Алексей Сыровежкин - Переселенцы

– Тебе нужно побольше отдыхать и поменьше думать обо всём, что связано с этими исследованиями и отчётами о них, – настойчиво заметила она тоном человека, знающего всё обо всём и успевшего экспериментально доказать правоту каждой своей мысли, то есть своим обычным тоном.

– Как я могу не думать об этом?! Столько поколений принесли себя в жертву ради этой великой цели, ради того, чтобы оказаться на этой планете. И разве я могу всё испортить? Разве я могу так надругаться над памятью своих предков? Я должен сделать всё возможное, чтобы наш род процветал.

– Так и будет, дорогой, не волнуйся.

– Ты помнишь день нашего прилёта? То, как приземлился Ковчег? Знай, это был самый великий день в истории человечества! Ты видела, как все радовались? На нас возложена великая ответственность, ты понимаешь? И я не могу всё испортить, не могу.

А бывало, после очередных криков на своих подчинённых и эмоциональных разборок он, словно раненый зверь, возвращался к жене и начинал возвышенно зализывать раны:

– Ну как же они не понимают?! Ведь я же хочу как лучше! Такое впечатление, что они не видят, как сильно я переживаю за всё, что происходит здесь, как я психую каждый раз, когда возвращаюсь к себе в комнату?! Но ведь я же за них отвечаю! Я и никто другой! Они не думают о том, что даже если я и требую что-то, то это не потому, что я так хочу, а потому, что так надо ради всеобщего блага, чтобы всем стало лучше! Я хочу только, чтобы мы все работали и работали как можно лучше. Как же они не понимают?

– Не волнуйся, дорогой, я во всём разберусь!

И она действительно разбиралась! Можно сказать, что она руководила происходящим в группе даже в большей степени, чем её муж, хотя формально была лишь его помощницей. И излишне говорить о том, какое отношение к ним было у окружающих – руководители, которыми довольно большинство подчинённых, это даже не вымирающий вид. Это мифический вид, о котором ходят легенды, представителей которого кто-то периодически видит, которых где-то ищут, но задокументировать существование которых почему-то не удаётся. Прямо как снежный человек! Также излишне говорить и о том, что такая семья пребывала в состоянии непрерывного скандала, который был главной формой их существования и основным видом диалога. Им обоим было за пятьдесят, и почти половину этого срока они прожили вместе – треть времени проводя во сне, треть руководя людьми и треть скандаля друг с другом. Но у этих скандалов никогда не было по-настоящему серьёзных последствий. Просто для утончённых руководительских душ, слившихся воедино, это было абсолютно нормально:

– Сколько раз я говорил, чтобы ты не передавала моим людям какие-то послания без моего ведома?!

– Но я думала, что ты занят, а нам срочно нужно было что-то решать!

– Ты думала?! А спросить меня была не судьба перед тем, как думать?!

– А что, я уже не имею права на собственное мнение?!

– Имеешь, но зато ты не имеешь права говорить за меня! И распоряжаться моей группой вот таким образом! Это уже никуда не годится, так нельзя продолжать!

– Ну и зачем ты говоришь всё это?!

– Хочу тебя просветить!

– А я не хочу просвещаться! Я и сама знаю, что и как надо делать!

По ходу данной главы у читателя резонно мог возникнуть вопрос – а чем же, собственно, они занимались? И если серьёзно, то они действительно контролировали и руководители всем, что происходило на их небольшом корабле, а также докладывали об этом на Ковчег своему «совету старейшин». Они ничего не делали, но всюду совали свой нос, раздавали советы, устанавливали правила и мешали что-либо творить вне общепризнанных норм. Рабочие, повара, учёные и даже пилоты не могли расслабиться и начать делать что-то по-своему. И каждый день король и королева делали многочасовой обход по своему непокорному королевству. Как уже говорилось, оно являлось маленькой копией большого Ковчега. В нём точно так же было разделение на комнаты, в которых можно было уединиться, но далеко не всегда, потому что комнат было всего лишь семь, следовательно в каждой жило как минимум по два человека. В одной из таких комнат, как нетрудно догадаться, жили Владимир и Млада. Кроме того, на корабле была просторная столовая, соединённая с кухней, где во время трапез собиралась абсолютно вся группа, кабина пилота, склад, душевая кабинка, два туалета, а также большой научный отдел, в котором обитали учёные и всё, что эти учёные исследовали. Попасть в любую из частей корабля, а также покинуть его можно было с помощью просторного коридора, проходившего точно посередине и соединявшего с одной стороны кабину пилота и с другой огромный люк, по совместительству, если так можно выразиться, являвшийся задней стеной корабля, которая опускалась, как люк самолёта, образуя тем самым единственный выход. А по сторонам были входы в другие отделы – рядом с кабиной слева располагалась лаборатория, а справа столовая. Далее располагались пять комнат с одной стороны и две оставшихся вместе со складом, душем и туалетами с другой. Не стоит также забывать о том, что это был корабль, приспособленный к выходу в космос, а значит, его защитная оболочка была достаточно толстой, прочной и способной впитывать звёздный свет, чтобы накапливать энергию.

И вся деятельность наших героев была завязана на научных исследованиях – учёные составляли план, говорили, что им необходимо для работы, все их мелкие поручения выполняли рабочие, которые постоянно куда-то бегали и что-то таскали. Но также по ходу дня был отрезок, длившийся несколько часов, когда почти вся группа покидала корабль и располагалась где-то в окрестностях озера, а сам корабль благодаря, конечно же, усилиям опытного пилота, команды которому отдавал главный учёный, отправлялся на исследование ближайших земель. Шлюпка медленно парила над каждым сантиметром зелёной поверхности, а специальные датчики передавали информацию обо всём, что находилось под землёй на определённой глубине. В первую очередь они надеялись обнаружить новые полезные ископаемые, но это оказалось сложнее, чем планировалось изначально. Также малопродуктивно проходило выполнение главной миссии – адаптации растений в инопланетной почве. Даже несмотря на то, что данный участок земли был выбран не случайно, ведь здесь концентрация того самого загадочного вещества была снижена в десятки раз. И это, конечно же, безумно огорчало нашу пару руководителей, которая надзирала за всеми процессами, связанными с жизнью исследовательской группы. И их не волновали причины, их волновало лишь отсутствие результата, в котором им приходилось каждый день отчитываться, а это самое страшное для хрупкой руководительской души – отчитываться в неудачах перед своим руководителем. И они каждый день подходили ко всем и постоянно говорили, что все мало и плохо работают и что это обязательно надо исправлять! Но работали наши доблестные исследователи, по правде сказать, действительно мало – всего по несколько часов в день, за исключением самих учёных, большую часть времени не требовавших дополнительной помощи и позволявших остальным спокойно отдыхать и созерцать красоты нового мира, вместо того, чтобы работать. На этом, собственно, вся роль наших дорогих руководителей, их умения, таланты и обязанности исчерпывались – овцеводы пасли своё стадо, и понятно, что им было очень нелегко.