Асмунд Дьярвисон - Ходящий по Мирам. За далёкими звездами

Мелодия, тонкая, подобная лёгкому ветру в рассветную пору, полилась по поляне. У-ннэ удивлённо замерли, ища источник звука, а найдя его, удивлялись ещё больше. Дети перестали дурачиться, мужчины положили вещи, у женщин открылись рты от изумления. Бу-Ож играл, сливаясь с инструментов в одно целое. Он отдавал всего себя музыке, насыщая ею пространство вокруг себя и не замечая, как круг разумных сужается возле него. Племя сгрудилось рядом. У них не было слов, чтобы выразить то, что они чувствовали. Но они хотели чувствовать это как можно дольше. Когда Бу прервал мелодию, одна из женщин тихим, дрожащим голосом произнесла, минуя мнение У.

– Ещё.

И Бу-Ож играл ещё. Всем вокруг казалось, что мир замер. Что он сосредоточен на них, что больше ничего нет вокруг. Им казалось, что это не непонятный гигант манипулирует с палочкой, но ясно виделось, как звуки заставляют дрожать от восторга, сравнимого с удачной охотой, или первой ночью между мужчиной и женщиной, когда они познавали друг друга. Глаза их словно расширились, а дыхание замерло. Аборигены впервые в своей жизни слышали музыку.

Когда межмирник остановился, его попросили ещё. Но тот лишь оглядел всех присутствующих и протянул инструмент в их сторону. Никто не шелохнулся. Не нашлось смельчаков. Тогда Бу встал и подошел. Взял молодого воина за руку и вывел из общей толпы. Протянул инструмент.

– Держи. Это урцаар 33 33 Урцаар – духовой музыкальный инструмент межмирников, напоминающий флейту. Состоит из длинно, до метра, полой трубке, с системой каналов, двумя пазухами для губ и покрытый рядом отверстий. В данном случае Бу использовал более примитивный вариант, где внутри не было делений и вся трубка была полой. . Возьми его в руку. Вот так, молодец, не бойся. Видишь отверстие? Дуй в него.

Юноша подул, а эрхи прошёлся пальцами по отверстиям, извлекая мелодию. Играл он не так чтобы уж очень хорошо, но для этих смертных он, конечно же был виртуозом.

– Так, хорошо. Теперь давай свои руки. – твёрдо, но аккуратно он взял ладонь аборигена, и, заставляя дуть, провёл его же пальцами, меняя звук и попутно пытаясь объяснить, почему так происходит. Получалось не особо, но что-то до голов У-ннэ всё же дошло.

– Научишь меня Бу… Бууж? – проговорил наконец-то молчащий до сей поры У.

– Конечно. И научу делать такую же.

– Когда?

– Могу прямо сейчас.

Бу повёл их в лес. Показал нужное дерево, как его обрабатывать, где найти смолу, чтобы склеивать. Всё это он учил делать уже при помощи их инструментов, что было весьма непросто. Пришлось даже придумать из кости и палки что-то вроде шила или сверла, чтобы делать отверстие в дереве. В конце конов, у новоявленных музыкантов было уже два урцаара.

– Я могу учить ещё – проговорил эрхи. – могу учить так, чтобы вам не надо было много ходить. Хотите?

– Не тут. – проговорил У, отрываясь от музыкального инструмента. – сюда приходит вода, а потом становится очень холодно. Тут умрём. Пойдёшь с нами, научишь?

– Хорошо, – проговорил Бу, мысленно понимая, сколько времени это может занять. Но отступать было поздно.

Дальше собирались очень быстро. Похватав вещи, затоптали костёр и двинулись в путь.

Они шли на юг. Сквозь дебри лесов, минуя озёра и форсируя болота. Бу-Ож наблюдал. За тем, как аборигены общаются, как ведут себя по отношению друг к другу. Выспрашивал их предания и легенды. Расспрашивал, сталкивались ли они с другими разумными. Оказывается, да и очень часто. Когда уходит долгая зима, все двигались с юга, который становился очень опасен из-за мигрирующих сухопутных хищников. Было полно еды и воды и потому, встретив таких же как они, У-ннэ как правило либо просто расходились, либо даже порой общались и обменивались чем-либо. Всё проходило с наступлением осени, а затем и зимы, когда нужно было подолгу оставаться на одном месте. Тогда порой приходилось драться за особо удобные поляны. У показал межмирнику своё ожерелье из засушенных больших пальцев рук. Десять штук. Рассказал, что ещё ни разу не уступил и убил десятерых в разных схватках, защищая свои стоянки.

Но пока другие смертные на пути не попадались и племя проводило дни в обыденных заботах. Бу-Ож смастерил лук и научил делать его остальных. Научил делать стрелы и стрелять, причём, как женщин, так и мужчин. К изобретению относились скептически, пока сам Бу из своего, огромного по их меркам, лука, не убил с пятидесяти шагов высокого трёхрогого зверя на четырёх костлявых ногах, с массивным телом и продолговатой, чуть приплюснутой с боков головой, покоящейся на невероятно длиной, для такого животного, шее. Событие сие было встречено бешенным восторгом. Как рассказал У, акила, зверя, которого Бу только что пристрелил, очень сложно добыть из-за его чуткости и осторожности. Мясо его очень нежное и сладкое, в чём межмирник в скором времени и убедился. С тех пор, в любое свободное время все У-ннэ тренировались в стрельбе.

Дни сменялись один за другим. Днём Бу либо охотился, либо возился с детьми, которые очень полюбили гиганта. Вечерами же он рассказывал. Говорил много. О мирах, о том, откуда он, о других эрхи-буу-таг. Рассказывал и то, что видел, летя над этой планетой. Ещё в самом начале своего пути, он показал аборигенам Хаа-юлаю, которая покорно ждала его на том же месте и продолжала ждать и поныне. Всех испугал и поразил размер и красота съяву. Так поразил, что когда эрхи предложил прокатить, все в испуге отпрянули и чуть было не пустились в бегство.

Постепенно лес стал меняться. Кроны многих меняли цвет с зелёного на жёлтый, фиолетовый и, что очень удивило Бу, пепельно-серый. Пока ещё едва заметно, прядями. Дни не были короче, а ночи не были холодны. Но все понимали, что грядёт зима. И тут-то впервые они столкнулись с другими разумными.

Случилось это на рассвете. Бу ушёл в лес, в надежде насобирать пряных трав и, возможно, найти что-нибудь в силках, которые он научил делать и ставить аборигенов на днях. Живности тут было много, и она была настолько не пугана, что почти все они оказались с чем-нибудь. Разжившись парой жирных птиц, чем-то, похожим на смесь зайца и змеи, и парой пушистых длиннохвостых хищных красавиц, Бу-Ож вернулся на поляну. Сначала он и не понял, почему все сгрудились возле костра. У стоял впереди и пытался говорить. Ему отвечал, больше жестами, нежели словами, оппонент.

Ростом он был выше местного вождя почти на голову и, судя по всему, намного старше. Той же расы, но украшенный костяными ожерельями, с тяжелой палицей в руке и покрытый белой краской с ног до головы. За ним стояло как минимум в два раза большее племя. Причём мужчин там было большинство. Вели они себя явно недружелюбно и очень самоуверенно. У не отступал, стоя на добрый десяток шагов впереди всех своих воинов. Размахивая рукой в сторону леса он что-то яростно объяснял, не показывая испуга и не отводя глаз.