Юрий Колонтаевский - Хроники исступленных. Книга вторая. Мне отмщение, аз воздам

Для траура он отвел сутки. Ничего не стал объяснять, отменил до особого распоряжения очередное заседание Сената, заперся в своем отсеке, приказал не тревожить.

Он перебирал свою жизнь с Корой, оказавшуюся такой короткой, и пытался вспомнить, как же все начиналось. В памяти неуверенно проявилась легконогая девушка с ярко-синими вопрошающими глазами, имени которой он еще не знал. Его поразило, как пристально, без малейшей почтительности всматривалась она в его лицо при первой встрече. Теперь он мысленно наблюдал эту встречу со стороны: друг перед другом стояли Великий Координатор государства исступленных, второй человек на планете Земля, явившийся, как было принято, в столичную женскую гимназию, чтобы поздравить выпускниц, и шестнадцатилетняя девочка с непокорной шапкой темных волос. Он вспомнил, что им овладело тогда незнакомое мягкое чувство к ней, такой простой незащищенной. Почему-то ему захотелось повторить только ей одной те же напутственные слова, которые он только что произнес перед всем классом. Но что-то невозможное произошло с ним, у него не нашлось слов для нее, и он понял тогда, что для этой девочки не слова нужны, нужно что-то иное. Она продолжала смотреть на него неотрывно, а он молчал и тоже смотрел на нее, завороженный и уже покорный. И тогда он понял, что это судьба у него такая. Позже, когда он не выдержал и позвал ее, она покорно пошла следом, не раздумывая. Он принял ее в свою жизнь однажды и навсегда. Больше ничего из того первого времени в памяти не осталось.

Потом Кора была уже не одна – это время он помнил лучше, у нее на руках появилась Тея. Она крепко прижимала к себе плотное тельце дочери, увернутое в тонкую простыню, избыток которой почему-то небрежно свешивался до пола. Было на Земле тепло, покойно, весь мир был пропитан солнечным светом, любовью и счастьем.

У него было право, в отличие от других исступленных, забрать дочку домой сразу же после того, как ее извлекут из кюветы. Стоя рядом перед последней запретной дверью клиники-инкубатора, они слышали, как их девочка, едва отделившись, отчаянно закричала. Ее не пришлось понуждать к жизни, как других детей, и долго не удавалось унять – так много энергии было в этом скользком красном тельце.

Вскоре послышались тяжелые шаги, дверь распахнулась, явился профессор Клинт, торжественно и гордо неся на вытянутых руках посапывающее чудо – их крохотную Тею.

Тея стала расти рядом, становилась девушкой.

Он был очень занят в те весны. Множество сложных, часто рискованных дел. Иногда отлучался надолго, но всегда, где бы ни затерялся на огромной планете, его тянуло домой к милым родным людям.

Он возвращался, оставляя хлопоты позади, не пуская их в свой устойчивый домашний мир.

Теперь он сознавал, что жизнь завершается. Ушла Тея, следом его оставила Кора. Он потерял их навсегда. Ничего из того, что удерживало в живых, не осталось…

Очередная шифрограмма Флинта была короткой.

«Конфиденциально. Только для Правителя. Шифр номер четыре. Флинт».

Этого шифра в коллекции Алекса не было, потому, не сумев прочесть сообщение, он отправился на поиски господина. По регламенту службы при получении известия такого содержания следовало сразу же обратиться к Правителю, причем лично, не прибегая к посредникам или средствам связи.

Однако в офис его не пустили, объяснив, что Правитель не принимает – он в трауре по жене. Как с ним связаться, знал секретарь, но он как заведенный твердил, что информация закрытая и разглашению не подлежит.

Алекс вынужден был признать, что добиться встречи с Правителем напрасный труд. Он совершал преступление, не желая того, не зная хотя бы приблизительно, когда сможет выполнить эту свою обязанность. И все же он рискнул, сообщил охранникам, что получено экстренное сообщение, которое, возможно, потребует немедленной реакции, и, поспешно вернувшись к себе, решил переждать в рубке и повторить попытку через какое-то время.

Аппаратура была включена – происходило сканирование пространства в автоматическом режиме. Время связи близилось к завершению. Он наблюдал очередной захват – в поле индикатора точной настройки неспешно вплыла яркая точка. Подрожав, утвердилась в перекрестии, замерла, подрагивая, – антенная система настроилась в точности на далекую Землю. Следом ожил и засветился синим индикатор приемника. Яркой змейкой, заполняя экран построчно, побежал текст Флинта.

«Алексу. Ты сообщил Правителю о последней радиограмме? Что сказал Правитель? Когда состоится сеанс? Мне важно знать. Ситуация обостряется, не исключено, что промедление приведет к серьезным последствиям. Пожалуйста, поспеши. Флинт»

Алекс набрал ответ:

«Флинту. Использую все возможности для доступа. Господин в трауре по жене, которая умерла вчера. Никого не принимает. По регламенту сообщения такого вида я должен вручать лично. Оповестил охрану о срочности, нарушив запрет. Буду наказан. Потерпи немного. Алекс».

«Алексу. В памяти твоего декодера этот код наверняка есть. Может оказаться, что это сообщение потребует немедленного осуществления мер помимо Правителя. Если не удастся расшифровать, сообщи мне. Помогу. Флинт».

Алекс пропустил принятое сообщение последовательно через все фильтры, имеющиеся в его распоряжении, и скоро обнаружил, что совет Флинта сработал: на экран монитора после некоторого раздумья неохотно выполз текст секретной радиограммы: «Правителю. В нашей структуре произошли перемены: как вам, надеюсь, известно, что мы потеряли великого человека – командора Фарна. Его преемником стал я – Хром. Первым заместителем командора остается Франк. В связи с новыми обстоятельствами вынужден раскрыть его подлинное назначение, чтобы избежать недоразумений в будущем. Предлагаю относиться к Франку как к полномочному представителю службы и в соответствии с положением, которое он занимает. Командор Хром».

Сначала Алекс ничего не понял из этого текста, но, рассудив, вынужден был признать, что на свете существует власть, соразмерная с властью Правителя и, возможно, даже превосходящая ее.

Только на следующий день Алексу удалось доставить по назначению странную радиограмму.

– Вчера получил? – строго спросил Правитель, прочитав текст. – Почему не принес сразу? Прекрасно знаешь, что означает послание с таким шифром. Или не знаешь?

– Знаю, конечно, но вы были недоступны. Меня не пустили и отказались вас потревожить.

– Неужели?

– Ну да. Мне сказали, что у вас траур по жене.

– Кто именно сказал?

– Ваш секретарь.

– Иди за мной. Хочу показать тебе, к чему привело промедление. Если он умер, ответишь – отправишься следом.

Они вышли из отсека, прошли сквозным безлюдным тоннелем вдоль корабля. По дороге пришлось открывать несколько дверей – одну за другой. Алекс никогда не бывал здесь и не знал, что этот тоннель существует. Наконец они оказались в кормовых помещениях, где, как предположил Алекс, размещается внутренняя тюрьма. Правитель остановился перед широкой дверью, малозаметной на фоне стальной стены, открыл ее, распахнул, проворчал не зло: