Игорь Ржавин - Падение в неизвестность

До Койоны оставалось несколько часов. В это время участники разведгруппы заполняли досуг различными делами, не входящими в их обязанности. Всего в группе было пять человек. Командор находился сейчас вместе с врачом в бассейне, где Ольстин Хорт, по совместительству ещё и астробиолог, захлебываясь от положительных эмоций, проявлявшихся благодаря прохладной воде, читал лекцию по генной инженерии, хотя его случайному слушателю пока было не до этого. Плат, плескаясь в беспокойной воде бассейна, думал о предстоящей встрече с планетой и перебирал в голове все возможные внештатные ситуации, связанные с выходом межзвёздного ионолёта «Орей» (что по-древнерусски означает «ярый») на орбиту Койоны. Непредвиденные обстоятельства могли возникнуть во время запланированной посадки на планету двух разведывательных катеров. Терзаемый каким-то странным предчувствием, Киян неторопливо вылез из бассейна и, миновав «сушилку», оделся с надлежащей его должности аккуратностью, для того, чтобы проведать остальных, за жизнь и здоровье каждого из которых командор нес личную ответственность перед Центром.

Киян первым делом заглянул в «раёк» (церебротронный отсек), где застал астрофизика и кибернетика за просмотром гипнофильмов. Оба космонавта: Демстик Рамен, и Никлот Силистан, с электродами на висках, блаженно прикрыв веки, развалились на креслах и тихонько посапывали. Командор, ухмыльнувшись, не стал их тревожить раньше времени и вышел. Проходя по коридору, он услышал доносящиеся из «рекреатора» (проще – спорт-зала) яростные женские вскрикивания, короткие и пронзительные. Плат, остановившись, подумал: «Боже! Зачем ей это нужно?» Но, немного поколебавшись, открыл дверь – ему всегда было интересно смотреть на ее «разборки» с Молчуном. Пятым членом группы была девушка с совсем не женской специальностью – бортинженер. И сейчас, даже в свободное время, она занималась не совсем женским видом спорта. Дана Кроут, сопровождая выкриками свои молниеносные тычки и пинки, «обрабатывала» манекена-робота. Это далеко не безобидное запрограммированное чучело, в свою очередь, не только блокировало атаки противника, но и отвечало беспощадными встречными ударами в уязвимые места тела своего «домогателя», отчего бортинженер нередко ходила с расквашенной губой и синяками на руках, или очень заметно прихрамывала. Но, несмотря на столь значительные увечья, Дана задалась целью довести до совершенства свое боевое искусство. Она нравилась командору своим упорством. И в то же время Плат, сознательно подавляя в себе всякую симпатию к этому прекрасному существу, относился к ней так же строго, как и к остальному джентльменскому составу экипажа.

Только теперь Дана заметила холодный взгляд Кияна, и поневоле, в необъяснимом смущении, замешкалась на секунду. Молчун не заставил себя долго ждать, и воспользовался этой самой секундой. Девушка плюхнулась на спину от скосившей ее мощной подсечки бездушного манекена. Командор, упреждая намерения безмолвного робота «пойти на добивание», стукнул кулаком по рубильнику на стене. Обесточенный Молчун замер, склонившись над своей неожиданно павшей «жертвой». В этот момент Дана услышала голос уже удаляющегося Плата: «На сегодня хватит. Приведите себя в порядок! Через два часа сбор».

Обстановка на «Орее» была спокойная. Все говорило о слаженной работе всех систем корабля, идущего в автономном режиме. И вдруг. Произошло то, чего не мог предвидеть даже командор, этот космический «волк», овеянный звездными ветрами в самых глухих уголках Вселенной – «Орей» попал под метеоритный град, не упоминавшийся ни в одной сводке данных, ежечасно поступающих из Управления безопасности.

Ошеломленные жалобным воем сирен и красными вспышками аварийного света, разведчики, кто в чём, помчались в рубку управления. Киян уже был на своем месте за пультом. Окинув взглядом остальных и убедившись, что все целы и невредимы, скомандовал уже в шлемофон: «Действуем по оперативному плану „Аврал“!» В эту же секунду в кресле каждого из пилотов включились перегрузочные адаптеры, которые «вежливо», но прочно заключили в свои объятья человеческие тела.

На главной панели взору космонавтов открылась панорамная картина окружающего пространства. В середине экрана красовался голубовато-зеленый шар Койоны, казавшийся сейчас зловещим и таинственным. А с левой стороны стремительно проносились тучи мелких камней и крупных бесформенных глыб. Именно они в этот момент и были причиной тревоги и коварным врагом обитателей корабля.

Сравнительно небольшой, но плотный рой метеоров, вероятно носившейся вокруг планеты по сильно вытянутой орбите, отчего и не был замечен радарами, налетел на корабль сбоку, где в отличие от носовой части не предусматривается размещение мощных орудий.

Командор нервными, но точными движениями пальцев набрал код доступа к Мозгу корабля. На дисплее замелькали данные, говорящие только об одном – обстановка катастрофическая: параметры корабля не сулили экипажу ничего хорошего, так как «Орей» находился в самом центре роя, став своеобразной мишенью. Плат перешел на голосовое управление: «Варианты выхода?» Тут же Мозг начал выдавать один за другим ответы в виде схем корректировки полета, относительно планеты и метеорного потока. Киян, чисто интуитивно, выбрал оптимальное решение, и резко отчеканил: «Вариант „Г“ – в действие!» Мозг немедленно отреагировал на команду, и повернул корабль дюзами к рою, затем дал ускорение, благодаря чему уменьшалась интенсивность бомбардировки, но увеличилась опасность для человеческого организма от перегрузок, превышающих допустимую норму.

За этот, казалось бы, короткий отрезок времени «небесные булыжники» настолько избили корабль, что последствия сразу дали о себе знать. Как было ясно из показаний датчиков, напичканных в разных частях корпуса корабля и являвших собой настоящую электронную «нервную» систему, «Орей» изрешечен так, что радиация буквально «сквозит» во все щели. Прогнулись от ударов створки ворот ангара, где помещался катер планетной разведки; вдребезги разбито одно поле солнечных батарей; бортовая обшивка перегрелась от непрерывного трения корабля с космической пылью; пробит кожух одного из силовых генераторов двигателя; повреждена система наведения нейтронно-пучкового орудия, самой мощной боевой единицы корабля, которой так и не успели найти применения в этой экспедиции.

Все эти мрачные сведения поступали на дисплей борт-инженера. Но Дана, как и все члены экипажа, находилась в перегрузочном трансе, и не могла не только что-то предпринять, но даже осмыслить происходящее. Будто налитые свинцом, руки и ноги отказывались слушаться; в груди что-то клокотало – легкие не дышали, а спазматически сокращались; глаза застилала кроваво-красная пелена; в голове стоял невыносимый монотонный гул; западал язык, вызывая отвратительную тошноту. Казалось, этому кошмару не будет конца….

Читать дальше