Омар Суфи - Владелец звезды

– Америка – это класс! – говорил Шамиль. – Для человека советских времен это почти как сказка. Но я был уже за границей, так что мои впечатления не столь сильны. К товарному изобилию я уже привык. Да в Азербайджане уже скоро станет так. А вот вообще жизнь, порядок – это класс.

– А как насчет преступности?

– Есть такая проблема, но в больших городах.

– Зато у нас люди душевные, – выпалил сосед Шамиля Эльшад Рафиев. Раньше он был секретарем райкома партии. После коллапса коммунистического строя он стал советником правительства по религиозным вопросам. Так что если раньше он высмеивал отсталость ислама, то теперь стал ее ярым сторонником. Шамиль говорил, что он мужик неплохой, всегда готов оказать помощь. Несколько раз он помогал Шамилю в решении его житейских проблем.

– Да, люди у нас душевные, но также душевно воруют.

– Воровство – вынужденная мера. Зарплаты у нас низкие. Все воруют. А все хорошие.

– Просто чудесно! – воскликнул с иронией Шамиль. – Но порядка там больше.

– Ты все же хочешь туда переехать?

– Хочу. Может, не насовсем, но…

– Ты имеешь в виду старость?

– В общем, ясно, – вставил Вахид. – Как говорил один наш известный комик, жить хорошо там, а помирать у нас.

– Ладно, оставим это. Давайте выпьем за успех, – подытожил Эльшад Рафиев.

Через некоторое время Шамиль встал и торжественным тоном заявил:

– Хочу вам сообщить одну вещь. Я вас собрал не просто так, а отметить важное событие.

Он сделал паузу, посмотрел на Вахида и продолжил:

– В Америке я приобрел звезду. Сейчас звезда А-77896 в созвездии Рака носит мое имя. Она открыта в 1986 году. Я специально приобрел звезду из собственного созвездия…

Гости ничего не понимали. Шамилю пришлось все подробно объяснить. Жена одного из сослуживцев Шамиля воскликнула:

– Ох, как это чудесно – иметь собственную звезду!

– Молодцы американцы, – сказал кто-то из гостей. – Всегда что-то интересное придумывают.

Только Эльшад Рафиев нагнулся к Вахиду и шепнул:

– Что-то непонятно. Что это все значит?

– Все очень просто. Вы же знаете Шамиля. Он чудак.

– Э! Меня не проведешь. Я знаю, что к чему. Тут есть какая-то подоплека. Поживем – увидим…

Разговор после этого за столом оживился. Темы сменялись одна за другой. Шамиль вышел с Вахидом из гостиной. Они стали готовиться подать индейку.

– Ты некоторых ошарашил, – сказал Вахид. – Не поверили. А Рафиев говорит, что нечисто тут что-то…

Шамиль усмехнулся:

– Не сомневаюсь в реакции гостей.

– Шамиль, – начал серьезно Вахид, – ты хороший друг, хороший работник. Вот эта покупка тоже вроде вещь неплохая… Но… Есть вещи важнее… Я имею в виду семью. Это, конечно, твое личное дело. Но… Мы же друзья. Все говорят, что лучше бы ты что-то детям купил бы.

– Вахид, жизнь – рутина. Это, может, и хорошо. Но вот я таким образом разбавляю рутину. ЗВЕЗДА мною куплена!

– Все это фикция. Она не может никому принадлежать, ты же понимаешь это.

– Мне завидовать начинают. Это интересно. А насчет того, может ли она кому-либо принадлежать… Нет, наверное. Но на бумаге она принадлежит мне. У нас же любят бумажки… Трудно понять все это просто так… Вот тебе что скажу. Был я как-то на Тянь-Шане летом. Вышел из палатки и глянул на небо. Картина была божественной. Ночь, тысячи звезд. Мне трудно передать свои ощущения. И вот… какая-то из звезд названа моим именем…

– Шамиль, ты не был тщеславен. Или ты замечтал – хочешь, как Брежнев, иметь четыре ордена Героя, звезду и еще какие награды?

– Ну, у каждого человека есть причуды…

– При этом я все же желаю, чтобы ты устроил свою жизнь…

В кухню вошел их начальник отдела Кямиль:

– Ба! Индейка! Живо несите, ребята. Это лучше, чем звезда, Шамиль, особенно если запить ста граммами…

Через несколько минут жаркое было подано на стол. Пошли разговоры о бешеных ценах на базаре, в особенности на индейку и курицу. Мужчины потом начали вспоминать, кто, когда и с кем при каких обстоятельствах ел индейку, сколько выпил водки, а женщины стали делиться секретами кулинарного искусства. Хозяин же через некоторое время заговорил о том, как едят индейку в Америке.

– Американцы обязательно подают индейку на стол в День благодарения. Миллионы индеек режутся за несколько дней до этого…

– А еще обвиняют мусульман в бесчеловечном обращении с барашками, когда тех режут на Курбан-байрам. Где же тут справедливость? – задался вопросом один из гостей.

Шамиль продолжал:

– Американцы не тратят много времени на приготовление пищи. Пожалуй, День благодарения – исключение. Они пользуются полуфабрикатами или питаются в столовых и кафе – они это называют fast food.

– Готовить, кроме нас, никто не умеет! – воскликнул Рафиев. – Всякие консервы и полуфабрикаты рекламируют. Разве это еда? Еда – это то, что приготовлено сейчас, свежее и горячее… Как говорят у нас – еда только в горячей кастрюле.

Шамиль с ним на этот раз согласился:

– Такого культа еды, как у нас, у них, пожалуй, нет. Хотя американцы любят покушать… У нас людей с утра до вечера заботит одна мысль – сделать бабки и вкусно пожрать.

– Разве это плохо?

– У каждого народа свой менталитет.

Одна из женщин возразила:

– Я не согласна с такими примитивными суждениями. Мы все время ищем в себе плохое. У нас нет абсолютно никакого национального самолюбия. Только и ругаем себя…

– Я не ругал никого, когда говорил о том, что наши любят вкусно пожрать… извиняюсь, поесть. Но согласен с тобой, что у нас нет национального самолюбия. Откуда ему взяться. За семьдесят лет нашу нацию раза два-три хорошенько промывали…

– Хватит ругать коммунистов, – вмешался Рафиев, – не так все плохо и было. Во всяком случае, индейка по пятнадцать рублей на базаре валялась.

Спор разгорался. Ощущался груз выпитого, но всегда спасительный тост в честь кого-либо спасал спорщиков от еще более яростных столкновений. Темы запивались алкоголем, умозаключения закусывались салатами, и застолье мирно переходило в традиционное чаепитие. Сладкий стол, крепкий чай, и все были друзьями навечно… до следующего дня.

Гости стали расходиться. Пьяный лепет, чмоканье, легкие поцелуи. Хлопнула на прощанье дверь, оставив Шамиля и Вахида одних. Стало тихо и немного грустно.

– Не тяжело оставаться одному с самим собой? – спросил Вахид.

– Знаю опять, о чем хочешь ты поговорить. Я с ней не ссорился… Она взяла и ушла. Давай соберем посуду, если ты не торопишься идти домой.

Вахид утром в понедельник заглянул к брату на фирму. Маленький подвальчик, выцарапанный у местного исполкома за большую взятку, стал «офисом» фирмы «СЕВИНДЖ». Она была названа в честь брата дочери.

Подвал был разделен на три комнаты. В одном стоял компьютер и «приставка» из одного оператора и бухгалтера. Во второй разместились так называемые «менеджеры», если только это иностранное слово подходит усатым парням в кожаных куртках, а в третьей сидел сам Вахида брат – Араз. Его комната была гораздо лучше обставлена: мягкая мебель и две картины на стене. Это, по мнению начинающих азербайджанских бизнесменов, и есть офис в условиях тяжелого посткоммунистического наследия.