Владимир Науменко - Космияне. Часть 1

В аудитории установилась мёртвая тишина. Студенты, один за другим, стали подходить к трибуне, а Желдин, чувствуя свой профессиональный долг, оперативно организовал студенческий штаб по поиску виновника краха сегодняшней лекции. Были приняты все меры. Потеряв время и покой, горько разочарованный поисками пропажи, Желдин поспешил вызвать сюда радиометриста со сверхчувствительными счётчиками. Наступило разочарование и в их показаниях. Счётчики регистрировали соответствие радиационной обстановки института природным фоновым значениям.

Прошло два дня. Поздним вечером, возвращаясь дорогой из института до дома, обдумывая итоги прочитанной сегодня лекции, Желдин неожиданно для самого себя ощутил необъяснимое желание повернуться лицом к юго-западу. Подчинившись ему, он с волнением, только сейчас, заметил над лесом серебристый рожок луны.

– Откуда он исходит? – прошептал астрофизик, заметив в обаянье леса синеватый свет. Но природа не слышала этих вопросов, а струйкой гаммы цветов, ласкавших зрение, растекалась повсеместно, строго правильной точкой пульсаций указывая источник своей тайны. Для человека, неосведомлённого в ядерной физике, этот свет ничего не подсказывал, – горит себе, ну и пусть.

Но Желдин, проводивший с коллегами опыты по расщеплению радия, не мог не знать его оттенка, и оставаться к нему безучастным. Тихой поступью шагая по опавшим листьям, золотом осени царивших в природе, он заворожено осматривал лес, пробираясь через лежавшие на его пути валежники. Продолжая углубляться в лес, он встревожился. В центре поляны виднелся странный терем. Учёному он показался знакомым. Взойдя по покрашенным в синий цвет ступеням, Всеволод Максимович в задумчивости остановился на пороге. Открыв дверь, он обнаружил, что он пуст. Опытный глаз отмечал первоклассные приборы, фотомонтаж на стенах. Последний заинтересовал его. Фотопортреты Платона, Аристотеля, Ньютона и Хаббла, Флоренского, Козырева и Шкловского на стене почему-то не удивили Всеволода Максимовича. Призадуматься его заставило другое. Фотопортрет Желдина, запечатлевший его на снимке в коричневом пиджаке и чёрных брюках, безропотно глядел на свой физический прототип. Фотокопия впечатляла точностью изображения обстановки, и астрофизик не сводил с неё глаз, он усиленно пытался припомнить тот день, когда фотографировался в последний раз. С любопытством рассматривая портреты, Желдину подумалось: «Астрономические аксиомы и доказательства, длинной вереницей формул и понятий выведенные на трёх стендах, принуждают меня окончательно потеряться среди всех этих лесных мистерий».

Необычайно тёмная ночь за окнами, окутавшая даже близлежащие деревья, вызывала в нём неприятное впечатление.

«Сдаётся мне, что неизвестные физические x и y, – свои. Человек со стороны никак не мог знать меня в лицо», – подумал он, рассматривая свой портрет – «А почему это не мог? Откуда у тебя такая уверенность? Кто только не присутствовал на моих лекциях, и кто знает, что у кого на уме».

Желдин в расстроенных чувствах вышел наружу. Впотьмах побродив около терема, и не найдя в нём ничего, что вызывало бы интерес, он вскорости удалился восвояси. Он ошибся в источнике света. Свет оказался продуктом бурно протекавших процессов разложения в тушке кролика, и Всеволод Максимович со смешанным чувством презрения и жалости наблюдал в нём работу микроорганизмов. В уме астрофизика не возникало ничего, кроме осознания бессилия перед событиями, с каждым новым фактом появления становящиеся интереснее, чем предыдущие.

В то самое время, когда Желдин размышлял о загадках развития Вселенной, Виктор и Николай сидели в комнате, и усердно штудировали книги, готовясь к семинарским занятиям. В долгие зимние ночи, когда на дворе стояла стужа, а в окно бились белые снежинки, они проводили свободный час другой в дружеской беседе…

– Знаешь, Коля, – отрываясь от чтения книги, произнёс Виктор, – Не пришла ли пора осуществить радиоконтакт со звёздной системой S? Как мне смотрится, идея и не так уж плоха, как и выбранное для этой миссии время.

Николай взглянул на Виктора, тут их взгляды встретились.

– А сейчас ответь мне на один вопрос, – что это вдруг на тебя нашло? – удивлённый Николай, нетерпеливо повёл плечом, и как ни в чём не бывало, продолжил листать свои конспекты, касающиеся проблемы развития радиоэлектроники в космической связи.

– Чтобы осуществить такое послание, – продолжал далее развивать свою мысль Виктор, – надо таким образом составить информацию, которая в вкратце ознакомит обитателей S – звёзд с Землёй.

Отложив конспекты в сторону, Виктор закрыл глаза. Николай взял в руки учебник физики, раскрыл первую страницу, и делал вид, что как бы ни замечает речи Виктора.

– Разговор – одно, а дело – другое!

Какое – то время спустя, произнёс Коля. Они понимали один другого: Нужен код послания.

– Он уже готов! – сказал Виктор – Осталось лишь передать его по назначению. Всё шло бы замечательно, если бы не одна загвоздка, никоим образом не увязывающаяся с самой идеей радиоконтакта.

– Интересно! – глаза Николая застыли на странице учебника – Всё это очень интересно! – произнеся и отложив учебник в сторону, он встал. – Как же нам поступить?

Коля стал расхаживать по комнате, в окна этажа смотрели звёзды, – вопрос требует ответа, причём, ответа незамедлительного.

Некоторое время он наблюдал за горящими в небе точками, находя в них что-то особенное и интересное. Его предчувствия были неясны, но правильны, ибо в дальнейшем они свяжут узы его судьбы с кажущейся вечностью этих мерцающих звёзд.

– Он есть! – глядя на друга, сказал Виктор – Ответ этот уйдёт через тебя.

Взгляд Николая остановился на оконной раме.

– Как это через меня? – отняв взгляд с рамы, спросил он.

– А вот так! Через тебя, и всё! – без тени иронии ответил Виктор, сжимая и разжимая ладони – Ты сконфужен? Право, не надо. Объясняю. Через тебя, как через непосредственное звено в общей биологической цепи высших форм разума, оформившихся на нашей планете в облике человека, я с помощью Астродемоса передам преобразователю антенны чаши радиотелескопа те данные, которые в максимуме выразительных средств отражены в послании.

И наблюдая молчание-интерес Лотмана, Виктор продолжал: Я всё тщательно продумал. Поверь мне на слово, сорваться не должно! Этот эксперимент нисколько не отразится на твоём психосоматическом состоянии.

– Ну ладно, ну хорошо! – какое-то время, поколебавшись между отрицанием или принятием, Коля ответил утвердительно – Смотри, мы оба рискуем навлечь на себя неприятности. Одна просьба, – смотри, не переборщи с уровнями аппарата.