядя уставшим, хотя по слою пыли, покрывшей его лицо, было ясно: аррант прошел не одну лигу. На плечах он приволок огромную ящерицу, размерами больше напоминавшую крупного поросенка с длинным хвостом и чешуей. Драйбен только ахнул, но все-таки он был привычен к любой пище и долго путешествовал по самым разным странам, а вот Асверуса едва не вывернуло, когда светлейший эрл распорядился выпотрошить мерзкое животное, часть мяса приготовить на завтрак, а остальное засушить на солнце.

Плоть ящерицы оказалась мягкой и вкусной, похожей на мясо птицы. Асверус так и не притронулся, предпочтя закусить твердой как камень лепешкой и сушеными сливами.

"Безымянный не человек, - решил тогда Драйбен. - Нет, конечно, человек, но... Но больше он напоминает какой-то невероятный механизм. Скажи - сделает и не отступится до самой победы. Но зачем и ради чего Безымянный это делает? Ему дают задание, но о его смысле он не задумывается. Просто действует. Великие боги, кого вы навязали мне в попутчики?"

Как-то само собой получилось так, что аррант превратился в слугу, главного добытчика и козла отпущения (вечно чем-нибудь недовольный Асверус предпочитал срывать злость на Безымянном. Тот тихо возмущался, но драться не лез, видимо понимая, что выжить в Альбаканских песках можно только вместе). Асверусу не приходило в голову, что созданный только для убийства и воспитанный в жесточайших условиях Аэтоса человек может о чем-то думать и что-то чувствовать.

Сам Безымянный молчал, слушал Драйбена, командовавшего походом к океанскому побережью, а Асверуса вообще не считал за единицу бытия. Он его просто не видел и на дерзкие речи не отвечал.

Безымянный решил поговорить с Драйбеном и его спутником только нынешним вечером, на шестые сутки после сражения при Аласоре.

* * *

Путешествие странной троицы, громко обозначенное Драйбеном как "поход к морю", в действительности представляло собой паническое бегство подальше от расположившегося посреди пустыни скального кряжа.

Легенды, утверждавшие, будто Аласорские горы скрывают в себе некое древнее зло, захороненное там во времена, когда и человек-то, наверное, еще не появился на материке Длинной Земли, отнюдь не лгали, ошибаясь только в деталях. Драйбен и Асверус, по своему любопытству забравшиеся в гробницы, усеявшие кратер давно погасшего вулкана, первыми поняли, что Страж некрополя не спит и внимательно наблюдает за непрошеными гостями. Пока их было двое, охранитель не особо беспокоился, просто пугнул искателей старинных сокровищ и последовал за ними, когда нардарцы похитили в общем-то ненужную им чашу, украшавшую саркофаг. Но когда Страж выполз на равнину, стало ясно: пришельцев слишком много и, чтобы сохранить покой мертвого города, Стражу придется показать, на что он способен.

Это существо знало только одно: любой приблизившийся подземелью должен умереть или уйти прочь. Но один из воров обладал знакомой Стражу и опасной магией, отпугнувшей его, а значит, если придут другие, вооруженные столь же древним колдовством, то они по недомыслию смогут разбудить Погребенных, не представляя, какие это вызовет последствия. Страж предназначен защищать упокоища от любой, даже самой незначительной угрозы вторжения, и он выполнит свой долг. Убить всех, он, конечно, не сможет, но по меньшей мере причинит смертным значительный урон и как следует испугает. Если бы смертные знали, что Страж защищает таким образом их самих от дремлющей в скалах силы, то они убрались бы немедленно и никогда более не возвращались к саркофагам.

Летописи, повествуя об Аласоре, почитали злом именно Стража, уничтожавшего пришлецов, и в том была главная ошибка. Страж злом не был - он просто делал то, для чего был создан, не только оберегая некрополь от людей, но и преграждая обитателям гробниц дорогу в широкий мир. Забытое Зло покоилось слишком глубоко, и вот уже не одну тысячу лет никто не тревожил его, однако существа, некогда призвавшие Стража, заповедали ему: рано или поздно в гробницы придет тот, кто захочет использовать скрытую в них силу и попытается выпустить на свободу Погребенных. Это может произойти и завтра, и через несчитанные века. Охраняй.

Страж охранял. Давно сгинули неизвестно куда хозяева, мир изменился, и теперь его населяли разумные смертные. Однажды, не так давно, некрополь пришлось защищать всеми силами - явившаяся из чужого мира Сила, падая с небес, едва не разрушила стены гробниц... После этого изредка появлялись смертные Страж или пугал, заставляя уйти, или убивал особенно настырных. Ничего необычного не происходило. И вдруг появились двуногие, один из которых обладал амулетом, способным защищать от волшебства Стража. Такие амулеты имели только его исчезнувшие хозяева, и поначалу Страж принял смертного за одного из повелителей, вернувшегося через столько веков проверить, как он исполняет свою бесконечную миссию. А когда понял, что ошибся, попробовал напасть. Один смертный был неуязвим, другой под его защитой сумел сбежать... Они украли принадлежащую гробницам чашу. Она не имела никакой силы, обычное украшение, но уязвленный Страж вспомнил, что хозяева приказывали сохранить Погребение в полной целости, чтобы из подземелий ничего, ни одна вещь или безделица не попали на поверхность.