Вадим Деркач - Меч митры, пепел и тим

Я выхватил меч и отбросил его к стене.

Да, я знаю, Господи. Она зло... Она всегда была моим злом. Личным. Но сейчас... Знаю, она взяла кинжал Этибара - этот заостренный, отточенный кусок металла, оскверненный кровью многих жертв... И его кровью. Ты прав, она - Ангел Тьмы... Но оставь, оставь меня. Мне по душе эта тьма. Пусть холодно, пусть без света и почти без надежды. Зачем мне все это? Разве эти безделицы греют мою душу? Сияние волшебных глаз, драгоценный нежный голос и... тьма, да, ее тьма. Тьма - мой свет. Без ночи нет дня... Без нее не может быть счастья... Оставь меня, Боже...

Но Господь был глух к моей мольбе. Я почувствовал, как чужой вторгается, вваливается в мой мозг, вытесняет мое сознание в малый бездействующий его уголок... Палач, опускающий нож гильотины. Не-ее-ет!...

Я повалился на пол. Рука моя потянулась к мечу. Я не хочу этого. Слезы текли по щекам, но что от этого жрецам долга? Я не хочу, Господи. Будь милосердным.

Нож, да, нож. Другой рукой, я нащупал в кармане нож. Щелкнуло лезвие, выскакивая из рукояти. Закусив губу, я со всей силы вонзил его в кисть, пригвоздив ее к полу. Брызнула кровь. Боль ворвалась в мозг. И тот, другой, завопил, затрясся в ее смертельных круговоротах. Он слаб. Слаб. Я сильный. Я Тим Арский. Что может противостоять Богу? Только она. Любовь. Всемогущая, если не стоящая над ним, но равная ему. Ты, Господи, разъединяешь людей, мстишь, холод вселяя в сердца. Ты считаешь это властью? Но тот другой, с сердцем, поющим любовь... Он сильнее твоей мести, ведь любить можно и холод, любить можно и тьму. Да, я Ангел Света, но я люблю ночь и разве важно, ЧТО я тогда! "Ты человек", - послышался голос, как будто пропели где-то высоко-высоко колокольчики. Я поднял голову. Мириады звезд блуждали вокруг, как будто в поисках кого-то. Вдруг они все устремились в одну точку и, слившись в один радужный шар, взорвались сияющими лентами. Это женщина. Ее лицо скрыто звездной вуалью, но тело божественно... Это она. Огненная Дева. Меч Митры поднят ее рукой, и голос многократно отразился во мне, даруя милость:

"ПРИШЕДШЕЕ СО СМЕРТЬЮ, ДА УЙДЕТ С ЛЮБОВЬЮ"

Она уходила к горизонту, мягко ступая в огненную пыль, туда, где в лучах восходящего Солнца ждал ее Нур-Эддин. Картина тускнела, теряла краски, пока не рассыпалась вовсе, обнажив грязную стену каюты. Странно. На руке нет никакой раны. А Мила все спит. Мила спит так мило - каламбур.

- Мила, Мила, - тихо позвал я ее. - Ты любишь Арского?

- Не люблю я никакого Арского, - сквозь сон пробормотала она. - Я Тима люблю.

Повернувшись на другой бок, она заснула еще крепче. Я засмеялся. Прости меня за глупость, Господи! Вот и все друзья. Хороший и вполне счастливый финал. Вы так любите истории с хорошим концом... Эй вы, в третьем ряду, вытрите слезы... А вы, молодой человек, расправьте плечи... И любите... Любите друг друга, ведь только тогда вы равны богам, ибо любовь есть ничто иное, как Бог. Хлопайте, друзья! Хлопайте...

А я устал. Ноет рука. Пора спать. Как же там? Ах, да...

"Бис" кричали долго, но тщетно

Не заметил из них ни один,

Что клоун ушел незаметно

На сцене остался лишь грим...