Олег Ерёмин - Дорога в небо. Книга четвертая. Спокойствие космических дорог

– И написанием очень интересных книжек, – поддакнул дед Альберт.

На этом тогда разговор и закончился, но Майя, прекрасно знающая свою «сестренку», понимала, что просто так она слова на ветер не бросает в отличие от денег, к которым относится с полнейшим пренебрежением. И, когда через два дня на вертолетную площадку – расчищенный от кустов и деревьев участок невдалеке от дома – приземлился небольшой ярко размалеванный рекламой геликоптер, нисколько этому не удивилась.

Из вертолета выбрались двое: молодой лощеный господин с манерами крупье и пожилой мужик с морщинистым обветренным лицом цвета кирпича и цепким взглядом светло-голубых глаз.

Дед Альберт с подозрением и опаской оглядел гостей и прямо спросил у деловито-веселой Ханы:

– Твоих рук дело? Что эти тут забыли?

– Идем, я тебя познакомлю!

Хана подхватила дедка под локоть и потащила к парочке. Представила:

– Это хозяин местных земель Альберт Васильевич Пяткин.

Молодой человек расплылся в заискивающей улыбке, которая не вязалась с цепким оценивающим взглядом. Отрекомендовался:

– Анатолий Шауфман, менеджер компании «Сети свободы».

В глазах деда Альберта появилась холодная ненависть. Ну да, он ведь и сам по молодости был таким вот офисным работником, но одумался и выбрал настоящую жизнь. И к представителям вида менеджеров относился с классовой враждебностью.

А краснолицый просто протянул руку. Буркнул:

– Иванов. Виктор. Мастер-строитель.

Они с дедом обменялись крепким мужским рукопожатием.

– Ну, и как это все понимать? – обернулся лесник к Хане.

Та смотрела на это маленькое представление и наслаждалась.

– Хочу небольшой домик на краю твоего участка построить, – сообщила она.

– Ты что, совсем с дуба рухнула? – озадаченно спросил Альберт. – Бросаешь свои полеты и к нам в глушь перебираешься?

– Не дождешься! – ухмыльнулась инструктор вьетнамской Высшей школы космонавтов. – Домик будет чисто техническим. Сарай, как ты выразился.

– Для чего это? – не понял Альберт.

– Для капсул, конечно! – как о чем-то само собой разумеющемся ответила Хана. – Не могу же я позволить, чтобы мои ближайшие родственники страдали ретроградией и технической отсталостью.

– Ты что, серьезно? – вскинулся Альберт. – А я думал у тебя пошутейки такие. И, потом, зачем нам их столько много?!

– Ну, ты же не будешь в одиночку по виртуалке шариться? Ленка с Андреем наверняка вдвоем будут погружаться. А если еще и я припрусь с Федей и Майкой? А потом твои правнуки подрастут! Если Ленуся сдержит обещание, то еще, глядишь, и прикупать новые капсулы придется!

– И все равно… – растерянно начал Альберт.

– Слушай! – Хана повысила голос и уперла в боки маленькие крепкие кулачки. – От тебя требуется только указать место, а все остальное сделают вот эти господа-товарищи за мои деньги. Которые для мультимиллионерши вроде меня – пшик!

Вот так и началось в лесу строительство.

Впрочем, его уже ни Хана, ни Майя не застали. У бывшей японской космолетчицы заканчивался отпуск. За ней прилетел Федор. На этот раз профессору университета Туйхоа надолго погостить не получилось. Лишь пару дней он с наслаждением бродил в компании сына и снохи по лесам, болтал и распивал ядреный домашний квас с Альбертом и тетешкался с внуками. А потом они с женой, прихватив с собой Майку, покинули этот гостеприимный дом, клятвенно пообещав, что будут «как только, так сразу» приезжать сюда.

Майя проводила чету Мисаловых в Москву, посадила на самолет до Ханоя и вернулась в дом, расположившийся в поселке со сказочным названием Голубой Лес. Чтобы рассказать своим приемным родителям о прекрасной поездке к названному брату и попенять им, что не смогли выбраться вместе с ней.

А потом…

Майке до следующей вахты оставалось еще полгода.

Но, если вы думаете, что все это время она могла бездельничать, то ошибаетесь. Изучение чертежей и оборудования, занятия по теории монтажных работ в космосе, тренировки в тех же самых виртуальных капсулах.

Так что ей некогда было скучать в ожидании возвращения Славика из лунной тренировки.

Гэрри сидел на валуне, как по заказу валяющемся на вершине пологого холма. Сидел и наслаждался видом.

В три стороны от него уходила волнистая равнина. Красновато-бурая, покрытая песком, щебнем и осколками скал. На западе, спиной к которому сидел астронавт, уступ за уступом поднималось плоскогорье Найросирис Менсий.

Сверху астронавта придавливало оранжево-коричневое небо. Темное, с крошечным, но яростно ярким Солнцем. Если заслонить его рукой в громоздкой белой перчатке, то, приглядевшись, можно увидеть несколько самых ярких звезд. А уж какое шикарное небо здесь по ночам! Огоньки далеких светил четкие, немигающие, яркие.

Гэрри нравилось вот так выбираться одному и сидеть, любоваться Марсом. Планетой, попасть на которую он мечтал с детства. Хорошо, что американская вольница позволяла такое вот времяпрепровождение. Будь Гэрри космонавтом, тайконавтом или космолетчиком, не гулять ему в одиночку по красной планете. Но в Американском Союзе личная свобода возведена в Абсолют.

Вот только времени на праздные прогулки катастрофически не хватало.

И это замечательно!

Гэрри наконец-то занялся Работой. Той, к которой готовился долгие годы на Земле, ради которой летел четыре месяца в консервной банке «Джона Худа».

Ну, не совсем консервной и не совсем банке. В трех больших противовесах, вращающихся вокруг центрального модуля марсианского пассажирского корабля, можно было бы разместить не семнадцать человек, а еще на десять больше. Транспорт был сделан с запасом, и должен был послужить еще как минимум десять лет, пока не начнется серьезное строительство первого марсианского города.

Если, конечно, начнется.

В Конгрессе не утихают споры: стоит ли ввязываться в это амбициознейшее и совершенно нерентабельное предприятие?

Но Гэрри верил, что его страна способна на подобные свершения. Если не Американский Союз, то кто?!

Русские, индусы и японцы явно не собираются всерьез обживать красную планету. Им достаточно нескольких исследовательских станций да небольшого производства ракетного топлива.

Американцы, кстати, тоже первым делом построили минизаводик, который вырабатывал, при помощи электролиза, кислород и водород из марсианского льда. Вот как раз предыдущая экспедиция над этим самым минизаводом и трудилась, пока маленькая универсальная землеройная машина докапывалась до моря.

Да, чтобы добраться до моря Утопии пришлось выкопать карьер восьмиметровой глубины. И лишь тогда ковш экскаватора выгреб первую порцию буровато-серой субстанции, которая, после того как растаяла, превратилась в несколько литров воды и кучу всякой грязи.