Александр Фролов - Гребень Дракона

– Они помогают мне быстро достичь оргазма, когда я мастурбирую. А куда деваться, Коленька, ежели муж алкаш? Или прикажете страдать от женских болезний? Ну а сейчас – мне просто хочется испробовать, как они будут взаимодействовать с твоим Мустангом.

Все манипуляции с фужерами, трусами и прищепками проделывались нами без единой остановки в половом акте.

Не знаю, то ли прищепки сработали, то ли время подошло, но ей снова захорошело. Дыхание её участилось, глаза подернулись поволокой, а тело покрылось мурашками.

– Родной мой, добавь-ка темпу. Снова подкатывает. Что-то большое, огромное что-то! Ещё добавь! Ещё! О-о-о! Я лечу, держи меня!!! – последнюю фразу Наташа прокричала во весь голос.

Она зажмурилась и судорожно задергалась всем телом, ритмично постанывая на резких выдохах. Я притормозил, чтобы не мешать ей наслаждаться кульминацией. Стадия экстаза миновала, однако Климова всё ещё лежала неподвижно, как мертвая. Спустя пару минут её тело вновь внезапно напряглось и выгнулось дугой, по нему прокатилась сладостная дрожь, и Наталью захлестнула новая волна мощного оргазма. В этот раз её колотило и корёжило сильнее и дольше. Наконец бурные конвульсии стихли, и она замерла. Постепенно нарастающее напряжение не отпускало её минут десять, в течение которых Наташа находилась в трансе. Я уже было заволновался: как бы с юбиляршей не случилось чего-нибудь летального; но она вдруг пронзительно завизжала, вцепившись руками в простыню. Её визг сорвался в громкие отрывистые стоны. «Вот он, заветный миг!» – обрадовался я. Долгожданные спазмы тонусной разрядки в третий раз во втором «раунде» резкими толчками заметались по её трепетному телу, даруя ей взлелеянную в мечтах вожделенную усладу.

«Ну и ну! Три оргазма подряд! И каждый последующий краше предыдущего!» – мысленно восхищался я, любуясь чарующим обликом прекраснейшей из женщин. Она пребывала на вершине райского блаженства – от моего вторжения в её сокровенную плоть. «Дарить радость особам прекрасного пола – вот смысл моей жизни!» – словно озарило меня в тот момент, и от этого озарения на душе стало легко и светло…

Наталья мало-помалу приходила в себя. Когда дрожь улеглась, она глубоко вздохнула, открыла глаза и улыбнулась в сладкой истоме.

– Вот это да-а-а! Вот это кайф! Ты даже не представляешь, что сейчас со мной было! Я просто ошеломлена чувством непередаваемого восторга от только что пережитого мною небывалого оргазма! Небывалого! Вот это, я понимаю, полет! Коленька, да ты просто ас по полетам! – экзальтированно произнесла она и после пылкого поцелуя – в знак благодарности – глянув с презрением на спящего Васю, сказала ему в укор: – Учись, негодяй, как надо творить чудеса! – Жена показала мужу язык и отвернулась. – Ещё хочу чудес! Только у меня есть одно заветное желание.

– Какое же, если не секрет? – спросил я, нежно сжимая её пышные груди с пристегнутыми к соскáм прищепками.

Она сняла их, бросила на тумбочку и, теребя свои побелевшие сосочки, спросила:

– А ты не устал?

– Рыбка моя! Ты ведь должна чувствовать в себе, что я – в полном боевом. Причем это надолго. Ну скажи, чувствуешь?

– О да! Конечно чувствую! – воскликнула она, подвигав попой из стороны в сторону, лишний раз убеждаясь в несгибаемости моего орудия. – А это твоё «надолго» прозвучало так сладко! Слаще меда. Коль, тогда я тебя попрошу: ляг на спину. Я сама хочу покататься на твоем Мустанге. Можно?

– Можно было и не спрашивать! Катайся, всадница ты моя, сколько хочешь… пока дым не пойдет.

– О! Я желаю, чтоб дым пошел и искры, и пламя. Хочу много-много огня! Давай устроим пожар! Такой пожар, чтоб на всю оставшуюся жизнь им насытиться.

Мы перевернулись, не разъединяясь. Она теперь оказалась сверху. «Всё-таки, – подумал я, – она меня захомутала». Наташа перекрестилась на всякий пожарный – и… поскакала! Изящно раскинув руки по сторонам, словно крылья, и от этого став похожей на птицу в полете, она – окрылённая наездница – гнала так, как будто стремилась завоевать кубок чемпионата мира по скачкам. Её длинные волосы развевались, как на ветру, ноздри раздулись, соски съёжились, а груди подпрыгивали в такт бешеному темпу с такой амплитудой, что казалось – они вот-вот оторвутся. К счастью, они не оторвались, зато уж их хозяйка отрывалась на всю катушку. Наташа раскачала кровать так, что Вася, с трусами на голове и с «шишкой» наголо, высоко подпрыгивал – за компанию – с той же частотой, что и мы, и даже мычал в такт. Вероятно, под ассоциативным впечатлением от нежного аромата влажных трусиков ему виделось во сне, что это Он так пламенно занимается любовью со своей женой, а не Северный Гость…

Климовой так и не удалось завоевать кубок по скачкам: она то и дело отвлекалась на многочисленные и затяжные полёты в царство волшебного кайфа, улетая туда на крыльях фееричных оргазмов, которыми она упивалась неистово и самозабвенно; а вот по их количеству наверняка побила все рекорды. К её тридцатилетнему юбилею это был лучший подарок, о котором Наталья Аристарховна ещё утром даже и не мечтала.

Наш бесперебойный совместно-семейный половой акт продолжался до рассвета. А Василий, всю ночь проскакав с нами бок ó бок в одной упряжке, так и не проснулся. Зато, как мне представлялось, на следующий день, глядя на сияющую от счастья супругу, Вася должен был чувствовать себя сексуальным героем; правда, ему никак не удавалось припомнить ни одного героического эпизода. Ну никак!

Через двое суток я покинул гостеприимный Томск, так больше и не увидевшись с Климовой.

Когда я утром вошёл в кабинет, Роза Ласка уже была на рабочем месте и ждала меня. Она была, как всегда, приветлива и, как обычно, в своей любимой униформе – белом эластичном комбинезоне под самый подбородок и по кисти рук. Мы из озорства поздоровались на галактический манер, показав друг дружке кончик языка. У них, в Галактике, существовала такая давняя традиция: высунутый при встрече язык символизировал чистоту помыслов и дачу обета – не чинить наговóров да зáговоров против собеседника. А вот клеветникам нечем было приветствовать: уличенному в клевете отсекали пол-языка.

– Ник! О твоём согласии на выполнение миссии уже доложено Совету Президента. С сегодняшнего дня ты официально вступил на новый этап спецподготовки. Ты теперь являешься государственным лицом особой важности, – объявила Роза. – В связи с этим возникает вопрос: всё ли тебя устраивает? Может быть, есть какие-то претензии или жалобы?

– Да, есть. Сосед за стенкой часто устраивает пьяные дебоши, а по ночам сильно храпит и кашляет, – пошутил я с серьезным видом.

– Употребляет спиртное? Кашляет и храпит?! Слышен шум?!.. Этого не может быть! – растерялась она – поначалу, но потом до неё дошло, и она захохотала. – Здорово ты меня разыграл. Это ж надо! В одну маленькую реплику влепил пять невозможных явлений – влёт!