Ольга Кай - Гемоды не смотрят в небо

Лидка заваривает чай и уходит в соседний зал. Слышу оттуда высокие ноты ее смеха.

Раньше в «Черной рыбе» была выставка работ о суициде: картины, фото. Изречения – черным маркером на криво оторванных листах. Висели вороньи чучела – к счастью, кажется, не настоящие. Я еще писала об этом, только статью так заминусовали, что ее быстро из топа выкинуло. Иванна тогда возмутилась критике. Экспозиция, мол, – это отражение определенного пласта культуры, и вообще: не стоит слишком серьезно относиться к подобным вещам.

Экспозиция сменилась, и мне интересно поглядеть, какие пласты культуры отражают в «Черной рыбе» теперь. Подхожу к ближайшей картине: сердце, нож, кровь, руки, бокал с алым – кровью, видимо? Подпись: «Любовь». Неожиданно, да.

Следующее произведение: крупные мазки, темная краска – синяя, черная. Угадывается человек, лежащий в ванной. На его руке – ярко-красная полоса. Красные капли стекают по пальцам, постепенно чернея, и расплываются лужей. Подпись: «Скука».

Подходит еще одна посетительница, останавливается в паре шагов. На первый взгляд она лет на пять меня младше. Одета забавно: слоями – брюки, платье, блуза, рубашка, жакет, да еще, словно этого мало, объемный шарф, из которого ее коротко стриженная голова выглядывает, как булавочная головка из подушки. Постояв, посмотрев задумчиво на картину, девушка идет к следующей.

Полотно под названием «Осуждение»: человеческая фигура, едва намеченная все теми же крупными мазками, стоит на четвереньках, пронзенная черными полосами.

Дальше: человек, словно разрезанный вдоль, раскрывающий себя руками, заглядывающий внутрь, во внутренности – «Самоанализ».

И финальное: руки, очертания тела, брызги то ли крови, то ли огня. То ли звезды фейерверка. «Самосожжение». Хмыкаю, оборачиваюсь.

Негромкий гул голосов из соседнего зала. Неподалеку другая девушка и молодой человек застыли в схожих позах, перелистывая взятые с полки книги. На обложках такие же крупные, темные мазки, как на картинах. В той же тональности. Оборачиваюсь к полотну напоследок, взгляд снова падает на подпись. Хм, в первый раз я прочла неправильно: картина называется «Самосъедение».

Звенит у двери колокольчик. Долговязый парень улыбается широким ртом, едва не кланяется, здороваясь с рыжей. И уходит в соседний зал. Что ж, пора и мне туда.

Парень берет себе стул, усаживается. Отвечая на приветствие, кивает так, что голова, кажется, вот-вот отвалится. Ему неловко, и он очень рад быть здесь. Публика самая разная, но в основном молодежь. Есть и фриковатый народ, вроде той девушки с шарфом, есть и вполне обычные. Вроде Лидки. Первые сидят со скучающим видом либо негромко беседуют со знакомыми. Вторые жадно глядят по сторонам, у них горящие глаза и улыбки, скрывающие волнение.

Они теперь вхожи.

А шарф можно и в следующий раз накрутить.

На магнитной доске позади рыжей крупная надпись маркером: «Стереотипы. Методы противодействия».

Большеротый парень вскакивает, приносит мне стул, ставит его возле Лидкиного и улыбается до ушей в ответ на тихое «спасибо».

– Итак, к нам присоединились Андрей и… – рыжая вопросительно смотрит на меня.

– Марта.

– Очень приятно, я Иванна. Присаживайтесь, скоро начнем.

А люди приходят и приходят. Завсегдатаи и друзья хозяйки подтаскивают ящики, коробки, даже каремат, но все равно кому-то придется стоять.

– Удачно пришли, да? Ух, сколько людей сегодня! – шепотом восхищается Лидка. Ее улыбка выглядит натянутой: в короткой юбке, приталенной блузке и лаковых туфлях на каблуке подруга ощущает себя неуместной.

Но тут снова звенит колокольчик над дверью, и лицо Лидки меняется.

– Ааа! Смотри, смотри! – она округляет глаза, хватает меня за руку.

– Добрый вечер, – в помещение заходит невысокий брюнет, снимает светлый пиджак, вешает его на плечики у двери. Под пиджаком оказывается шведка нежно-сиреневого цвета, и тут я этого брюнета узнаю: именно он вещает по телеку о защите прав «граждан с особыми пищевыми потребностями» или как их там.

– Добрый вечер, – Иванна встречает его рукопожатием, переходящим в дружеские объятия. Потом представляет собравшимся: – Известный правозащитник и общественный деятель Мика Савин!

И еще регалии перечисляет: член союзов таких-то, обладатель премий сяких-то. А мне сразу вспоминается вчерашнее утро, и просыпается желание сводить этого Мику на экскурсию по подпольным кухням, которые нам с Максом и Костей довелось увидеть.

Мика присаживается под восторженные овации, улыбается белоснежно – кажется, вот-вот сверкнет зубами, словно в рекламе. И глядит на всех холодными темными глазами. Как у гемода. Улыбка существует отдельно, взгляд отдельно.

– Сейчас каждый, – Иванна добродушно улыбается, поправляет очки, – по желанию, конечно, выскажется, где и как он встречается с проявлениями стереотипных представлений, и как на него это влияет.

И начинается!

В основном, конечно, фриковатые ребята – в шарфиках, в таких же очках, как у Иванны, со смешными галстуками и забавным сочетанием розовых брюк и рубашек в горошек – рассказывают о том, как их не понимает дремучее серое общество. Немного разнообразия вносят девушки, которых якобы не воспринимают всерьез именно из-за пола. Тут я бы их поддержала, если б не вспомнила бывшую начальницу Ольгу Дмитриевну – ее-то попробуй не восприми всерьез! Хотя под мужика не косит, ходит в узких платьях с глубоким декольте, что на ее пятьдесят каком-то размере выглядит внушительно. Так что у этих девочек проблема не пола, а отсутствия дресс-кода. В странной одежде, со спрятанными за огромными очками лицом они просто не похожи на взрослых, на серьезных людей, которым можно доверять серьезные дела.

– Основная масса стереотипов – порождение патриархального общества, – замечает Савин. – Все оттуда: и упреки женщинам, что лезут в дела не их ума, и мужчинам – за недостаточную мужественность. Есть и более древние стереотипы, нормы, утратившие актуальность. Например – дело, которым я занимаюсь сейчас. Использование универсальных помощников, как вы знаете, в основном ограничено нашими представлениями о том, как надо обращаться с человеком. Пусть и низшего сословия, но именно человеком. Штука в том, что гемоды – не люди. И человечеству дается с их помощью уникальный шанс! К примеру, реализовать полезные моменты антропофилии – это новые перспективы в медицине, в диетологии и косметологии. Но стереотипные представления, которые ошибочно распространяются на гемодов, не дают обществу сделать решающий шаг.

Пауза. Некоторые перешептываются с умным видом. Лидка наклоняется ко мне:

– Это он о чем, а?

Дальше речь идет о «методах». Мика Савин оставляет тему гемодов и обсуждает различные глупости, которые предлагают собравшиеся: