Елена Пильгун - Бортовой журнал Стрижа

Откликаясь на ее решение, безбрежная синева дрогнула и начала изгибаться с двух сторон, превращаясь в тоннель, и там, далеко-далеко, где сходятся параллельные прямые неевклидовых Вселенных, плеснул холодный свинцово-кобальтовый, пополз по стенкам, превращая небо в море. Вектор гравитации развернулся на 90 градусов, и «впереди» стало «низом».

Си парила над волнами северного моря, и тяжелые маслянистые валы с медлительностью танцующих змей перетекали один в другой, как будто море облизывалось сотнями ядовитых языков.

Память взорвалась кадрами падающих в воду самолетов.

…Плоскости, разлетающиеся от удара, в сверкающем ореоле брызг…

…Плавная посадка, а потом медленное, мучительное погружение… Не успели вытащить… Он лежит теперь на километровой глубине, куда не проникает свет…

Падение в воду – это смерть!

…Хаотические импульсы на сгорающих, разъедаемых соленой водой нейронах бортового компьютера – как это похоже на боль, на ту самую, которую….

Стоп!

Си прянула назад и бросила взгляд за спину, где должны были быть небеса, но вместо бесконечной синевы увидела… Нет, не увидела. Ничего не увидела. За спиной было Ничто, медленно и неотвратимо, байт за байтом, пожирающее кромку неба.

Так вот ты как выглядишь, полное форматирование.

Пути назад не было.

Она снова взглянула вниз – и увидела буревестника. Едва ли не срезая пену с гребней лезвиями маховых перьев, птица спокойно кружила над водой и поглядывала на Си совсем не птичьим зеленым глазом. Потом сложила крылья и исчезла в глубине.

Си еще раз бросила взгляд на приближающееся ничто. Ну что ж, отсутствие выбора облегчает выбор.

И последовала за ведущим.

– Шива, любовь сверх правил, храни нас всех 5 5 Агни – Шиваитская молитва , – выдыхает Кир, молясь богам коннекта о высоких скоростях передачи данных. – Знаете, товарищ Полянская, я на всякий случай могу откатить прогу к предыдущей версии. Так что умничать она больше не будет. Но… эм-м… возможны некоторые проблемы.

Тянуть время Кирилл Заневский особо не умел, но хотя бы попытался.

– Конкретней, – обрубила Полянская. Свесившись из кабины, Кир поимел удовольствие видеть ещё каких-то коротко стриженых шишек при погонах. Влип, капитально вли-ип…

– Ну, пояснять придётся… хм-м, конкретней, – на ходу начал сочинять хакер. – Не просто «жахни туда-то», а точные координаты и вот это всё. Ошибся в формулировке или, допустим, слово лишнее сказал – модуль распознавания запросит повтор, а это критическая потеря времени…

По тому, как побагровела шея одного из военных, Кир сделал очевидный вывод о том, кому принадлежали «лишние слова» в эфире, равно как и злосчастный приказ, которого Си посмела ослушаться.

– Тогда сотрите этот… – военный побагровел ещё больше, – ваш высер к чёртовой матери, пока он нам ещё большего геморроя не принёс!

«Да ты, я смотрю, анально озабочен», – подметил Кирька, но от комментариев, ясное дело, воздержался. Тем более что следовало вид иметь печальный и потерянный, как и положено творцу, которому приказали развеять по ветру лучшее из своих творений.

Убедившись, что «творение» благополучно утекло пастись на воле файлообменника, Кир приступил к уничтожению предыдущей программной оболочки, которую успел впихнуть на место освобождённой Си. Главное – побольше патетики, чтоб вояки особенно не приглядывались к экрану ноутбука.

– Сейчас, уважаемые, вы имеете возможность наблюдать, как множится на ноль модуль анализа атмосферных явлений, – размахивая костлявой рукой перед монитором, вещал Заневский. – А вот в расход пущены две самых важных надстройки – личностный модуль и чувство полёта. Теперь никто, понимаете, никто не развеет одиночество ваших лётчиков долгими вечерами, не поговорит с ними по душам…

– Закончили? – не выдержав хакерской трагикомедии, вякнул второй вояка. – Тогда проваливайте в свою халабуду. И да, обратный трансфер не предусмотрен. За проходной сеть поймаете и сориентируетесь, как туда от Придачи добраться. Чай, не маразматик.

«Ну добил, добил уже, скотина», – выжигая взглядом рябое лицо с русыми усишками, Кир вдавил гашетку до упора, искренне сожалея, что истребитель сейчас разряжен более чем полностью и на праведный хакерский гнев никак не отзовётся.

Оставив за спиной портал проходной, Кир прошёл десяток шагов, сгорбившись как нищий на паперти, и вдруг распрямился во все свои два метра, показав скрытым камерам когтистый средний палец.

– Друзьям курлык, врагам кирдык, – камеры, лишённые микрофонов, этого перла передать не могли, но и картинки было достаточно.

Внешний мир, однако, наличием устойчивого коннекта не баловал, что, с одной стороны, означало наличие на земном шаре зон, свободных от вай-фая, а с другой – повергало хакера во всамделишную, на этот раз, печаль. Мда, на «суперсекретной» базе и то ловило лучше. Со скрипом зайдя на файлообменник, Кир убедился, что Си по-прежнему там, но для полновесного входа в транскод ему уже не хватало ни скоростей, ни сил. А ведь сейчас следовало быть с ней! Поддержать, унять тревогу, задать новую систему координат в мире, где помимо боевых вылетов творится ещё до черта всего прекрасного и интересного.

– Дождись меня, Си, пожалуйста, – штурмуя занесённое снегом бездорожье, повторял Кир, пока у него не пересохло в горле.

В отличие от ифриты Лейлы, Буревестник верил в телепатию, ибо неоднократно её практиковал. А если между людьми возникает искра, отчего бы ей не возникнуть между искином и его создателем?

«Дождись меня, Си», – три последующих дня повторял в бреду седой хакер, комкая пальцами снежные поля простыней в выматывающей битве с воспалением лёгких. Едва сознание вернулось к нему, а неусыпное внимание домашних чуть ослабло, Кир добрался до собственной флэш-карты и нырнул в транскод.

Тяжело дыша, он стоял на пороге файлообменника.

Комната, ещё недавно обитаемая, была сейчас оглушительно и безнадёжно пуста.

Оставляя за собой следы несошедшихся контрольных сумм, юное крылатое существо самозабвенно бороздило просторы транскода, познавая всё, что поддаётся познанию, в режиме 24/7. Виртуальное пространство Реки-под-рекой оказалось достаточно растяжимым, чтобы принять в себя ещё одного неофита, одарить его, согласно распознанной сути, чернёным серебром гибкой брони и ультрамариновой прядью на виске, а затем отпустить в добрый путь.

– Интернетик! Интернетичка! Уиии!..

На третий день после побега с файлообменника Си перестала оглашать небеса цифровых городов своими восторженными воплями. Чудес в транскоде обнаружилось сверх всякой меры, но полёты здесь оказались всего лишь перемещением из точки А в точку Б – мгновенно, почти без усилия, в любом направлении. Никакого тебе ветра в закрылки, никаких танцев в восходящих потоках, никаких критических перегрузок и запредельных мгновений невесомости. Лётчиков, заходивших в транскод, было не так много для того, чтобы Река-под-рекой сформировала из их представлений семантически верные характеристики воздушного пространства, а годных кодеров, способных прописать физику полёта, среди авиаторов было и того меньше. Аэродинамика оставалась собственностью «реала» – загадочной родины всех юзеров транскода. Того мира, который оказался недоступен для электронного сознания искина, лишённого физической оболочки.