Олег Ока - Горящая жизнь

– Что вы хотите разглядеть? – согнув голову, вошёл большой боцман. – Не то, что паруса, рулевого на корме не видно. Туман.

– Так это из-за тумана звёзд не видно?

Роберт задумчиво почесал живот, выглядывающий из-под майки:

– Звёзд, ребята, не будет, в воздухе много пыли, видимо, где-то неподалёку лежит большая глиняная пустыня. И из лун только иногда проглядывает самая большая…

– А что значит "где-то, видимо…"? У нас нет карты?

– Ничего у нас нет. В компьютере хранятся снимки, полученные с разведочного автомата, но ведь это просто снимки из космоса, да ещё сквозь такую атмосферу! Самые общие очертания материков, горные цепи, большие водоёмы… Больше там нет ничего. Полёты над поверхностью в этом отношении ничего не дают.

– Действительно, как аргонавты в древности, – прошептала Мышь, отпивая кофе. – Но ведь мы пойдём в виду берега? Это хорошо, правда? Можно будет высаживаться, проводить поиски. Может быть даже, что мы обнаружим местные племена…

– Думаю, в связи с нашей находкой, это необходимо. Вот только контакт, не знаю, это будет зависеть от того, как они нас воспримут…

– Стой, ты слышишь?

– Что?

– Какие-то звуки… – Мышь прислушалась, поворачивая голову. – Это не на корабле.

Герт тоже прислушался к еле слышному плеску воды, и услышал!

– Похоже… на скрипку, – неуверенно предположил Роберт. – Откуда здесь скрипка?

– Пение сирен, – прошептал Герт. – Мы такого ещё не слышали.

– Солнце встаёт, – сказала Мышь, кивая в сторону высветившегося на востоке, в стороне горизонта светлого пятна. – И эта музыка… Или это чей-то голос? И заглядки пропали…

– Они встречают восход. – Герт подошёл к борту, перегнулся, вглядываясь в жёлтое свечение воды. – Они плывут туда, в сторону восхода. Наверное, перед восходом из глубин всплывает планктон.

– Они песней встречают восход.

Из разбегающейся темноты вышел Ансельм, налил себе кофе, подошёл к борту:

– Зверушки радуются приходу дня…

– А где Торилл, такое чудо пропускает!

– Торилл на месте, на полубаке, делает запись. И у него есть интересные догадки, ему кажется, что в пении зверушек прослеживается смысловой ряд.

– Это что означает? Они могут быть разумными? – удивилась Мышь.

– Речь не идёт о разуме. Но это может оказаться свидетельством влияния разума. Вы знаете, что земные домашние животные в звуках используют обертоны человеческой речи? Возможно, это присутствует и в местной фауне. Нужно оборудование, которого у нас нет. Но иметь в виду такую возможность надо.

– Мы будем приставать к берегу?

– Морская болезнь уже достала?

– На суше интереснее.

– Корабль идёт со скоростью двадцать километров.

– Узлов, – поправил Роберт.

– Километров, – настаивал Ансельм. – Давай придерживаться всем привычной метрической системы. Я думаю, что расстояние между остановками в сто пятьдесят километров будет разумным. Если не увидим на берегу что-то очень интересное.

– Значит, через семь часов?

– Купайтесь, загорайте, зачем мы здесь? Только, Роберт, кто-то должен следить за берегом и людьми. Составь график и включи в него желающих. Дело ответственное.

***

Кола Вильк, первый штурман «Алвариша», сидел перед панелью управления, неся первую вахту по управлению каравеллой. В общем, это было не сложно, машины наблюдали за обстановкой под водой, в воздухе, вдоль береговой полосы, предпринимали действия по обходу возможных препятствий, в случаях экстренных ситуаций передавали управление в руки штурмана, но пока таких ситуаций не было, и в обязанности Колы входил только контроль за состоянием техники. Иногда он выходил из кабины на палубу полубака, потягивался, разминался, смотрел на суету Торилла и Ланса, записывающих песни заглядков и виды просыпающегося неба. Поводов для беспокойства не было, состояние атмосферы выглядело стабильным, паруса работали по регламенту. Он сходил на камбуз, послушал с минуту разговор Мыши и Ансельма с Гертом, взял наполненную кружку с кофе и вернулся на пост. На корме уже было несколько любопытных, тоже любовались бледным восходом и сравнивали его с великолепным земным аналогом. Не в пользу Годивы.

От группы на корме отделилась весёлая, высокая Милка Кравена, потряхивая рыжёй гривой волос пошла в сторону кабины Колы. Он, затаив дыхание смотрел на её танцующую фигуру, но когда она вошла, встревожился. Её глаза беспомощно перебегали по будке, пока не остановились на друге:

– Что случилось, Милка? Как ты себя чувствуешь?

– Не знаю, Кола. Мне… неуютно.

– Вчера я по тебе этого не сказал-бы.

– Я притворялась. Ты был на других планетах солнечной системы?

– Ну… я был на Земле… Господи, что я несу! Конечно, я был на Марсе и Плутоне…

– Я была почти на всех. На твёрдых. Но здесь… такого там не было. Я не верю этой планете, Кола. Она следит за нами постоянно, будто ждёт от нас какой-то пакости, и это действует на нервы…

– Тебе надо поговорить об этом с Мариной, она разбирается в психике.

– Я не псих, и я говорю с тобой. Я каждый миг на стороже, я придумываю всякие нелепости, и это не нормально. Я ведь не такая, мне всегда было легко жить, у меня много друзей и нет врагов. А Годива будто прикидывается нейтральной, и это не так. И с атмосферой не всё в порядке. По всем показателям, это стабильная, мало активная среда, но посмотри на фотографии, сколько горных хребтов, и они все с большой разницей в возрасте, но вулканической активности не замечено. Маска, декорация, вот на что это похоже. И мне кажется всякое, какие-то предчувствия, тёмные пятна, мне нужна уверенность, Кола…

– Милка, я буду рядом, всегда буду, в этом ты можешь быть уверена. А пока свои догадки ты могла-бы изложить Ансельму, он человек рассудительный, он и Роджер, на их мнение можно полагаться.

– Хорошо, спасибо, Кола, но пока мне говорить нечего, только ощущения. И я просто хотела высказаться.

– Тебе надо отвлечься. Ты ведь любила запускать зонды, это интересное занятие.

– Да. Пожалуй, я сегодня займусь этим. Мы будем подходить к берегу?

– Перед вечером намечена небольшая прогулка, я пойду с тобой, хочешь?

– Это замечательно, Кола, – оживилась Милка. – Ты хороший друг.

– Только друг?

– О том, что ты хороший любовник, я скажу тебе ночью.

– Но пока пришёл день, мне дежурить ещё два часа, тебе надо отдохнуть немного, хотя-бы пару часов, наверное, совсем не спала?

– Не удалось, мы вчетвером сидели в каюте Кинга, было весело.

4.

Оставшись в одиночестве, Кола бросил взгляд на рабочий таймер, до конца вахты оставалось два часа, потом придёт Кинг Ульрих, второй штурман, примет хозяйство (взгляд на контрольные дисплеи – всё в порядке), и Кола, отдохнув, подключится к какой-нибудь группе, займётся экспедиционными делами. Надо будет помочь навести порядок в трюме и… там видно будет.