Валерий Шестаков - Умри вовремя

Несколько угадываемых среди деревьев заросшего сада красных черепичных крыш составляли больничный комплекс. Вблизи романтичная тайна пышного холма распадалась на разбитую дорогу, кипу сухо шелестящих ильм, пыльный чертополох возле старого, вросшего в землю грязно-желтого здания времен колониализма из пиленого известняка с помпезными, изъеденными ливнями колоннами. Парочка трахикарпусов оловянными солдатиками стояли на посту с двух сторон от входа главного корпуса. Оглушенные зноем под ними лежало несколько кур. На импровизированной стоянке под большой веерной пальмой, укрывшись в её изменчивой ребристой тени от послеполуденных лучей, дремала печальная, со скошенным передом, старенькая малолитражка. Ирвин приткнул свой вызывающе яркий лимузин в остатки тени и прошел внутрь мимо треснутой мраморной доски с заносчиво выпяченным названием и бесполезными календарными подробностями.

–Главный врач смотрит больного в другом корпусе. Скоро подойдет, – сухо буркнула сидящая в пропахшем карболкой вестибюле перед стойкой с разложенными глянцевитыми журналами завернутая в белое мумия медсестры. Тишина, прохлада. Сухая черная рука длинным когтистым пальцем указала вглубь, – Его кабинет дальше по коридору. Можете пройти и подождать там.

Ирвин обрадовался отсрочке разговора. Он прошел по высокому сводчатому коридору вдоль окон с одной стороны и закрытых безмолвных дверей с другой. Унылая выцветшая табличка на приоткрытой, очевидно из-за сломанного замка, четвертой дверью указывала на директорский кабинет. Тишина, лишь гугнивый голос в каком-то из дальнейших по коридору кабинетов глухо бубнил однообразное, да вторил ему в промежутках слабый детский голосок.

Кондиционный холодок оправдывал плотно закрытую двойную раму обращенного на улицу окна. Между рамами билась о стекла, падала и расправляла крылья для следующей обреченной попытки невесть как попавшая туда муха. И так же беспросветно билась мысль Ирвина, стараясь построить будущий разговор с врачом. Можно ли убедить его делать то, на что не должен бы пойти ни один врач на свете. Конечно, если ему все рассказать… Но как раз объяснения требовалось избежать. И листок из школьной тетради с написанным мелким почерком Рэда поручением жег кожу сквозь карман пиджака.

–Вы ко мне? –тронул его за плечо незаметно подошедший низенький, пухленький, с ласковым бездонным взглядом за биноклями очков пожилой человечек в белом халате.

–Я к главному…

–Проходите, проходите…, – всплеснул ручками, суетливо подбежал к двери, распахнул, указал.

–У меня к вам несколько вопросов,– сразу, в лоб, не придумав ничего стоящего, пробормотал Ирвин, опускаясь в старое кожаное кресло у края современника здания – громоздкого потемневшего стола с ископаемой гранитной чернильницей во главе.

– Но они чисто служебные, – добавил он и покосился на дверь.

–Понимаю, понимаю,– подбадривающе протянул доктор, привычным движением ощупывая кресло под собою, прежде чем присесть.

–Ваша клиника должна обследовать около трех тысяч детей.

–Простите, а кто вы и от кого даете поручения? Вы уж извините…

–Ах, да… – Ирвин вынул из пиджачного кармана вначале носовой платок, затем оттуда же металлическую пластинку и показал её доктору, неумело держа за припаянную сзади булавку.

–Да-да, все понятно, – сник доктор. – Простите, а на предмет чего нужно обследовать детей?

–Они должны быть совершенно здоровы, вы понимаете! Ну, к примеру, как для очень длительной увеселительной прогулки по морю.

–Для прогулки никогда не проводят…

–Может быть, я неправильно выразился? В конце концов, это не принципиально. Вы должны будете выяснить, нет ли у детей генетических заболеваний, которые могут проявиться позже; хронических инфекций, заразных болезней. После обследования дети будут помещены в карантин в освобождённом для этой цели отеле «Океан». Только не спрашивайте, для чего это нужно. Тайна не моя.

–Что ж, обследовать можно. Боюсь только, что у нас не хватит средств на генетическое консультирование. Удовольствие дорогое, а тестов теперь не достать. К тому же нет абсолютно здоровых детей. К примеру, хронические инфекции… А сколько времени отводится?

–Дней пять, может быть шесть.

–Очень малый срок. Лаборатория не справится. Бактерии, знаете ли, с нашими сроками не согласуют свои.

–Нужно сделать все, что можно. Дети начнут поступать уже сегодня. Их отбирают врачи поликлиник, ведется работа с родителями.

Пока беседа текла гладко. Покой и безмятежность царили в кабинете. Дневной свет, протискиваясь сквозь портьеры свисающих за окном лиан, терял основную часть спектра и вваливался в комнату остатками зеленоватых лучей. Маленькие пестрые занавески по сторонам окна отделяли кабинет от закрытого со всех сторон больничными зданиями садика, пестрого как кукольная декорация, которую, казалось, вот-вот должен был оживить деревянный Арлекин. В глубине вязкой влажной духоты слышался слабый переливчатый шум невидимого фонтана. Щебетали птицы.

Ирвин немного освободил галстук. В коридоре, откуда иногда слышались чьи-то шаги, покашливание, было гораздо прохладнее.

–Еще один вопрос, – замялся он, на ходу изобретая, как приступить к самой важной теме, чтобы отдаленно, постепенно, не спугнув… Впрочем, несмотря на благодушие беседы, он чувствовал настороженность доктора: -Применяются ли в вашей клинике безлекарственные методы лечения?

–Как же, как же!

Восторженный взмах полненьких ручек, оживление.

– Лечебная физкультура, физиотерапия, массаж, иглотерапия. Есть даже специалист по модному ныне биополю.

–Можно ли обойтись только этими методами лечения и отказаться от лекарств?

Доктор озадаченно взглянул на собеседника.

– Я сам иглотерапевт. Вот, – он обвел руками стеклянный шкаф с загадочными инструментами на полках, пожелтевшие плакаты на стенах с абрисами человечьих тел, разрисованных цветными линиями, усеянных оспинами красных точек. – Однако нам запрещено лечить острые инфекции, хирургическую патологию. Иначе в клинике остался бы лишь мой кабинет.

–А биополе? Я слышал, что под его воздействием даже исчезают опухоли.

–Хотите, я за минуту научу вас лечить так, как лечат больных все подобные шарлатаны?– заговорщически понизив голос и, в свою очередь, с притворным беспокойством поглядывая на дверь, предложил доктор. – Вам нужно только водить вокруг больного руками, делать пассы или на что у вас хватит фантазии. Больные с острыми заболеваниями, как правило, выздоравливают сами. Но они этого не знают! Приписывают все на ваш счет, и вы для них становитесь святым. Как же, излечение без лекарств! Энергией какого то там астрала! Если же это хроник, извините за термины, – сконфуженно прикрыл он рот рукой, – в конце концов, и у него наступает ремиссия и вам нужно лишь терпеливо ожидать ее, растягивая лечение.