Расселл Джонс - Люди по эту сторону. Первая книга дилогии

В Речной Бороде всё будет по-другому. Там холоднее, чем в Солёных Колодцах, там постоянно дуют ветра и повсюду вода. Это край рыбоводов и мельников, и там многому придётся учиться заново.

Деревня расположена в дельте Большой Муэры. Дома стоят на сваях и на мостах, перекинутых над протоками. Центральная площадь так и вовсе на плавучей платформе!

Найдя в хрониках всё, что было про Речную Бороду, Инкрис представляла, каково это – ходить, сидеть, спать под звук мельничных колосьев и плеск рыбы в садках.

Но кое-что в Речной Бороде будет как у них.

Там тоже есть кухня. И каждый вечер взрослые будут возвращаться с работы, грязные, усталые, голодные. Они будут омываться – со смехом и шутками, если молодые, а если в годах, то степенно, не торопясь. Приглаживая мокрые волосы, с полотенцами на шеях, они будут усаживаться за столы, защищённые крышами от солнца и дождя. А дежурные будут разносить подносы с полными тарелками и кричать: «Поберегись!»

Палочками там едят даже суп – как торговки и бродячие переписчики. Сначала вылавливают кусочки, а потом выпивают оставшийся бульон.

«Надо будет попрактиковаться», – решила Инкрис. Понятно, что окружающие начнут потешаться, но то свои. А среди чужих лишний раз лучше не выделяться.

– …Из свинины суп бывает трёх видов: из свежей, из копчёной и из солёной, – продолжала перечислять повариха, снимая пенку с закипающего бульона широким половником на длинной ручке, – но из свежей редко получается, только по праздникам. Варят суп из свинины и свеклы, суп из свинины и помидорок, суп из свинины и початков молодой кукурузы…

Хлопотала Айгань у очага, который отделял внутреннее помещение кухни от улицы. Ялька со своими сторонниками сидел перед раздаточным окошком – никуда не денешься!

Их противники держались подальше. Жук скрёб большую сковороду. Оставалось ему немного – сковорода уже сверкала на солнце. Инкрис с Вайли сортировали мелкие сморщенные зёрнышки фасоли: целые в один мешок, ломанные в другой, мусор в третий.

Вторая юница, которая бросилась на выручку Жуку, закончила с ручной мельницей. «Иди с фасолью помоги!» – велел Сурри, и она послушно направилась к мешкам.

Проходя мимо сосредоточенного Жука, она задержалась и о чём-то тихо его спросила. Инкрис с Вайли прислушались, но ничего не разобрали – мешал звук металлической щётки и голос поварихи, перечисляющий супы с копчёной свининой.

Юницу звали Алана Шаддат. Поговаривали, что в неё при рождении вселился дух её дикой прабабки.

Алана всегда держалась особняком, что в школе, что так. Даже ела в стороне ото всех…

– А чего ты полезла? – вместо приветствия спросила она у Инкрис и зачерпнула из мешка с неразобранной фасолью.

– А ты чего? – задиристо спросила Инкрис в ответ.

Она стеснялась признаваться, что не Жука защищала, а просто реагировала на обидное про беременных.

– Так мы водились с ним, ну, маленькими, – Алана оглянулась через плечо на друга детства, – когда мать была жива. Она с его мамой дружила.

– Её змея укусила? – вклинилась Вайли. – Мне бабушка рассказывала, как искали твою маму.

– Это когда учитель Тан руку потерял? – нахмурилась Инкрис.

История про то, как учитель Тан отрубил себе руку, чтобы остановить яд, восхищала уже второе поколение школьников. Был у этой истории и воспитательный эффект: укусить должны были девочку, которая пошла в лес в то время, когда змеи мигрируют, заполоняя собой всё вокруг. Странник Тан спас ребёнка, но если бы девочка слушала старших, ничего бы не случилось!

– То было другое нашествие, предыдущее, – пояснила Вайли, сдерживая улыбку.

Хитрость сработала: разговор ушёл в безопасную сторону.

– Нашествия змей случаются каждые шесть-семь лет, – продолжала Вайли, – но бывают и чаще. Такой год называют Змеиным. Его предвещает появление Призрачной Луны.

– А ты много про это знаешь! – хмыкнула Алана.

– Я все хроники перечитала, – призналась Вайли. – Бабушка занималась книжным двором, а я ей помогала. И теперь часто там вместо неё!

Повариха перешла к супам из мяса антилоп. Юницы поначалу послушали её, но им быстро надоело.

– Говорят, что ты скоро уезжаешь, – как бы между прочим сказала Алана.

Вайли напряглась: разговоры об учёбе в Речной Бороде расстраивали Инкрис. Вдвоём они договорились не упоминать об этом.

– Скоро, – Инкрис вздохнула и стряхнула шелуху мимо мешка.

– Здорово! – Алана не скрывала зависти. – Я бы хотела побывать на Большой Муэре. И подняться вверх, к истокам. Там находят драгоценные камни. И есть приток, в котором вода зелёная-зелёная…

– Когда-нибудь побываешь, – отозвалась Инкрис.

Это прозвучало немного покровительственно, и она торопливо уточнила:

– Ты же хочешь как твоя прапрабабушка? Странствовать?

– Прапрапрабабушка, – поправила Алана. – Хочу. Очень.

– Ты сможешь, – уверенно заявила Вайли. – Вон у Жука старший брат хотел. Столько работал, старался. Потом ещё и татуировки вытерпел!

– Сможешь, – вторила ей Инкрис, но совсем другим тоном. – Это трудно, но можно. Долг выплатишь – и всё. А вот когда так…

Она не договорила. Привыкла, что всё понятно – для неё и Вайли. Но Алана не догадалась, на что она намекает.

– Когда как? – спросила она. – Когда не отпускают?

– Когда невозможно! – выпалила Инкрис – и смущённо умолкла.

– Инкрис хочет за Стену, – пояснила Вайли. – Посмотреть, что там, и вообще.

– Ну ты даёшь! – не удержалась Алана.

В её голосе удивления было пополам с восхищением.

Повариха рассказывала про супы из рыбы. Как в Речной Бороде. «А нам свежую рыбу привозят редко, больше сушёную». В другой раз Инкрис послушала бы, но сейчас не было настроения.

– Глупо, да? – горько усмехнулась она.

– Нет, – убеждённо сказала Алана. – Я бы так не смогла! Я читала про странниц, про разные места, где они бывали, и поэтому тоже захотела. А вот так, чтобы знать, что никто не бывал, никогда-никогда, и всё равно хотеть…

– А я прочитала и захотела, – призналась Инкрис. – У меня сестрёнка была, Тоя. Маленькая. Когда она заболела, то почти не вставала. Не могла. Лежала… И очень хотела увидеть Стену. Поэтому я ей читала – всё, что могла найти. Вай мне помогала, – она грустно улыбнулась подруге, – книжки давала и всё такое. А потом… В общем, я сама потом захотела.

Неразобранная фасоль почти закончилась – осталось на самом дне мешка. Приходилось низко нагибаться, чтобы зачерпнуть новую порцию.

К юницам незаметно подошёл Сурри. Хотел дать им новое задание, но услышал, о чём они разговаривают – и так же тихо исчез.

– Мне нигде не попадалось, что можно перебраться, – призналась Алана. – Пытались многие, по-разному, и подкопы делали, и мосты, и башни, у которых опоры подпиливали, и ходили далеко на юг и на север, чтоб дойти до края… Но никто не смог.