Михаил Темнов - День восьмой

Хинг нажал поочерёдно несколько кнопок. Миниплатформа тихонько зажужжала – неподвижные до сих пор стрекозы, жучки и мухи расправили крылья и устремились к целям.

– Кофе, чай, – предложил Рам Шитарна.

– Кофе, – ответил Майкл. Всё это было немного смешно, но увлекало. Как мультик. Потому что было понарошку… О настоящем боевом применении Майкл старался не думать.

Не успел Майкл присесть и сделать пару глотков, как на позиции условных террористов раздалась серия негромких хлопков и один внушительный взрыв.

– Задача выполнена! – расплывшись в широкой улыбке, констатировал довольный директор центра. – Танк обездвижен путём построения короткозамкнутых углеродных дорожек между ножками микропроцессоров боевых компьютеров и плат управления. Орудие, пулемёт и снайперская винтовка террористов непригодны к стрельбе из-за повреждения боеприпасов, недодосланных затвором в патронник. Теперь большая часть деталей затвора и ствольных коробок погнута, повреждены их крепления и направляющие. Куски орудия, которые видны вокруг позиции, образовались от обратной инициации подрыва: взорван снаряд в канале ствола. При желании можно поставить и другую задачу. Можно уничтожить террористов тихо: использовать яды. Боевые возможности определяет вложенная программа. Она предусматривает всё. Или почти всё.

Глянув на часы, Шитарна дополнил:

– Кстати, танк будет снова пригоден для боевого использования через две минуты, но уже нашими военными.

– На каком расстоянии их можно применять? – поинтересовался Майкл.

– В ночное время в пределах мили. Но можно и увеличить, доставляя субнаников на дронах. Всё определяет энергозаряд аккумуляторов и боевая загрузка. В дневное время расстояние увеличивается во много раз за счет подключения фотоэлементов, встроенных в крылья этих боевых механизмов. Если есть желание, можете посмотреть и работу подземных и подводных разведчиков-диверсантов. Для разнообразия предлагаю принять участие в лечении тяжелобольного пациента с применением субнанотехнологий.

– Спасибо, у вас действительно интересно, – ответил Майкл, сдерживая улыбку.

Он имел возможность воочию убедиться, насколько охотно США делится новыми технологиями.

– В таком случае пройдём в операционную.

Ничего нового Майкл не увидел и здесь. Подобные работы проводились у них лет пять назад и на более высоком уровне. Но из вежливости всё просмотрел до конца, временами восхищаясь. Ему не хотелось никого обижать. К слову сказать, некоторые вопросы здесь были решены блестяще.

– Как вам наши наработки?

– Впечатляют, – стараясь сделать что-то приятное хозяину, почти искренне сказал Майкл.

Директор центра внимательно посмотрел на гостя, ответ которого прозвучал обыденно, как дань вежливости. Это ему показалось, или Майкл действительно наигранно похвалил их?..

– Как вам, Майкл, наши перспективы? – с другой стороны мягко зашёл Рам Шитарна.

– Как во всех остальных научных центрах. Работы много. Затрат ещё больше. Реальных перспектив для науки полно, а для людей – мало, – вырвалось у Майкла.

– Вы так считаете?

– У меня есть все основания так считать, – продолжил Майкл. – Учёные прогнозируют, что в ближайшее десятилетие, с выходом всех этих разработок на конвейер, к нанооружию получат доступ террористы. Они же везде! И они изобретательны! Это неизбежно повлечёт за собой диверсии другого рода. Они будут способны использовать это оружие для заражения систем водоснабжения крупных городов, как инструмент биологической войны.

Еще в начале века Пентагон высказывал опасения, что нанотехнологии приведут к созданию взрывоопасной искусственной микропыли, наноботы смогут доставлять биологическое оружие, выступать сами в роли оружия, попадая при дыхании в лёгкие солдат, чем и выводить их из строя. Нанооружие сможет транспортировать различные типы наночастиц, которые способны провоцировать большое число таких болезней, как инфаркт, нарушение мозгового кровообращения, остановка дыхания, помешательство, СПИД и другие. Мы выпускаем монстра, которого будет сложно удержать под контролем.

– Мы тратим столько, сколько можем себе позволить, – сдержано парировал Рам. – Относительно распространения нового поколения вооружений, то не мы одни их выпускаем. Это глобальная проблема, и от нас она не зависит. Это цивилизация. Она развивается… США, Россия, Китай и другие страны уже инвестируют миллиарды в эти разработки. Мир встраивается в новую гонку вооружений, гораздо опаснее той, с ядерным оружием. Пройдёт четверть века, и автономные наноботы будут в состоянии собирать свои копии – воспроизводить сами себя. Мы, учёные, хорошо понимаем, что управление миллионами наноботов может стать огромной проблемой, а сбои в программном обеспечении способны привести к непредсказуемым последствиям. Потерянный миллион- другой военных наноботов может начать уничтожение не тех целей или мирного населения. Ещё одна опасность – появление технологий создания миниатюрных атомных бомб, которые могут быть использованы террористами для самых разных целей. Но это всё цветочки, Майкл… Ассортимент «ягодок» в ожидаемом создании самовоспроизводящих боевых наномашин, которые, выйдя из строя, безостановочно перерабатывая вещество и потребляя энергию, скопируют себя. И вместо запрограммированного уничтожения, например, ракет или реакторов в Иране они начнут пожирать всё остальное. А на подходе есть и «фрукт-нанобот» с мрачным названием «серая слизь» с подвидами: «серый планктон», «серая пыль», «серый лишайник» и «убийца биомасс», добывающий необходимые для репликации вещества непосредственно из воздуха, поверхности Земли, уничтожающий живые организмы…

Война будущего может выглядеть как война невидимых наноботов, а не как кибербаталии. Обладание нанооружием в 21-м веке определит, кто является сверхдержавой, а кто нет.

– Я знаком с подобными материалами, – ответил Майкл. —В Кембридже считают, что существует пятипроцентный риск гибели человечества к 2100 году из-за применения военных нанотехнологий. При этом пятипроцентной вероятности полного исчезновения человечества от нанооружия – это самый высокий показатель, такой же, как смерть от искусственного интеллекта. Что самое неожиданное при этом – вероятность тотальной гибели человечества от ядерной войны или пандемии значительно ниже.

Оба умолкли и испытующе уставились в собеседника. Они присматривались друг к другу. Настороженно, но не без симпатии. И, по всей видимости, хотели бы поговорить обо всём этом в другой обстановке. В другой атмосфере. И обоим от этого несоответствия стало неловко.