Владимир Фомичев - Поле заживо сожженных.

Все понимают абсурдность молчания верхних чиновников о главной трагедии Великой Отечественной войны, но почти никто не считает, что она происходит именно из-за нулевого статусного положения самого многочисленного в стране народа, отсутствия у него полномочий на решение любых, без исключения, проблем. Из-за этого же рождается непреклонное пустозвонство трубадуров западных ценностей, лишающих русский народ своей подлинной истории, тем самым превращающих его в ничто. Однако демагогия воинствующих прозападников явно не впечатляет знающих убийственные факты о совместных казнях огнем невообразимого числа безоружных граждан России, об апокалипсических суммарных жертвах геноцида мирных жителей во имя нацистского Евросоюза 1940-х.

9 мая 2007 обозначенный в названии раздела объект заговорил: дата державная и моя. Что тут к чему, прояснит прочтение книги. А я ставлю перед начавшими сей процесс следующий вопрос: по какой причине, на ваш взгляд, никто из пишущих в России людей до того дня не побывал в Борьбе – на месте заживо сожженных гитлеровцами 340 мирных жителей?

Собственно День Победы десятилетней давности, в который я с группой земляков посетил братскую могилу с пепельным прахом великомученников, – эмбрион всего тома, к знакомству с которым вы приступаете. Выход на президента РФ оттуда же. Апеллирование к высшему должностному лицу несет колоссальную смысловую нагрузку и, само собой понятно, вышло на первый план. Сразу оговариваюсь, что я подготовил текст взывания, говоря старинным слогом, по гигантской проблеме. Оттого также вполне уместно открыть им мою собственную часть издания.

Через полтора года наша любимая Родина отметит 65-летие Победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов над немецко-фашистскими армиями, вероломно вторгшимися в Советскую страну.

Справедливая освободительная борьба против гитлеровской Германии и ее союзников повлекла неслыханные жертвы со стороны мирного населения СССР, около 42 процентов которого в начальный период боевых действий, в результате нарушения «бесноватым пророком» договора о ненападении и внезапности агрессии, оказалось в оккупации.

Известно, что на захваченной территории фашистская Германия установила жесточайший режим, действовавший вне юриспруденции и морали. В нарушение норм международных конвенций, например, Гаагской 1907 года, на оккупированных территориях нацистские изверги буквально истязали мирных жителей, реквизировали и беспощадно уничтожали принадлежавшую им собственность, не оставляя «ни кола ни двора».

Они истребили миллионы беспомощных стариков, женщин, детей. Такой гекатомбы история человечества не знала.

Осуществлялся расистский замысел уничтожения славянских и других народов.

К сожалению, сегодня обстановка с памятью о безвинных жертвах Великой Отечественной войны не совсем ясна. Во всяком случае, нельзя с уверенностью сказать, что мы ее свято храним.С уходом за границу в «лихие» 1990-е годы монументов Хатыни и Бабьего яра – главных символов гибели мирных граждан страны, – в России нет даже общего национального памятникао величайшей трагедии невооруженных жителей в огненное лихолетье. Особенно поражает забвение многих сотен массовых сожжений заживо российских людей, находившихся на захваченных гитлеровцами территориях.

Так, в целом «более 540 тысяч человек потеряла Смоленщина за 26 месяцев оккупации» («Смоленская область. Энциклопедия, том 2, 2003 г.»), что соответствует жертвам десяти Бухенвальдов! Каждый третий житель области нашел преждевременную кончину от рук немецко-фашистских захватчиков. Только в Угранском районе области заживо сожжены 742 мирных жителя, в соседнем Вяземском – 773. По количеству жертв это десять Хатыней, и лишь в двух районах! А ведь в каждом районе на Смоленщине есть своя деревня, повторившая участь печально известной белорусской, есть своя Лидице. Об этих огненно-людоедских ужасах за минувшие годы не было ни одного упоминания на государственном уровне, в центральных средствах массовой информации, нет ни одного экспоната в областном музее Великой Отечественной войны и в других подобных музеях.

В оккупации помимо Смоленской области оказались Брянская, Псковская, Калужская, Московская, Новгородская, Ленинградская, Калининская (ныне Тверская), Курская, Белгородская, Тульская, Орловская, Воронежская, Волгоградская, Ростовская, Ставропольский и Краснодарский края, районы Рязанской области – десятки миллионов человек.

Почему замалчиваются трагедии массового сожжения жителей российских селений, почему о них нет сведений даже в энциклопедиях о народной священной войне, говоря словами самой популярной песни того времени? Вероятно, адское пламя грозных лет невозможно скрывать без системной работы, которую будет правильным назвать «тихим экстремизмом» нелегальных, враждебных народу сил в Отечестве. Дело дошло до того, что деятели культуры, обязанные по своему положению в обществе, что называется, назубок знать поименованные факты новейшей истории, клеймя злодеяния немецко-фашистских военных преступников, на самом деле наоборот – цинично и публично выдвигают провокационный миф о «русском фашизме», который к тому же «страшнее немецкого».

Как показывает жизнь, правильный взгляд на все существует в народе. Лишь он помогает избавиться от иллюзий типа «Никто не забыт, и ничто не забыто». Яркий тому пример – действия руководителей Угранского района Смоленщины по увековечению памяти о заживо сожженных и других невинных жертвах Великой Отечественной войны. В нынешнем сентябре там, в трехстах километрах от Москвы, местные руководители на специально выделенном для мемориала гектаре земли установили каменную плиту с уникальной надписью: «В Угранском районе немецкие фашисты при отступлении в 1943 году заживо сожгли 287, 175 и 280 ни в чем не повинных мирных русских жителей, половина из которых дети, – в Борьбе, Заречье, Знаменке».

На наш взгляд, незамедлительно используя этот бесценный опыт, можно в оставшиеся до 65-летия Победы в Великой Отечественной войне месяцы сделать очень многое в этом плане. Скажем, говоря фигурально, – усеять похожими на угранский мемориал «Полями заживо сожженных» всю Центральную Россию. Без поиска особого затратного пути, на который часто списывают собственную бездеятельность российские чиновники, относящиеся к категории бесчувственных. Угранцы все ресурсы нашли на месте и задействовали их в кратчайший срок. Творчество граждан нашей Родины в указанном направлении может стать девятой волной поиска и реальных дел, в первую очередь всех жителей оккупировавшихся областей: взрослых и детей, гуманитариев и производственников, музейных работников и публицистов, ученых и священнослужителей, гражданских и военных.