Майя Малиновская - Капитан Нейбо. Том 3

– Дрянь какая?

– Что ты понимаешь? – отплевываясь от кусочков смеси, проговорила Ольга.

– Ты обещала в первый день, что обратишься в клинику. Прошло три недели. Ольга у тебя опять руки трясутся. Давай собирайся и летим.

– Ага. Только я Лондеру данные не буду оставлять. Приюти их у себя. Я еще не готова обсуждать то, что откопала. – Ольга снова сморщилась, потом залпом допила свое зелье. – Действительно гадость.

Она вымыла колбу расставила все на места. Алик обратил внимание на надписи.

– Что за язык? – спросил он.

– Латынь, темнота, – хмыкнула Ольга. – Между прочим, это Эл приобщила Лондера к лечению травами и наклейки на латыни тоже делала. – Она помолчала, потом добавила вслед своим мыслям. – Лондер сказал. Да, Лондер в первый день был прав. Это новый виток.

– О чем ты?

– Все. Все. Не говорим больше. Я свихнусь.

– Ты что-то обнаружила?

– Я обнаружила? Я погрязла в открытиях. Если бы я могла, то получила бы мировую премию по биологии на тему «неконтролируемых мутации их связи с эволюцией».

– Я не понимаю твоих шуток.

– А я не шучу. – Ольга замахала руками. – Все. Все не говорим об этом. Я не готова обсуждать. Отстань, Алик.

– Я хочу знать.

– Хочу знать, хочу знать. Она монстр. – Ольга попыталась изобразить чудовище, сделала страшное лицо и растопырила руки. Глаза у нее блестели неестественным блеском, она покачивалась. – Хочешь любить монстра – люби. Только я больше не желаю вмешиваться. Я не хочу ей дурного, я не хочу ее компр… компромен…, ты понимаешь. – Кажется, от своего снадобья Ольга немного одурела, стала медленно говорить. – Подействовало. Теперь я могу спокойно… Эл – это нечеловек. Она, может быть, вообще неземная форма жизни, но чудовищно похожая на человека. Именно. Чу-довищно. Какое верное выражение подобралось. Компонента… В ней есть компонента, которая не расшифровывается. В ней какая-то штука. Вы меня сбили с толку своими уверениями. Ты и Лондер. Я поверила. А долг ученого не верить, а проверить. – Оля схватила себя за голову. – Там твориться!… А ты все равно не поймешь… В двух словах. Что-то там от Эл осталось. Я, конечно, тело имею в виду, а с остальным пусть кто угодно разбирается. Зачем ей тело. Такое. Если я с ней встречусь, то только после клиники и для окончательного разбирательства. Я спрошу. Она опасна. Она воздействует на других. Она может внушить кому угодно, что угодно. – Ольга тихо и нервно рассмеялась. – Какой смысл ловить то, чего нет… А она пыталась мне объяснить. Надо же. Она откровенно пыталась. Марат прав. Ее можно взять только в чистом виде, на откровенность… Представляешь… Там на берегу был такой момент, когда она вообще исчезла из виду. Растворилась. Полная идентичность с окружающей средой. И знаешь, что самое угнетающее. Лондер угадал, она может мимикрировать. Она без трансформации может… раз и во что угодно. Монстр. Алик. Она служила пиратам. Она сто раз могла уйти. Даже при малых возможностях. С ее то подготовкой, мозгами, такими возможностями. Но она им служила. Они не убили ее. Значит, она им служила. Я в ужасе. Я ее видеть не хочу. Какой человек из-за нее погиб. Алик мы все время искали иллюзию.

Ольга опустила голову на грудь.

– Оля. Ты не в себе. Я отвезу тебя в клинику. Сейчас.

– Ну и не верь. Не хочу ничего. Хочу нормальной жизни. Не хочу войну. Я устала. Я хочу заниматься медициной, людей лечить, а не бороться с монстрами. Я хочу другую жизнь. Никуда больше не полечу. Тут останусь.

Алик отвез Ольгу в клинику, передал из рук в руки врачу, опасаясь, что она сбежит, и остался ждать результатов.

– Истощение, – сообщил ему лечащий врач Ольги. – Космос. Нагрузка. Старая болезнь. Все сложилось. С психикой у нее все нормально. Это истерика. Она слишком много работает и думает. Опасений нет. Ей нужен отдых и интенсивная восстановительная терапия. Через два дня загляните к нам. Мы оставим ее у себя под строгим наблюдением.

– Значит, она… Голова у нее в порядке?

– Не волнуйтесь. Реакции адекватные. Истощение. Истерия. Она много работала и сильно нервничала.

Алик сел в катер и задумался. Он решил, что Ольга заговаривается. Что же получается? Все что она говорила не бред?

Остров не был спасением. Здесь можно было найти все, только не покой и одиночество.

Спалив некоторое количество оборудования, она кое-как приспособилась к тому, чтобы не портить приборы. С помощью домашнего центра информации несложно было найти любые сведения. За первые пять суток она освоила жизнь в доме заново. Все было бы хорошо, если бы она была просто человеком. Новые ощущения не давали ей возможности уединиться.

После возвращения на Землю, Эл с трудом привыкала к оживленному движению, которое царило вокруг. Мир был так огромен и так населен, что найти уединение посреди океана, напичканного станциями, подводными городами, туристами, живностью, было невозможно. С наступлением темноты жизнь только затихала, но не прекращалась. Она бродила по острову, спала без снов, чаще в контейнере, который притащила в дом. Только так она могла отдохнуть.

Слишком долго она жила в тесном костюме, защищавшем от внешних контактов, и близким общением ее прежняя жизнь не баловала. С новыми чувствами Эл оказалась совершенно беззащитной. Память то и дело обманывала ее, она с трудом припоминала события. Если бы попросили вспомнить специально – не смогла бы. Она научилась не вспоминать, не рисовать картины из прошлого и так привыкла к такому порядку, что повернуть процесс в другое русло уже требовало труда. Бродя по дому, натыкаясь на предметы функций, которых она не знала, она чувствовала беспомощность, и все больше убеждалась в том, что в жизни всего окружающего мира колоссальное количество не нужных и непонятных вещей, без которых легко можно обойтись. Во всяком случае ей, они были не нужны. Дом был настоящим источником информации. Что бы вспомнить ту или иную вещь и событие с нею связанное требовались часы, и она вертела знакомые с виду предметы, носила их с собой. Они обладали информацией, и, потихоньку, она вспоминала. Картинки детства проносились, когда она видела вазу или картину на стене. Листала книгу или читала. Потом она вспомнила Тома, и что ужасно, его гибель. Это была еще одна потеря, невосполнимая. Был полет на Тобос и скандал с Уэст, родители и брат, переходы во времени. Она забыла о них. Забыла! Какое счастье! Она не помнила, и Нейбо не узнал, а, значит, и не смог воспользоваться этой ее способностью. Удача! Настоящая удача!

Ежедневно приходилось справляться с большим количеством потрясений, возвращений в прошлое. Они приходили все быстрее и быстрее, потом стали возникать спонтанно. О, космос! Ее жизнь когда-нибудь была нормальной?! Спокойной. Она поняла, что переусердствовала, когда воспоминания хлынули шквалом. Оставаться одной уже было невыносимо, но найти подходящую компанию, чтобы переключиться оказалось еще сложнее. Она по-прежнему никого не хотела видеть. Вот тогда она стала покидать остров, чтобы приучить себя к присутствию людей и оставлять ненадолго дом и остров. Несколько минут в людном месте доводили ее до исступления. Она пыталась выбирать места, где на нее менее всего обратят внимание, где люди заняты своим делом, так поглощены им, а она могла наблюдать и не думать о прошлом. Эл удавалось пробыть среди людей час, не привлекая особого внимания. Первые дни к ней начинали приставать с беседами, попытками выговориться или пожаловаться, едва она появлялась. Повторялся прежний сценарий, того периода, когда она была Нейбо. Она притягивала людей, как магнит. Хуже всего, если ее узнавали. Приходилось скрываться или сбегать. Разницы в реакциях людей и ее прежнего окружения она не видела.