Валерий Сабитов - Миражи Предзеркалья. Роман-мистерия. О лабиринтах и минотаврах плоти, разума и души

– Обстановка обычная. Кривизны никакой: ни в плюсе, ни в минусе, ни в нуле. Но мы ведь знаем – кривизна пространства вещь чисто гипотетическая. Плоская Вселенная или кривая, или вообще никакая – какое это имеет для нас значение?

Мне удалось улыбнуться. Агуару мои слова успокоили, и он перестал искать цель для нападения. Но костёр разгорался и его пламя неожиданно коснулось Андрия. Неожиданно потому, что ставленник Розы Мира Андрий – славянофил до мозолей на ногах, он оттуда! – ни при каких условиях не мог задеть меня лично впрямую. Ибо во мне те же русско-славянские корни.

Но где они гнездятся, эти корни? В крови их не нашли. Может, в способе её течения? Один из психологов Космоколледжа однажды предупредил: бывает так, что кровь по мозговым извилинам начинает течь вразброд и вкось. А если такое всегда? Они любят говорить: боливийская температура, славянский дух, египетская мудрость… Перемешай слова в любом сочетании – и ничего не переменится. Этот мир стоит на бирках, на вывесках, на психоделической реакции, на тайных взаимодоговоренностях. Что напишешь – то и прочтёшь. И неважно, что там, за словом. Сегодня я тебя дурю, завтра ты меня… По-другому никак, иначе вскроется звенящая пустота.

Вот и переплелись пустые слова, и сотворился колдовской клубок связей человеческих. Развяжется – столько всего обнажится, что бежать станет некуда. Андрий дёрнул за ниточку, связующую его с капитаном. Слабую, но крайне важную ниточку. Кому это нужно? Что есть Андрий без Розы Мира?

– Капитан Сибирцев увлёкся Сибрусом и его идеями. Слишком увлёкся. Капитан не примкнул ни к одному из Цехов, не склонился ни к одному из опорных столпов цивилизации. Такое ненормально. Такое искусственно ставит капитана выше каждого из нас. И выше Аватары. Как и Регента-Предтечи. Как и других… Мы не вернёмся, пока сияет такое величие. Нет равновесия… Сибрус себя развенчал. Пора и Алексу…

Из Путевого Шара выглянуло удивлённое лицо Сибруса. Перископ настороженно мигнул экраном.

– Какие-такие столпы? Может, столбы? Сказано «как и других…» Каких-таких других? – в явном недоумении спросил Сибрус и растворился в Шаре.

Вот так: корабль живёт. Он реагирует, смеётся, провоцирует. Фантом-Сибрус явился вовремя. И я принял вызов:

– Это как? В каком таком смысле развенчал себя Сибрус? И каков был тот венец? О Андрий, твоя цеховая отстранённость от научно-технических основ…

Я не закончил фразу. Андрий отреагировал как свежепохмелённый запорожский казак на пересёкшего линию горизонта шляхтича. По пшеничным усам ударили тупым серпом, бритый череп заблистал красками забытых боёв. Голос зазвенел взметнувшейся на ветер саблей.

– Да твой Сибрус не авторитет в физике! Скорее – в лирических нюансах. Напомнить? Его попытки «новиковских» пробоев пространственных складок ничего не принесли. Сибрус взялся за нуль-транспортировку. Опять провал! «Кротовые норы» не пожелали ему открыться. Он отождествил тёмную материю с вакуумом – его никто не поддержал. Этот вакуум-переход – его личная идея! Очередная пустая затея. Лет пять назад по настоянию Цеха Гора-Сфинкса, его околонаучную группу расформировали. Разогнали! Да недавно кто-то там что-то увидел и ему вернули в руки знамя. Да, конечно, и Роза Мира поддержала Сибруса. Иначе меня бы тут не было.

Андрий сделал остановку, глубоко несколько раз вздохнул и, собравшись с силами, попытался продолжить. Главное – он раскрылся! Роза Мира всё-таки… Но шеф Перископа астроном Кертис не дал завершить сабельную атаку.

– Не путай карты! Мы тут тебе не мальчики для битья и не девочки для утех. Все знают, откуда пошло возрождение группы Сибруса. Где-то в Мезопотамии хранится с древних времён нечто. Начали искать. Сибрус сказал: не надо искать не знаю что не знаю где. Даже так он сказал: не ищите иголку в стоге, она у меня на ниточке висит. Ему поверили. Но тут ты прав – что в результате имеем мы лично?

– А что в результате? – неожиданно для меня вступил в беседу Джино, – Нормально. «Арета» в походе, на курсе. Ведь застряли мы не где-нибудь в Атлантике, а в вакууме. В самом что ни на есть Преддверии!

Как-то не по-джиновски выступил Джино.

Да-а…

Путевой Шар показал сибрусовскую одобрительную улыбку. И мне показалось, что слышу знакомый смех.

Да-а… Психдомовская аура и не думает развеиваться. Напротив, она сгущается. Вот и Кертис…

Кертис критически глянул на подведомственный Шар, с презрением посмотрел на готовые к жатве усы Андрия и с нескрытой издёвкой заявил:

– Сибрусовский вакуум – это платоновский меон, то есть не-сущее. Сешета маат…

Что тут скажешь? И я воззрился на куратора Путевого Шара с осознанным пиететом. Именно с «пиететом» в подобных обстоятельствах смотрели мои древние предки. Крайне древние. Сешета Маат – тайная истина. Кертис в общении переходит на древнеегипетский? Так он скоро начнёт пользоваться не словами, а образами. Как тот самый мифический Гор в истинной жизни.

– Ну-у, родные мои, – заявил я с оттенком сомнения, – Будем справедливы к неоспоримым заслугам. Это Сибрус перевёл хитрое понятие «шуба» из поп-слоя физической теории в практику вакуумплавания. Если б не сибрусовская «шуба», ещё с тысячу лет возились бы с суперструнами.

Я заставил себя посмотреть на Джино. Вопрос возник. Ибо есть основательные сомнения по поводу образованности неизвестного суперкосмонавта вне штата и обязанностей. Кто он здесь? Джино проглотил наживку без раздумий. Или разгадал смысл хода и принял игру?

– Шуба? Какое отношение имеют шкура с шерстью к геометрии? К тому же мировой?

Какой-то чрезвычайно неграмотный вопрос! Ответил штурман, невольно или вольно продолжая мою мысль:

– А такое, что мир скроен из кусков и кусочков. Как и твоя очаровательная драгоценная личная шкура. Популярно: ты сам кусок неоднородной геометрии. Неясно пока, какой. В смысле тёмной скрытой или же светлой видимой. Но «шуба», о которой упомянул капитан, не из класса геометрических конструкций.

Агуара-Тунпа открыто заявил – совсем небезосновательно – что вне Цеха Гора-Сфинкса народ ходит тупо невежественный и пропадает без перспектив вознесения, задавленный смертными объятиями здравого смысла. И теперь, торжественно перехватив инициативу, он с превосходством знающего оглядел собрание невежд и продолжил. Зачем и для кого? Я слушал его вполуха, с интересом наблюдая за игрой светотеней в рубке. Источников света не наблюдается, а тени бегают. Туда-сюда, сюда-туда… Почему больше никому не интересно? У Агуары фундаментальная подготовка. Как он легко о видах взаимодействия, о полях промежуточных бозонов… Вот – о фазовых переходах что-то… Да ими можно объяснять что угодно. Объяснение и реальность – всегда не одно и то же.